Выбрать главу

– Все, я тебя достал. А если бы у меня в руках был нож?

– Нож – это другое дело.

– Так и веди себя так, словно я вооружен. Не тяните. Обычно побеждает тот, кто делает первым сильный удар. Раз – и одним противником меньше стало, выведен из строя. Раз – и еще один. Все эти мои удары не считаются. Начинаем с чистого листа. Вас шестеро, я один. У вас ножи, я с голыми руками. Пошли.

Теперь уже ребята не ждали. Первыми бросились те, кто стоял у Лаврова за спиной. Он с легкостью увертывался, блокировал удары мальчишек. Действовал осторожно, чтобы никому не причинить вреда. Затем по одному уложил подростков. Ребята были в восторге. Просили показать приемы, которыми он их «обезвреживал», в замедленном действии. К науке отнеслись серьезно.

Через час Батяня уже спокойно сидел у речки на пеньке и только давал советы. Мальчишки успешно отрабатывали приемы друг на друге.

Наконец, уставшие, они расселись на берегу рядом со своим инструктором.

– Жаль, что вы нас не можете научить прыгать с парашютом, – мечтательно произнес Пашка.

Двоюродному племяннику Лаврова казалось, что все премудрости ВДВ можно постичь за один световой день.

– Десантники не прыгают с парашютом, а десантируются, – проговорил Андрей: ему не хотелось расстраивать ребят, чьи глаза светились от радости. – Можно и это попробовать, – усмехнулся майор.

– Как это?

– Где мы самолет возьмем?

– Где парашюты раздобудем?

Посыпались резонные вопросы.

– Прежде чем подниматься в небо, следует хорошенько отработать все действия на земле, – наставительно произнес Лавров.

– На тренажерах? Я по телевизору видел, – тут же оживился Пашка.

– Тренажер у вас есть, – глянул в его сторону Андрей.

– Откуда?

– Пошли покажу.

Ребята потянулись за майором. Вскоре они вышли к обрывистому берегу. Старая ива нависала над водой. К ее ветви была прикручена разлохмаченная веревка с привязанной к ней деревянной перекладиной.

– Тарзанка. Чем не тренажер для будущих десантников? – спросил Лавров. – Кто хочет первым попробовать?

Первенство уступили Пашке как родственнику инструктора. Мальчишки разделись до трусов.

– Первый пошел! – крикнул Лавров.

Пашка разбежался, оттолкнулся ногами от края обрыва и взмыл на веревке над водой.

– Руки разжимай!

Пашка, когда тарзанка уже готова была пойти назад, разжал пальцы и с высоты упал в воду, тут же вынырнул.

– Думаешь, если много брызг поднял, то это хорошо? – спросил Лавров. – В идеале в воду надо входить так, чтобы брызг вообще не было. А для этого следует не группироваться, а идти вниз «солдатиком», прорезать воду.

– Понятно.

– Ну, тогда второй пошел!

Еще один подросток разбежался и взмыл над водой. Вновь ребята почувствовали драйв. Лаврову вспомнилось, как он сам в детстве прыгал с тарзанки. Самым шиком у них в деревне считалось не спрыгнуть в воду, а совершить в полете поворот на сто восемьдесят градусов, вернуться на берег, отпустить перекладину и устоять при этом на ногах. Майор раздухарился, и, когда Пашка в очередной раз плюхнулся в воду, сам схватился за перекладину.

– А теперь я! – крикнул Андрей и полетел над водой.

Он умело повернулся на половину оборота и уже слегка поджал ноги, готовый к возвращению, как вдруг разлохмаченная веревка оборвалась. Лавров, как был, в камуфляже полетел в реку, продолжая сжимать перекладину, поднял высокий фонтан брызг.

Лучший способ, чтобы над тобой недолго смеялись, – это весело рассмеяться первому, а не делать вид, что неудача была ранее спланирована. Андрей, хохоча, выбрался из воды.

– И на старуху бывает проруха, – сказал он мальчишкам, сбрасывая камуфляж, а сам подумал:

«Вот и сбылся мой вещий сон. Как всегда, криво-косо», – откуда было знать Батяне, что сон сбылся лишь частично, кое-что от этих сновидений осталось и на ближайшее будущее.

4

В четверг, ровно в половине второго Хосе Рисаль поднял роллету гаража. Старенький «жук» завелся с полуоборота. Уборщик осторожно вывел свой автомобиль на улицу. В дни, когда предстояло передать собранные документы резиденту российской разведки, Хосе чувствовал себя не лучшим образом. От волнения болела голова, ныл живот. Рисаль был человеком крайне подозрительным, повсюду ему мерещилась слежка. Он медленно проехал по своей улице, затем свернул направо. Через квартал вновь сделал правый поворот. Объехал квартал, поглядывая в зеркальце заднего вида. Ему показался подозрительным микроавтобус с задернутыми занавесками на окнах. Он появился только что, но не стремился обогнать «жука», хотя тот ехал очень медленно, а следовал в «кильватере».