– Спасибо за совет, – фыркнула я.
– Не стоит благодарности. – Она повела костлявыми плечами. – Серьезно, ни с кем не разговаривай. Я отказалась от романтических комедий, когда мне было шестнадцать, и заключила пари. И думаю, что это все еще продолжается. Но я нарушала его раз или тысячу раз.
Я рассмеялась, потому что с Эль невозможно было не смеяться.
– Но я серьезно, Рози. Вегас был бы идеальным местом. Не думай о том, чего хочешь ты, – думай о Милли. Это ее неделя. И это верно в отношении приглашения твоего горячего соседа приехать раньше.
Я терпеть не могла, когда Эль была права.
Взглянув на часы на мобильном телефоне, я поняла, что через полчаса мне придется выгуливать соседскую собаку, а метро в это время года всегда было забито туристами. Я опустила подбородок. – Вино и суши сегодня вечером?
– Мне Сашими. А то я похудела, – она провела руками по своему телу, обводя несуществующие изгибы, прежде чем показать мне большие пальцы. Затем остановилась и нахмурилась. – Эй, а кого ты вообще собираешься пригласить на этот девичник? Твоя сестра не такая уж светская бабочка.
Мало сказано. Кроме ее школьной подруги Сидни, которая осталась в Тодос-Сантосе, и какой-то девушки, которую она встретила в Лос-Анджелесе по имени Глэдис, которая помогла ей создать свою галерею, она ни с кем не общалась. Я покачала головой, расставляя кофейные кружки на стойке.
– Как бесстыдно ты выпрашиваешь приглашение. До чего же докатился этот мир?
– Эй, леди, если тебе не нравится наш мир, можешь переехать на другую планету. И на этой ноте, – Эль один раз ударила кулаком по воздуху. – Мы едем в Вегас! Дай пять?
– Дать пять и большой палец вверх? Нет, спасибо, сегодня я занимаюсь только самостраданием, – поддразнила я ее.
– А твой сексуальный сосед тоже там будет? В Вегасе. Похоже, он из тех, кто устраивает сумасшедшие вечеринки.
– Да, – простонала я и тут же поняла, что меня не просто раздражает перспектива присутствия Дина рядом.
Я была взволнована.
Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы мой желудок сделал флип.
Это должно было насторожить меня. Это был первый тревожный звонок. Потому что все знали – после сальто наступает бум.
* * *
– Да плевать мне на это, Колтон. Просто убедись, что он не сможет купить больше акций до дальнейшего расследования. Все ясно? Колтон? Колтон! Черт возьми!
Вот дерьмо.
Его голос ворвался в мои уши на секунду позже, чем следовало. У меня не было времени выскочить из лифта, прежде чем он просунул руку – ту, что сжимала его мобильный телефон – и заставил двери заново открыться.
Дин прошел в лифт, одетый в темно-синий костюм-тройку, с дерзкой улыбкой, прижимая телефон к уху и ослабляя темно-бордовый галстук.
– Леблан, – соблазнительно прошипел он, закончив разговор. Я проигнорировала его, уставившись на цифры над головой.
Его тело прижалось к моему сзади, а его губы нашли мое ухо. – Твои соски всегда морщатся, когда кто-то входит с тобой в лифт, или ты приберегаешь эту реакцию только для меня?
Двойное дерьмо.
Мои глаза опустились на черный топ. В ужасе я вспомнила, что в то утро носила тонкий, едва поддерживающий бюстгальтер под рубашкой Misfits.
– Шучу, но приятно знать, что у тебя есть причина для беспокойства, – Дин издал насмешливый смешок. Мудак.
– Чего ты хочешь? – простонала я.
– Тебя в моей постели, играющей с моими яйцами, пока я сосу твои сиськи, пока они не начнут кровоточить. Можешь подрочить мне. Очевидно, просто в качестве закуски. Основное блюдо будет лучше, но тебе нужно самой убедиться в этом.
Тройное дерьмо. Теперь я была вся мокрая.
Лифт зазвенел. Я выскочила наружу, рывком распахнула дверь, бросила ключи в самодельную чашу, которую мама сделала на уроке гончарного дела, которая должна была быть египетской фигурой, но больше походила на плачущую обезьяну, и с глухим стуком скинула шлепки. Пройдя босиком на кухню, я открыла холодильник и схватила апельсиновый сок, сделав два больших глотка прямо из коробки. Только когда я вытерла рот рукой, поняла, что Дин стоит на кухне вместе со мной, пригвоздив меня к месту самыми яркими зелеными глазами, которые я видела в своей жизни.
– Переоценка арендной платы, – он причмокнул губами. – Прежде чем ты снова начнешь шипеть, выслушай меня. На столе лежит хорошее предложение.
– Просто назови мне цену. Твои предложения – это сексуальные домогательства.
Дин ухмыльнулся, его телефон снова зазвонил. Затем он посмотрел вниз и нахмурился, его ноздри раздулись. Не обращая внимания, он снова встретился со мной взглядом.
– Это не домогательство, ты тоже в игре.
Я подошла к раковине, вымыла руки, чтобы выиграть время, и воздержалась от ответа.
– Пора паковать чемодан в Тодос-Сантос, Рози-букашка.
Просто услышав имя, которым мой папа назвал меня, я вздрогнула.
– Так ли это? Я сажусь в самолет в субботу вечером. Так написано в моем билете на самолет.
– Не тот, который ты собираешься использовать. – Он прислонился к моей раковине, его глаза раздевали меня пункт за пунктом. Звонок на его телефоне оборвался, но раздался еще один, заставив экран вспыхнуть. Он тоже не обратил на это внимания. – Сделай это очень рано утром в пятницу, то есть завтра.
– Я не поеду с тобой.
Он усмехнулся, качая головой, как будто я была очаровательным, глупым щенком. – Хочешь поспорить?
– Конечно. – Я пожала плечами. – А почему бы и нет? Желательно на деньги. В этом у тебя нет недостатка.
– У меня вообще нет недостатков. – Он оттолкнулся от раковины, остановившись там, где я могла чувствовать запах его одеколона, но не касаться его. Не слишком близко, но достаточно, чтобы дрожь пробежала по моему позвоночнику.
И это было правдой, что даже после всех этих лет он все еще оказывал на меня такое воздействие. Непрошеное чувство, что я не полностью ответственна и не контролирую то, что могу ему сказать. Или сделать с ним. Он встал позади меня и убрал прядь волос с моего затылка, сделав мою плоть теплой и колючей.
Затем он наклонился и прошептал мне на ухо: – Такая квартира стоит на рынке восемь тысяч долларов в месяц. А ты платишь мне сто баксов в месяц. Нужно ли мне, Мисс Леблан, чтобы ты была в одном ряду с остальными жителями Нью-Йорка?
В его голосе не было ни капли угрозы. Дин «Мятежник» Коул был другим засранцем, не таким, как Бэрон «Вишес» Спенсер. Он мог унизить и поиметь тебя с вежливой улыбкой на лице. В этом смысле он был Джокером. В его смеси уверенности, эгоистичности, приятной внешности и денег чувствовалась примесь безумия. Достаточно, чтобы вы знали, что он имел в виду каждое сказанное им слово.
Жить на грани, так полно, так безрассудно, желая взять на себя вину.
Я сглотнула, мое сердце билось так быстро, что я думала, что оно разольется по всему полу. Возбуждение заполнило мою грудь, тошнотворное и захватывающее. Я всегда держалась подальше от всех Динов Коулов этого мира. Я была Красной Шапочкой, которая бросила один взгляд на волка, сказала: «К черту, это не стоит боли», развернулась и побежала, спасая свою жизнь.
Если подумать, Дин был тем самым парнем, который преподал мне этот урок.
Даррен был больше в моем вкусе. Красивый, но застенчивый и сдержанный. Студент-медик, с которым я познакомилась, когда он заказал травяной чай в «Черной дыре». Теперь, когда Дин был так близко, я не знала, что с собой делать. Мои руки были словно искусственно приклеены к телу. Тяжелые и чужие. Я знала, что заставит это чувство остановиться. Прикосновение к нему. Но это был не вариант.
– Пакуй. Бля. Свои. Чемоданы, – его голос был жестким, и если я не ошибаюсь, это было не единственное, что было в нем жестким. – Если Вишес приедет в Нью-Йорк, чтобы забрать тебя, он устроит мне разнос. Видишь ли, малышка Леблан, я люблю, чтобы моя жизнь была простой. Без всяких проблем. – Он накрутил на палец еще одну прядь моих волос, и в его зрачках вспыхнули искорки вожделения. От этого легкого прикосновения мурашки пробежали по моему черепу и позвоночнику, пронзив все тело, как электрический разряд.