— Я понял, — окутавшись ароматным дымом, вглядываюсь в лицо чародейки и пытаюсь увидеть в ее глазах хоть один намек на игру. Но замечаю только растерянность, как будто девушка сама до сих пор не понимает, зачем пришла к штурмовикам. — Расскажите о себе. Детство, юность мне не интересны, разве что в общих чертах. Как вышло, что вы, простолюдинка, стали магом, как познакомились с Котрилом, откуда у вас такой серьезный артефакт из дорогого кристалла. Если вы хотите найти в отряде защиту и стать его неотъемлемой частью, придется открыться. Обещаю, что не причиню вам вреда, если пойму, насколько вы искренни.
— Что вы имеете в виду, господин Сирота, говоря об условиях?
— К примеру, я решу, что вы не имеете права вступить в кондотту на правах лекаря, и тогда вам придется уйти обратно к Котрилу или вовсе заняться частной практикой, не связываясь с бандитами. Никаких преследований с моей стороны не будет. В конце концов от вашей магии пострадали только вересковые поля.
Усмехнувшись, я зажал пахитосу в зубах и демонстративно закинул ногу на ногу, ожидая откровений от девушки, тщательно маскируя свой интерес к перспективной чародейке. Мне действительно в отряде нужен маг-лекарь. «Бытовик» тоже подойдет, потому как при наличии кристалла его способности усиливаются. Залечить тяжелую рубленую или огнестрельную рану, срастить кость или справиться с лихорадкой для обладателя такого артефакта плевое дело. Я знаю, меня Ритольф уже просветил. Почему я не пользуюсь услугами левитатора? А зачем забивать гвозди микроскопом? Озава вполне подойдет в качестве отрядного целителя.
— Пока вы не начали свой рассказ, могу задать один вопрос?
— Конечно, господин Сирота.
— Может ли «бытовик» улучшить качество огнестрельного оружия или клинка?
— Холодное оружие усиливают во время ковки, — пожала плечами Озава, — путем добавления магического порошка из растолченного гравитона. А насчет порохового оружия даже не скажу. Магу вполне по силам связать узор усиления на каких-то важных деталях, но я не слышала о подобных экспериментах. Точнее, не интересовалась. Это не моя сфера деятельности.
— Хорошо, мы еще вернемся к этому вопросу, — кивнул я. — Теперь мы ждем ваших откровений.
Вздохнув, Озава положила руки на колени, расправила складки на платье и неторопливо, негромким голосом начала рассказывать:
— Родилась я в семье простолюдинов….
Глава 3
Заговорщики
Небольшая группа всадников, вооруженных до зубов, начиная от кинжалов и заканчивая аркебузами, медленно продвигалась по холмистой местности, заросшей густым орешником. Судя по едва натоптанной тропке, здесь люди ходили довольно редко, за исключением егерей барона Шаттима, чьи спины сейчас мелькали впереди основного отряда. Хотя местность давно была очищена от разного отребья и бродяг, егеря тщательно осматривали дорогу во избежание неприятных сюрпризов.
Сам барон и его гость с разноцветными глазами держались в середине колонны, прикрываясь своими телохранителями на случай засады. Властитель Шелкопадов, которому перевалило за пятьдесят, ещё находился в расцвете мужской силы, когда жизненный опыт и физическая мощь вышли на самый пик и застыли, чтобы через год или два начать стремительное падение к старости. Широкоплечий, высокий, загорелый на жарком солнце вересковых полей, барон Шаттим непроизвольно шевелил густыми выцветшими бровями, слушая Рэйджа Котрила, снова и снова задумываясь, зачем ему нужно рисковать головой вместе с этим проходимцем. Не проще ли сейчас покончить с ним и его людьми в лесной чаще? Медведи здесь еще не редкость, да и волчьи стаи периодически заглядывают в этот глухой провинциальный уголок. Через неделю одни косточки останутся.
— Корабль уже построен, осталось только провести настройку гравитонов, — разглагольствовал Котрил, уверенно держа поводья каурой лошади. — Левитатор обещал закончить все необходимые мероприятия до конца этой седмицы. Я хотел, чтобы вы, барон, лично присутствовали на первом подъёме «Андры».
— Вы всё же осмелились назвать корабль именем моей матери, — с толикой неудовольствия произнес Шаттим, даже взгляд кинул на собеседника, покачивающегося в седле, хотя старался не смотреть так часто в лицо Рэйджа. Чертовы разноцветные глаза пугали его людей, да и самого барона, до колик в животе. А он, вроде бы, не был таким суеверным.
— Я всего лишь исполнил ваше желание, — пожал плечами Котрил, глядя вперед. — Любовь к матери или любимой женщине можно выражать не только сыновьей заботой или дорогим супружеским подарком. Судно, которому суждено перевернуть ход истории, должно отождествляться с именем человека, бросившего вызов нынешней деспотии и возврата к справедливости.