Элис не уступала:
– Я закончила свои книги и хотела бы, чтобы сестры переписали их в нескольких экземплярах. – Из бархатной сумочки, лежавшей у нее на коленях, она вынула десять тонких, переплетенных в кожу тетрадок. Элис любовно погладила золотые буквы на обложке верхней: «Способы лечения. Сочинение леди Элис Соммервиль. Том первый».
Графиня вытерла ладони о юбку, не обращая внимания на то, что испачкала дорогую материю, протянула было руку, но остановилась.
– Нет, лучше сама переворачивай страницы.
В книгах аккуратным почерком были записаны накопленные Элис сведения о лекарственных растениях.
– В первых трех – рисунки трав. – Она переворачивала листки роскошного пергамента, с гордостью указывая на сделанные ею зарисовки растений, семян и цветов. – В следующих трех – рецепты снадобий. А в последних трех – старинные советы о лечении, они расположены по названиям болезней.
– Поразительно! – Голубые глаза Арианны, такие же, как у дочери, светились радостью. – А что в десятой книжке? Ты работала над ней так долго…
– Это было самое трудное! – Элис положила книгу поверх остальных, но не раскрыла, а крепко сжала пальцами в перчатках. – Это о магии. О том, как такие уроды, как я, лечат наложением рук.
– Ты не урод! – воскликнула Арианна и дотронулась до дочери.
Элис мгновенно отстранилась и сердито спросила:
– Разве это нормально – избегать ласки даже любимой матери?
– Нет, но это не означает, что ты… Ох, Элис! – Голос Арианны задрожал. Она посмотрела на перчатки, закрывавшие руки дочери.
Элис изнывала от желания броситься в нежные материнские объятия, но с тринадцати лет, когда она стала ощущать странные вещи, больше делать этого уже не могла. Плотные одежды защищали ее чувствительное тело, и даже случайное прикосновение к лицу или шее приносило ей страдания.
– Прости, мама, но я привыкла к тому, что я не такая, как все. Это помогает мне лечить. Я благодарна за свое умение.
– Если бы не твой дар целительницы, то у отца не срослась бы так ровно нога.
Элис вздрогнула, вспомнив тот ужасный день, когда отец отправился объезжать молодого боевого коня и его оруженосец прискакал обратно с криком: «У лорда Гарета понесла лошадь, и они упали в овраг!» Тут же снарядили отряд, который обнаружил всеми любимого хозяина Рэнсфорда распростертым на дне глубокой балки.
– Твой дар послан свыше, – заметила мать. – Но когда ты вправляла отцу кости, тебе пришлось тяжелее, чем ему.
– Не волнуйся, мама, – мягко заметила Элис, но под тонкими перчатками руки у нее болезненно заныли – она вспомнила перенесенные мучения. – Было очень больно дотрагиваться до такой раны, как у папы. Зато теперь он скоро сможет ходить. Лучше промучиться пару часов, чем увидеть отца… калекой.
Звон башенного колокола позвал на ужин. Арианна встала и стряхнула с юбки металлические опилки.
– Я знаю, как для тебя важно поехать в Ньюстед. И постараюсь найти выход.
Элис вскочила, с трудом удержавшись, чтобы не обнять мать.
– Может, когда отец увидит книги, он все поймет. Он ведь так гордится твоей ученостью, – добавила та.
Настроение у них улучшилось. Улыбаясь, мать и дочь спустились по лестнице.
– Вижу, вы обе в хорошем расположении духа! – Заметно прихрамывая, к ним подошел лорд Гарет. Несмотря на свои шестьдесят лет, это был еще энергичный красивый мужчина с загорелым лицом. Лорд тяжело опирался на трость, а в темно-карих глазах таилась боль, но с каждым днем он ходил все увереннее.
Элис рискнула коснуться его руки. Сквозь мягкий бархат камзола она почувствовала железные мускулы и… прилив такой всеобъемлющей любви, что едва не заплакала. Отдернув руку, она спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
– Все лучше и лучше – благодаря тебе.
– Я так рада, папа, что мне это удалось.
– Да, это было нелегко. – Когда они дошли до большой залы, лорд Гарет сказал: – Надеюсь, ты не возражаешь, у нас сегодня гость. Лорд Ранульф де Креси просит принять его с прошением.
– Дела? – Арианна скорчила гримасу. – Гарет, ты еще не поправился и не можешь ездить верхом и улаживать ссоры.
– Он хочет, чтобы его всего лишь выслушали, и я обязан это сделать.
Как член Королевского суда, граф Винчестерский частенько вершил правосудие и становился посредником между поссорившимися знатными особами.
Элис шла следом за родителями по устланному тростником полу к высокому столу. Теперь – из-за этого лорда Ранульфа – она не сможет поговорить с отцом о поездке в аббатство.
Яркие лучи солнца проникали через высокие застекленные окна и освещали длинную величественную комнату, разбрасывая повсюду разноцветные пятна. Гобелены на стенах изображали военные подвиги нескольких поколений Соммервилей. Прошло много лет с тех пор, как первый лорд Соммервиль вместе с Вильгельмом Нормандским[2] покорил Англию. Да, у ее семьи славное прошлое. Все Соммервили отличались умом и честностью.
Вбежала Ориэль, дочка прежней экономки, теперь исполнявшая эти обязанности сама.
– Не беспокойтесь, леди Арианна, еды у нас достаточно, чтобы принять знатных гостей.
– Я и не беспокоюсь, – ответила та, поскольку мало обращала внимания на хозяйство. Ее интересовали только семья и ювелирные работы.
Отец с любовью взглянул на жену. Как бы хотелось Элис встретить такого же человека, как папа! Чтобы он принимал ее именно такой, какая она есть.
Дородный управляющий Рэнсфорда прошествовал по проходу между столами. За Эдгаром шел дворянин в сопровождении троих грубых на вид воинов.
– Вон тот высокий – должно быть, лорд Ранульф. Необыкновенно красив, правда? – заметила леди Арианна.
Да, он был красив – высокий брюнет с царственной осанкой. Облегающий фигуру темно-синий камзол доходил до бедер и подчеркивал ширину плеч и бледность лица. Но количество драгоценных камней, украшавших одежду, было несколько чрезмерным. Элис он показался похожим на ожившую статую. К тому же у этого образца мужского совершенства был хмурый вид и надменный взгляд.
Приблизившись к возвышению, где сидели хозяева, гость повернулся к Эдгару:
– Вы представите меня графу или я должен сделать это сам?
Напыщен, отметила про себя Элис. Ее двоюродный брат Джейми тоже красив, но при этом держится естественно.
Эдгар выпрямился во весь свой рост, жестом придворного герольда ударил жезлом об пол и возгласил:
– Лорд Ранульф де Креси, барон Истэма, лорд Малпаса, Доннефорда и других владений, просит у вашей светлости аудиенции.
– Он хорош собой, и у него обширные владения, – заметила дочери леди Арианна. – Пусть он сядет рядом с тобой, и посмотрим, что из этого выйдет…
– Ничего!
– Как знать…
– Да мне больно от прикосновений родных людей! Как же я смогу вынести это от незнакомого человека? – Элис отрицательно помотала головой. – Неблагородно так с ним поступать.
– Но ты ведь в платье и в перчатках…
– А если он попросит моей руки? – Элис вздохнула. – Кому нужна жена, с которой не только спать невозможно, но которую даже нельзя поцеловать? Мужчины не терпят, когда их отвергают.
– Простите, что не могу встать, лорд Ранульф, – сказал Гарет. – У меня сломана нога.
– Примите мои соболезнования. Она срастается?
– Да. Моя дочь – искусный лекарь. – Гарет широко улыбнулся, глядя на Элис, но лорд Ранульф даже не взглянул в ее сторону. – Что привело вас сюда, сэр? – продолжил хозяин.
– Мятеж, – громовым голосом ответил тот. «Мятеж»! Слово эхом прокатилось по зале, заглушив оживленную беседу.
– Против короля Ричарда?[3] – осведомился граф Соммервиль.
– Нет. Мой единокровный брат взбунтовался и грабит земли вокруг Истэма.
– А почему вы пришли с этой жалобой ко мне? Кто ваш сюзерен?
2
Вильгельм I Завоеватель (ок. 1027–1087) – английский король с 1066 г. из Нормандской династии.