Сжав зубы, Ранульф спрыгнул с коня и пошел к шатру. У входа воины велели ему подождать и пошли доложить, что лорд Ранульф просит принять его. Можно подумать, что Соммервиль – король!
Наконец Ранульфу разрешено было войти. Граф сидел в кресле, положив больную ногу на скамеечку.
– Как продвигаются поиски… убийцы Элис?
– Не очень успешно. – Как отделаться от этого незваного помощника? Куда его девать, когда надо будет ехать на рудник? Но тут Ранульфа осенило, и он добавил: – Говейн занял Малпас.
– Я считал Малпас неприступным.
– Меня предали. Его оттуда не выкурить. Придется ждать, когда у них кончится продовольствие.
– Не беспокойтесь. Мой брат Руарк прибыл сюда со своим войском. У него есть таран, катапульта и все необходимое для осады крепости.
– Замечательно… – Ранульф усмехнулся. – Я оставляю за вами и вашим братом лобовую атаку, а сам произведу разведку позади башни, чтобы никто не улизнул.
– Сколько времени им потребуется, чтобы доехать туда и вернуться? – в сотый раз за день спрашивала Элис. Она нетерпеливо ходила взад и вперед перед камином в большой зале.
Малкин пожал плечами. Он был занят тем, что выстругивал деревянную ложку. Оставалось только ждать. Малкин – единственный, кто знает окрестности, но от него трудно получить прямой ответ.
– Они уехали сегодня утром, – наконец проговорил Малкин. – Сейчас они уже там. Завтра на рассвете они нападут на рудник. Потом заберут детишек и поедут обратно. А уж как быстро приедут, трудно сказать – ведь они с детьми…
Значит, послезавтра! Элис вздохнула.
– Мне следовало поехать с ними. Неизвестно, в каком состоянии эти бедняги.
– В плохом, – заявила Силь и уселась за стол. Тут же рядом Бетт кроила из накидки Элис платья для Бирди и Энид.
Вбежала Бирди с криком:
– К башне двигается большое войско!
Ранульф!
Что делать? Говейн увел с собой почти всех мужчин, оставив лишь небольшую охрану во главе с Лэнгом Гибом. Элис накинула плащ и поднялась на стену башни.
– Вон они, прямо перед нами, – показал ей Лэнг Гиб.
Малпас, расположенный в конце узкого и крутого ущелья, напоминал собой пробку во фляге. Если б были стрелки, то можно было бы перестрелять нападавших из луков. А так оставалось лишь одно – ждать.
– Как же теперь Говейн сможет вернуться? Ведь вокруг нас вражеский лагерь, – волновалась Элис.
– У Говейна почти сотня воинов. Он пробьется.
Элис подумала о рабочих с рудника, о женщинах и детях. Что будет с ними?
– Черт возьми! – воскликнул Лэнг Гиб.
Элис посмотрела вниз: войска обогнули башню и двинулись вдоль ущелья.
– Они идут к руднику?
– Да! – Лэнг Гиб был в бешенстве. – Придется выступить на помощь Говейну.
Элис провела бессонную ночь. Добрался ли Гиб до рудника?
Если с Говейном что-нибудь случится, жизнь для нее кончена. Как странно, что он стал ей так необходим. Нет, вовсе не странно! Он честен, благороден и великодушен. И он единственный, кто справился с ее обостренной чувствительностью…
На рассвете Элис поднялась. Не в силах оставаться в зале, она побежала на стену башни. Обжигающий ветер высушил слезы. Что это там? Вдали что-то блеснуло. В ущелье появилось еще одно войско. Элис даже разглядела развевающийся вымпел.
– Это папа! Мой отец едет! – И она опрометью кинулась вниз.
– Поднимите мост! – крикнула Элис у ворот.
На нее сурово уставился Том Рив.
– Говейн приказал мне держать ворота на запоре.
– Но сюда едет мой отец!
– Это он объявил Говейна разбойником?
– Да, но…
Том фыркнул и вернулся в сторожку.
Элис взглянула на тяжелую лебедку, при помощи которой поднимался и опускался мост, и поняла, что это ей не по силам. Она кинулась обратно в башню и разыскала Бертрама. Он сидел в зале и совещался с Бетт, Бэб и Перси. Элис выложила им все про свою семью.
– Помочь Говейну может только мой отец!
– Нам не выманить их из башни, – проворчал Руарк Соммервиль, опытный воин, герой многих сражений. – Вот только если у них кончится продовольствие…
– А как же таран и катапульта? – спросил Гарет.
Руарк посмотрел на отвесную скалу и на каменную крепость, возвышавшуюся наверху.
– Для катапульты слишком высоко и не тот угол попадания. Камни полетят обратно на нас. – Он внимательно оглядел узкую, извилистую тропу, упирающуюся в крутой обрыв. – А для тарана нет защиты.
– Ты хочешь сказать, что убийца Элис будет гулять на свободе?
– Мы найдем выход. Может быть, попробуем испугать их. – И крикнул: – Филип, возьми белый флаг и скачи к башне. Скажешь начальнику гарнизона, что у него есть один час, чтобы сдаться. Иначе мы тараном пробьем ворота и пророем ходы под стенами.
У Бертрама и Тома Рива побелели лица, когда воин Соммервилей выдвинул условия его светлости.
– Милорд простит всех, кто сложит оружие. Всех, кроме Говейна Фитцуоррена.
– Вы слыхали? – обратилась Элис к Бертраму и Тому. – Отца интересует лишь Говейн. Если вы боитесь открыть ворота, то выпустите меня, и я поговорю с отцом.
– Вреда от этого не будет, – согласился Том.
– Когда он узнает, что Говейна здесь нет, то отправится за ним на рудник, – хмуро заметил Бертрам.
– Когда отец узнает о том, что сделал Ранульф, он станет преследовать его, а не Говейна!
– Знать держится за своих, – упрямо пробормотал Том.
Тут вмешалась Мей:
– Пусть Элис попробует! Если ее отец такой добрый, как она говорит, нам нечего бояться. Она столько для нас сделала!
– У нас нет выбора, – пробурчал Том.
– Вы не пожалеете об этом! – Элис обнялась со всеми, даже с насупленным Томом, схватила плащ и побежала во двор, где ее уже поджидал Брэдли с оседланной лошадью.
Когда она скакала по крутой тропинке, душа у нее пела от радости. Она тотчас же разглядела отца, сидящего верхом на своем сером боевом коне. Его левая нога неестественно выпирала из стремени. Бедный папа, как ему, должно быть, больно!
– Стой! – крикнул воин из отцовской охраны. – Назови свое имя и скажи, зачем пожаловал!
Элис рассмеялась и откинула капюшон плаща.
– Я – леди Элис и прошу своего отца принять меня.
У юноши глаза полезли на лоб.
– Но вы… умерли…
– Как видишь, нет! – И Элис проскакала мимо него, направляясь прямо к отцу и дяде. Они, не веря своим глазам, потрясенные, уставились на нее.
– Элис! – закричал отец и двинулся навстречу. Когда их лошади поравнялись, он протянул руки и заключил дочь в объятия.
– Элис! Элис! Я не могу поверить… Смеясь и плача, Элис прильнула к отцовской груди.
– Я жива и невредима, папа. Ранульф обманул тебя!
– Почему ты здесь, с этим мятежником Говейном Фитцуорреном? Он освободил тебя, чтобы избежать возмездия? Или ты убежала…
– Тише, папа! Говейн пострадал больше других. Я тебе потом все расскажу, а сейчас у нас слишком мало времени. Говейн в руднике. Он спасает рабов Ранульфа, но Ранульф поскакал туда, и я боюсь, что…
– Элис, я ничего не понимаю!
– Все очень просто, папа. Ранульф издевался над своими подданными, а Говейн этому препятствовал. Говейн слишком благороден, чтобы убить брата, поэтому Ранульфу удалось скрыться. Потом…
– Элис! – раздался бас дяди Руарка. – Начни сначала. Почему нам сообщили, что ты умерла? Чье тело привез нам в гробу Ранульф?
– Одному Богу известно, – прошептала Элис. – А я попала сюда потому, что стала перевязывать раненого мальчика, который принял меня за монахиню.
– Приключения не укротили твой норов, как я погляжу, – рассмеялся Руарк.
Отец смотрел на Элис как на чудо.
– Элис! Неужели я держу тебя у своего сердца?