- Я же сказал - цена неприемлема! Нет, не пойдет. Да нет же! Где это видано, платить такие деньги за печень алкоголика со стажем? Нет уж, пусть ищет другого дурака. И передай ему…
Собеседник не успел узнать, что именно собирался передать Люмбери. Потому как именно в этот момент на выставленной вперед ноге доктора сомкнулись стальные пальцы и он осекся на полуслове. Одновременно с этим вмиг взопревший Люмбери почувствовал, как в его пах ткнулось что твердое. Послушный браском немного запоздало выполнил приказ хозяина, комната ярко осветилась.
Темнота рассеялась, а судорожно сглотнувший доктор пожалел, что вновь обрел возможность видеть. У его ног ничком лежала грязная безногая фигура. Одной рукой - стальной и огромной - незнакомец сжал ногу доктора в районе щиколотке, а другая - из плоти и крови - с легкостью удерживала невероятно большой тесак, другим концом уткнувший в пах доктору. Одно нажатие и острый конец тесака легко пропорет тонкую материю брюк и вонзится прямо в…
Издав нечто вроде сдавленного всхлипа, Люмбери пробормотал:
- Я перезвоню… потом.
Связь прервалась, а доктор медленно поднял руки вверх и пробормотал:
- Я… я не понимаю.
- Бывает - отозвался незнакомец, рывком поднимая голову.
В лицо Люмбери уставились мертвые визоры сдвоенного глазного имплантата. И Люмбери были хорошо знакомы как сам глазной протез, так и бледное грязное лицо его хозяина.
- Г-г… кха… господин Вертинский… к-ка-а… к-к-ак-ая честь для меня - перепуганный врач нес полную чушь и отчетливо понимал это, но остановиться не мог. Люмбери был переполнен ужасом, переполнен страхом смерти.
В ответ послышался бесстрастный и слегка хрипящий голос:
- Сними с руки браском, вынь из уха наушник. Немедленно, иначе распрощаешься со своими яйцами. Если конечно ты их еще не продал.
- Но…
- Сними браском и вынь наушник! Иначе Потрошитель пройдет сквозь тебя и поверь - тебе это не понравится! - в голосе калеки послышалась нарастающая ярость, лезвие тесака дернулось вперед с хрустом прорезая материю брюк и уткнувшись в тонкую кожу. Одно легкое движение и…
- Не надо! - вырвался у доктора крик души, трясущимися и непослушными пальцами он содрал с руки браслет компьютера и отбросил его в сторону. Следом полетел наушник - Я хочу жить. Хочу жить…
Вдоль стены мелькнула легкая тень, послышался стук когтей и через секунду браском доктора оказался зажат в пасти огромной серой крысы, метнувшей обратно в темный угол. Еще одна крыса скользнула к двери и неподвижно замерла, блокируя единственный выход. С легким жужжанием сервоприводов пальцы стальной руки разжались и перевалившийся на спину калека, в упор взглянул в лицо доктору. Тот факт, что он смотрел снизу вверх, Нортиса не смущал ни в малейшей степени.
- Попытаешься убежать - тебе конец. Сделаешь глупость - тебе конец. Я не догоню, но мои маленькие друзья куда быстрее меня. И у них очень острые зубы. Ты понял?
- Да, да, я все понял - закивал доктор, безуспешно пытаясь унять дрожь рук - Как… как вы сюда попали?
- Оглянись - посоветовал калека, отползая к стоящему посреди комнаты металлическому столу. Легкое движение рук и безногий парень оказался сидящим на столе. Теперь их глаза оказались на одном уровне.
Последовав совету, доктор оглянулся и увидел аккуратно прорезанную в тыльной стене квадратную дыру, откуда свисал толстый пластиковый шнур. Рядом лежало несколько инструментов, среди которых особенно выделялась дисковая пила.
Взглянув на уподобившегося статуе Люмбери, калека растянул губы с хищной усмешке.
- Знаешь, у русских есть одна очень старая поговорка. Звучит она так - моя хата с краю. Это тебя и сгубило, понимаешь, о чем я?
- А? - Люмбери очнулся от ступора - Н-нет, господин Вертинский, не понимаю. Что такое “хата”?
- Дом - пожал плечами Нортис - Смысл поговорки следующий - это не мое дело. Но в твоем случае, поговорку следует понимать иначе - “я живу у края и меня это сгубило”. Все давно скиснувшие и прогорклые сливки “внешнего” сектора селятся по одному и тому же принципу - подальше от центра сектора и подальше от наружной стены. И поэтому выбирают жилмоды у тыльной стены, той, что ближе всего к одиннадцатому сектору. Ты не исключение. В принципе это довольно разумно. Случись что наподобие разгерметизации сектора и шансов на эвакуацию в безопасное место куда больше. Да, доктор?
Люмбери молча кивнул, но калека словно не заметив кивка, продолжил:
- А работяги селятся где подешевле. Прямо в центре, где вместо стен тонкие переборки, вместо мощной шахты вентиляции жалкие трубки толщиной с запястье ребенка с едва-едва ощутимым потоком свежего воздуха. По таким трубкам мне бы ни за что не пробраться к ним в дом. А вот к тебе… за этой стенкой настоящий туннель, там можно идти в полный рост. Правда у меня нет ног и пришлось ползти… ползти несколько часов по грязи и среди голодных крыс. И все ради того, чтобы навестить своего доброго друга доктора Люмбери. Скажи, ты рад моему визиту?
Исказившееся лицо доктора выражало что угодно, но только не радость, тем не менее, Нортис тепло улыбнулся и от этой наполовину безумной улыбки Люмбери стало еще страшнее.
- Кстати. Даже не думай попытаться убежать - мои крысы бегают очень быстро. Быстрые как сама смерть. Сначала они изорвут тебе ноги в клочья, а когда ты упадешь и попытаешься ползти на руках, они переключатся на твои ладони и локти. Одно движение челюстей и у тебя отлетает большой палец, еще один щелчок и твой указательный палец превращается к бесформенное месиво из…
- Пожалуйста, не надо! - доктор всхлипнул и медленно опустился на колени - Не надо! Я… я приношу свои извинения… глубокие! Не надо!
- Ты даже не спрашиваешь почему я здесь - задумчиво произнес Нортис, опуская руку вниз и забирая из пасти подбежавшей крысы браском доктора - Значит… ты уже знаешь причину моего визита? Если да - озвучь ее.
- Я… я не совсем…
- Скажи! Почему я здесь?! - рявкнул калека и съежившийся доктор просипел:
- Печеночный имплантат!
- Верно - удовлетворенно улыбнулся Нортис, опуская взгляд на трофейный браском - Ты засунул мне в живот кусок мусора. И сейчас я медленно умираю. Подступает токсикоз, меня захлестывает слабость… меня мучают боли. И единственное спасение от боли - вот эти таблетки. Правда, они довольно сильно влияют на мой мозг…
В подтверждение своих слов калека выудил из бокового кармана несколько капсул и секунду подержав на ладони, закинул их в рот. После чего приподнял тесак и предложил:
- Давай посмотрим на цвет твоей печени? Я аккуратно…
- Пожалуйста… пожалуйста - по принявшим землистый цвет щекам доктора потекли слезы.
За свою наполненную сомнительными сделками и темными делишками жизнь, доктор твердо уяснил - всегда можно договориться. Всегда. Если только твой собеседник не безумец. А сейчас доктор находился в компании самого настоящего безумца. И если глаза калеки не выдавали охватившее его сумасшествие, то только по одной очень простой причине - у него не было глаз. Бесстрастная бледная маска лица и угловатые визоры имплантата.
- Не хочешь? Хм… а вот я доверился твоим рукам. И ведь старался, чтобы обе стороны остались довольны… но добрый доктор Люмбери обманул бедного калеку. С-сука! - плотно сжавшиеся губы выплюнули ругательство и снова сложились в улыбку - Давайте, доктор, раздевайтесь. У вас хорошая одежда, ни к чему пачкать ее кровью, да?
- Пож… - пересохшее горло подвело доктора и глухо закашлявшись, он просипел - Пожалуйста! Давайте поговорим… поговорим более конструктивно!
- Давай - согласился калека - Говори.
Получивший отсрочку смертельного приговора Люмбери поспешно зачастил: