- Какой тебе кофе! - простонала Селезнева. - Активированный уголь, супчик и чаек - это да. Ромашковый там или мятный.
- Чаек, угу.
- Он самый. Да, я проверила почтовый ящик. Получите - распишитесь, - она протянула Лизе веер из разнокалиберных конвертов. - Ну, побегу я, а то мои мужчины в розыск подадут. Вчера Славик готовил ужин, так дети его стряпню есть категорически отказались. Представь, что он там намешал! А ты ешь как надо. Созвонимся завтра.
Лиза закрыла за ней дверь, вылила бульон в кастрюлю и устроилась на диване в гостиной, перебирая послания.
Одно из них содержало банковскую квитанцию, другое - скидку в недавно открывшемся торговом центре, на последнем в поле отправителя виднелся логотип родной больницы.
«Должно быть, результаты анализов», - подумала она, вскрывая конверт.
Но посреди вложенного листа чернела всего пара строк, набранных курсивом:
«Дорогая Лиза,
Я искренне сожалею о том, что с тобой произошло. Поверь, у меня и в мыслях не было причинить тебе зло. Но мне требуется время, чтобы разобраться во всем и понять, что делать дальше.
Береги себя,
Дмитрий».
Лиза усмехнулась: да это не письмо от любимого, а правительственная телеграмма - еще и в казенном конверте! Такую улику к делу не подошьешь. Не факт, что отправил его Дмитрий (может, Глинич пытается таким образом привести ее в чувства?), а будь оно правдой, вывод из записки напрашивается один: Фоненко загнан в угол.
Изорвав ее на мелкие кусочки, Лиза стянула с дивана плед и, открыв стеклянную дверь, шагнула на балкон. Вечер выдался сухим и морозным, снег бесшумно кружился, не желая приземляться. Она разжала ладонь, и бумажные мотыльки выпорхнули в темноту. Холод не медлил и тут же вцепился ей в ноги.
Лиза забежала назад, в тепло, и рассмеялась в ответ на собственную шалость: такой нехитрый способ почувствовать себя живой оказался весьма эффективным. Довольная собой, она завернулась в покрывало и поспешила на кухню.
Уловив, что в стелющийся по коридору аромат куриного бульона вторгся подозрительный камфорный холодок, Лиза остановилась, выждала мгновение и дотянулась до выключателя.
Когда лампа, поморгав, озарила помещение, однотонная занавеска вспыхнула немыслимыми неоновыми красками, а приборы и металлическая утварь ослепили так, будто в них угодила молния.
За кухонным столом полыхало дымчатое облако, в котором прорисовывалась человеческая фигура.
Ноги у Лизы подкосились, плед съехал с плеч. Она заслонила лицо рукой и, пошатнувшись, схватилась за дверной косяк:
- Господи милостивый! Это еще что?..
Поначалу, борясь с неприятным оптическим эффектом, она услышала лишь слабое жужжание.
- К-кто вы?
- А-а-а...к-с-с...н-н-н, - прожужжал силуэт.
- А?
- Макс-с-сим-м-мил-л-лиа-а-ан-н-н, - последовал более внятный ответ.
Когда буйство цветов унялось, Лиза опомнилась:
- Что вы здесь д-делаете?
Облако сгустилось, и она смогла отличить лицо чужака от темного одеяния, в которое тот был облачен.
- Я не верю в привидения, - Лиза ущипнула себя за предплечье и прижалась к стене.
Макс улыбнулся и повел плечами - мол, думай, что хочешь. Константин был прав: вне зависимости от возраста, культуры и места обитания, при встрече с неизвестным люди чаще всего прибегают к одному и тому же объяснению.
Лиза уставилась на него, как испуганная кошка - глаза ее занимали пол-лица.
- Ты меня видишь? - гость наклонил голову.
Она не выдержала и разразилась смехом:
- Вижу ли я тебя? Вижу, да пощадит меня мой лечащий врач! Возможно, я все еще не в себе.
- С тобой все в порядке.
- О, спасибо, как тебя... Максимилиан, да?
- Макс. Я рад, что тебе лучше.
Лиза продолжала нервно смеяться - его взгляд не давал ей продохнуть.
- Вы... то есть ты явился, чтобы лично в этом убедиться? - немного успокоившись, спросила она.
Он кивнул.
- Прости, мне следовало бы начать с того, чтобы поблагодарить тебя. Ответь мне все же, кто ты?
- Твой алат.
- Мой кто? - Лиза открыла рот.
С каждым словом она все отчетливее слышала Макса, да и видела она его теперь во всех деталях. Лучистые глаза цвета лайма очаровали ее.
- Алат, что значит «охранитель».
- Ах, вот оно что! - Лиза зажмурилась. Неужели выписанные Лемешевым лекарства дают такой неожиданный побочный эффект?
«Она стала сильнее», - Макс любовался ее сиянием.
После всего пережитого энергетическое поле его подопечной восстановило свой исходный сиреневый оттенок и сейчас, несмотря на смятение, отливало серебром. Каждый раз, когда Лиза улыбалась, белая вспышка озаряла пространство.