Очутившись на лестничной площадке между этажами, Макс засунул руки в карманы. Дневной свет еле брезжил сквозь толстое матовое стекло окна, снизу доносился мерный гул голосов.
- Эй, гражданин! - кто-то позвал его настойчивым шепотом. - Гражданин!
Макс оглянулся.
Физиономия мужчины в зеленоватой больничной робе, что повис в пролете, перекосилась. Испуг был таков, что несчастный вскрикнул и потерял равновесие. Колыхаясь из стороны в сторону, он тщетно пытался хоть за что-то ухватиться.
- Не бойся, - улыбнулся Макс и раскрыл перед ним ладонь.
Но тот так резко увернулся и откинулся на спину, что прошил собою цементную стену раньше, чем успел сообразить, что произошло.
В стационарах Макс таких встречал в избытке. Люди, на время покидающие свое физическое тело, частенько списывают этот опыт на очень убедительный сон. Даже те, кому удается продержаться вне бренной оболочки подольше, блуждают в поисках себе подобных, не осознавая, что в этот момент принадлежат к совершенно иному плану. А есть и такие, что предпринимают этот путь, не имея на руках обратного билета.
Макс вздохнул, сжал дрожащие пальцы в кулак и скользнул вниз по ступеням.
В палате Фоненко царил пещерный полумрак. Вместо сияния, характерного для всех живых существ, над Дмитрием распростерся тусклый пыльный смог - без малейшего всполоха, без единой искры. Сам он был без сознания. Отекшее под дыхательной маской лицо по цвету походило на картонную коробку, а губы были сухими и синими.
Макс приблизился и сосредоточил свой взгляд на точке чуть выше переносицы пациента, ища в инертном теле хоть какие-то признаки жизни и воли. Однако, вопреки его усилиям, Фоненко не реагировал.
Прошло немало времени перед тем, как выдохшийся охранитель отпрянул и поплыл прочь. Он и не заметил, как вновь оказался на лестничной клетке под самой крышей.
Пристроившись над узким подоконником, Макс забылся.
Очнуться его заставила внезапно накатившая могильная тоска. Вонь, сопоставимая разве что с букетом из ароматов мокрой собачьей шерсти, тухлых яиц и прогнивших водорослей, заполнила пространство.
Макс распахнул глаза.
Мутное облако сползло по стене и вытянулось перед ним в тонкий силуэт.
Уже через мгновение спиной к Максу, чуть сгорбившись, стоял невысокий босой господин с вздыбленными платиновыми волосами, облаченный в безукоризненно белый костюм. Брюки едва доходили ему до щиколоток и открывали взору лохматые, сродни звериным лапам, стопы. Выглядел он, как сказочный сатир, вырядившийся по особому случаю.
Странный франт хихикнул и обернулся. Улыбка-оскал обнажила темные десны и ряды заостренных зубов, раскосые глазищи с кровавыми радужками сверкнули. Длинный крючковатый нос уныло навис над верхней губой. Землистое лицо было гладким и подвижным, но производило впечатление, будто его обладателю не одна сотня лет.
- Ма-акс, - прошипел он.
- Чего тебе?
- Не очень-то ты любезен, - фыркнул сатир, поправляя полы пиджака костлявыми пальцами, и добавил с наигранной любезностью: - Рад тебя видеть!
- Брось, Валард, - ответил Макс, борясь с подступающей тошнотой, - мы оба знаем, что у нас не бывает радостного повода для встреч.
- Твоя правда, - ухмыльнулся старик и передернул плечами.
Вихры у него на голове зашевелились, как иглы у ощетинившегося ежа, а глаза сузились до крошечных щелей, сквозь которые полыхало алое свечение.
- Не поминай лихом, Макс, меня работа ждет. А ты от своей, я смотрю, отлыниваешь? Как полагаешь, что скажут на это Верховные Распорядители?
- Я помогаю людям, не то что ты.
- Ну-ну, полегче, - цокнул языком Валард, сложив губы трубочкой. - Ты не думал, например, что предлагаемая мной альтернатива часто видится людям столь соблазнительной, что они выбирают не прибегать к твоим услугам и до поры задержаться там? - он кивнул в потолок и, отмахнувшись, протянул. - А потом, не лукавь, мой друг. До меня дошли слухи, что нынче ты опекаешь одну единственную женщину, у которой нет ни малейшей нужды в твоей помощи.
- Что ты знаешь о помощи! - нахмурился Макс.
- О помощи? Ну, о ней я знаю все! А вот ты, сдается мне, запамятовал, чему учил тебя мудрый Константин, - старик так широко улыбнулся, что кончик его носа едва не зацепился за выступающий подбородок. - Успел заметить, что уже не встречаешь алатов на пути, и что силенок у тебя поубавилось?
- Твоя ли это забота? - Макс увернулся.
Теперь его знобило не столько от тоски, сколько от осознания, что Валард был в курсе происходивших с ним метаморфоз. С каждым днем он все реже примечал собратьев, несущих службу вблизи от своих подопечных. Если он был не с Лизой, он будто бы и не существовал.