На посту интенсивной терапии суетилось женское трио в спецодежде.
- Фоненко? - молодая сестра смерила посетительницу взглядом и распахнула лечебный журнал. - Так, он в 402-ой. Его наблюдает доктор Стрепетов. А вы кем ему будете?
Лиза потупила взор и, понизив голос, произнесла:
- Племянница я.
- Ага, - помедлила та, - видите ли, ваш дядя находится в очень тяжелом состоянии. Навещать его не разрешается ни под каким предлогом. Побеседуйте с врачом, если желаете, он посвятит вас в...
Лиза не дослушала и, попятившись, вышла на лестничную площадку. Она во что бы то ни стало хотела увидеть Дмитрия.
В ближайшем туалете она переоделась в медицинский костюм, который прихватила из дома.
«Не подведи, голубчик», - шепнула Лиза, пригладив ворот, затолкала уличную одежду в сумку, забросила ее в нишу крошечного марблитового окошка под самым потолком и шагнула наружу.
Полотна маятниковой двери прошелестели, когда за ними исчезла группа медиков. Простиравшийся за порогом голубоватый коридор взбодрил лазутчицу.
«Прямо как в нашей кардиологии», - подумала она.
Воспользовавшись тем, что дежурная сестра отвлеклась на коллег, Лиза снова проникла внутрь и посеменила по гладкому наливному полу.
Палата 402 располагалась в дальнем конце отделения. Воздух здесь разил лекарствами. За двойной перегородкой на высокой кровати лежал мужчина с согнутыми под углом ногами, правая была зашинирована.
Лиза сделала шаг вперед и простонала, зажав рот ладонью, когда распознала в неподвижном белом свертке Дмитрия: обе руки по локоть в гипсе, голова перевязана - его прооперировали сразу после аварии. Пациент был без сознания, куда живее выглядели качающие, переливающие и пикающие приборы, к которым он был подключен.
Не чувствуя под собой опоры, она подошла, припала к матрасу и, легонько погладив его по щеке, пролепетала:
- Дима... Господи! Ты меня слышишь? Все будет хорошо, я обещаю!..
Лиза без остановки твердила, что все наладится, пока не перестала понимать, а верит ли в это сама.
Спустя три дня Фоненко не стало: смерть наступила вследствие обширного кровоизлияния.
Его похоронили рядом с женой. Две свежие могилы были завалены цветами. Роскошные поминки, организованные его родителями для многочисленных коллег и друзей, Лиза пропустила - не хотела давать повод для сплетен и очередного скандала. Она выплакала потерю дома, отчего сама теперь казалась прозрачной.
Селезнева примчалась к ней, опасаясь, как бы подруга не повторила номер с таблетками. Затем приехала Глинич. Они долго просидели в обнимку, Марина Анатольевна попросила Лизу быть сильной и не винить себя в произошедшем.
Макс тоже был поблизости. Он терпеливо дежурил на крыше и заглядывал к своей подопечной каждый раз, когда тоска скручивала ее, словно приступ острой боли.
Столько испытаний свалилось на ее хрупкие плечи, сетовал он. И какой толк от него, охранителя, если он не в состоянии помочь?
- Я могу стать таким, как ты, - сказал Макс как-то, когда она прекратила реветь.
Лиза повернула голову. Ее глаза поблекли от выплаканных слез, а взгляд наполнился той беспросветной печалью, с какой смотрят на мир кукольные персонажи райденовских картин1.
Она улыбнулась и начала смеяться, но безудержный смех вскоре переродился во всхлипывания и исчез в новом потоке рыданий.
_________________________________
1 Марк Райден (род. 1963 г.) - американский художник, дизайнер и иллюстратор, приверженец художественного течения поп-сюрреализм.
Глава 7. Из мира в мир
Сумерки сгустились над обледенелыми кладбищенскими крестами.
Сложив по-турецки уродливые ноги, Валард парил над заснеженной лужайкой у высокой чугунной ограды и смотрел на развевающееся пламя костра - из тех, что не греют, не пахнут сосной и не трещат дровами. Серые тени его подданных мельтешили у самого огня - то ли тщетно пытаясь влиться в него, то ли так же тщетно устремляясь прочь.
- Чудесный пейзаж, не правда ли? - спросил сатир, почувствовав, что Макс вырос у него за спиной. С их последней встречи прошло две недели. - Я был уверен, что мы еще увидимся.
- Скажи, что я должен сделать, чтобы стать человеком?
Валард оглянулся и, хмыкнув, вытянулся во весь рост:
- Ах, вот оно что! Надумал, значит?
Заложив руки в карманы пиджака, он уставился на визитера.
Макс так ослаб, что витавшая в воздухе хандра без труда просочилась сквозь ткань его пальто.
- Материализоваться в мире человечьем проще простого. Полагаю, наставники алатов держат это в секрете, чтобы в их полку не поубавилось, - оскалился Валард. - Нужно пройти сквозь зеркало аккурат в полночь.