- Заходите, заходите, леди и джентльмены! Первая и последняя возможность, другой не представится - увидеть самую толстую женщину мира! Останетесь довольны, гарантируем! Всего шесть пенсов!..
Перед каждым балаганом были выстроены высокие помосты, на них картинки с изображением того, что внутри, а сверху кто-нибудь во всю глотку расхваливал достоинства этого товара.
- Входите! Спешите видеть! Чудо природы - человек-слон, хобот натуральный! ..
Эти люди назывались «зазывалы», и верить им, как объяснила тетя Гарриет, надо с осторожностью. К примеру, этот человек-слон: она видела его в позапрошлом году - ничем не замечательный господин, просто очень длинноносый.
Горелки, заправленные мазутом и угольным дегтем, выбрасывали ревущие, искрящиеся языки желтого пламени, освещая прилавки с пряниками; можно было купить целый домик-пряник, весь в сахарной поливе. А рядом балаган, где набрасывали на колышки кокосовые колечки. А следом еще палатка, там за шесть пенсов тебе выдернут любой зуб или за один пенс покажут, как другим дергают. А самое интересное, самое прекрасное - большая карусель: летящие кони, и павлины, и единороги, и чарующая механическая музыка, повторяющая снова и снова:
Взошла луна над стороной родною,
Моя страна озарена луною,
Ах, мне не спится,
Ночные птицы
Запели...
Тео отправился смотреть пожирателя огня, а Полл уплатила три пенса, и ей показали самую маленькую женщину во всей Англии. В палатке стоял игрушечный домик, самая маленькая выглядывала из его окошка. Полл разрешили с ней поздороваться за руку за те же деньги. Высовываясь из окна, женщина должна была наклоняться, но когда она встала во весь рост, то оказалась намного ниже Полл - веселенькая такая лилипутка, ладошка у нее жесткая и сухая, стариковская. Она сжала пальцы Полл и сказала:
- Дай бог тебе счастья, моя милая.
Потом на карусель. Тео сел на вскинувшегося на дыбы с огненными ноздрями коня, Полл оседлала страуса. Сидеть было скользко, она то взлетала, то парила, держась за страусиную шею, а шарманка наигрывала «Ах, мне не спится», а разноцветный мир летел по кругу все быстрей и быстрей. Она увидела маму, крикнула:
- А вот я, вот я!.. - И забарабанила пятками по страусовым бокам. Но на следующем кругу мама уже куда-то исчезла. Тео крикнул ей: - Погляди, Полл, поглядиl
Он так свесился со своего коня, что чуть не свалился. Лицо у него было пунцово-красное, он задыхался от смеха.
- Гляди, - выкрикнул он, - Д ж о н н и!..
Карусель начала сбавлять ход, и Полл увидела своего поросенка - он промчался мимо, а мама и Джордж за ним. Он увертывался и делал неожиданные повороты - здоровенный скаковой подсвинок, совсем обезумевший от всеобщего шума, а между тем все новые люди, вопя и улюлюкая, присоединялись к его преследователям.
- Как он вырвался? - проговорил Тео.
Он свалился со своего коня на еще не остановившуюся платформу, потом на землю. Полл двигалась медленней, и, когда слезла со страуса, она уже потеряла их всех из виду. Она обежала вокруг карусели, врезалась в кого-то. «Смотреть надо!» - было ей сказано. Подняв глаза, она увидела Ноя Багга, его бледно-зеленые глаза поблескивали на нее сверху вниз. Он было схватил ее за плечи, но она лягнула его, чтоб отпустил, и припустила бегом, с криком: «Джонни, Джонни!..».
Джонни вылетел ей навстречу, как живое пушечное ядро, преследователи за ним. Полл растопырила руки, хотела его остановить, но он хрюкнул, увернулся и сквозь полог ближней палатки - внутрь. Стремительно нарастающее крещендо воплей и визгов, потрясенные брезентовые стены - и крупная женщина с развевающейся седой, произрастающей на ее лице бородой выскочила наружу, по всей видимости спасаясь от Джонни. Джордж всем телом кинулся на поросенка, Джонни заметался, трубя сквозь свой пятачок, но Джордж повис на нем, ухватив его за уши мертвой хваткой. И вот наконец поросенок затих, весь дрожащий, измученный.
- Свинья! - выдохнул Джордж. - Проклятая!
Все вокруг разразились смехом, даже бородатая дама.
- О небо, как он меня напугал! - произнесла она высоким женским голосом, который так не вязался со всей ее внешностью.
Полл, не в силах удержаться, окинула ее изумленным взглядом.
- Я очень сожалею, сударыня, - сказала мама. - Это наш ручной поросенок, он не мог причинить вам вреда, хотя вы этого не знали, разумеетя. Я думала, он надежно заперт, и никак не предполагала, что он прибежит за нами на ярмарку.
- Бедненький Джонни, - сказала Полл. - Конечно, ему же там одиноко, в этом курятнике, он соскучился и прибежал нас искать.