В Каменец-Подольском Хмельницкий, оставив достаточный казацкий гарнизон, разослал многие корпуса и подразделения войска своего по всей Малороссии, граничащей с Польшей и Литвой. Он велел начальникам тех команд изгонять и уничтожать поляков и евреев, где бы только они их не обнаружили, но прежде всего следить за движением польских и литовских войск внутри их земель и отбивать их на границах, информировать об этом самого гетмана для оказания помощи. Направленные отряды возглавляли Генеральный обозный Носач и полковник Дорошенко в Галичине и княжестве Острожском; Генеральный писарь Кривонос и полковник Лукаш Шаблюка – от Киева до города Слуцка и реки Случь; Генеральный есаул Родак и полковники Остап Нестелий и Федор Богун – от реки Припяти и далее в Литву; Генеральный хорунжий Буйнис и полковники охочекомонные Яков Гладкий и Кондрат Худорбай – Чернигов в Полесье и Сиверию. Сам же Хмельницкий с главным войском, проходя Малороссию срединой, остановился под городом Белая Церковь, и оттуда 28 мая 1648 года разослал по Малороссии свой универсал следующего содержания:
«Зиновий-Богдан Хмельницкий, Гетман славного Войска Запорожского и всея по обеим сторонам Днепра сущей Оукрайны Малороссийской. Вам, малороссиянам, по обеим сторонам Днепра, шляхетным и посполитым, большого и меньшего всякого чина людям, а особливо шляхетно урожденным казакам из той братии нашей знаменитым сим универсалом нашим ознакомляем, что не без причин наших неотложных вынуждены начать войну и поднести оружие наше на поляков, благодаря которому при всесильной помощи божественной на Желтой Воде мая 8 дня, а потом под Каменец мая 16 дня, над ними, поляками, стало то, что вам всем уже совершенно есть ведомо. Теперь, по двух оных над ними, поляками, генеральных битвах, мы получили известие, что они, будучи тем несчастием своим разгневаны, не только сами панове княжата около Вислы и по за Вислою многие свои на нас стягивают и совокупляют войска, но и самого наияснейшего короля своего Владислава, пана нашего милостивого и отца ласкового, на нас же подговаривают и возбуждают, чтобы, со всеми силами своими пришедши в Оукрайну нашу Малороссийскую, легко нас огнем и мечом завоевать, разорить наши жилища, в прах и пепел обернуть и нас самих всех убить, а других в немилостивую неволю забрать в далекие места за Вислу, запродавши славу нашу, известную не только в части света европейского, но и в далеко за морем Черным странах азиатских. Мы утвердились в нашем намерении не против короля, милостивого пана нашего, но против поляков гордых, которые пренебрегают его королевскими привилегиями, как и привилегиями, нам казакам и всем малороссиянам данным, нашими древними правами и вольностями, завоеванных мужеством небоязненным при помощи Божией предками нашими.
Для этого, придя от Каменец-Подольского и став обозом нашим войсковым здесь, под Белою Церковью, пишем до вас сей универсал, через который, взывая и заохочивая вас, малороссиян, братию нашу, к нам до компании военной, прикладываем это и извещаем, что они, поляки, в соответствии со свидетельствами польских хроник, от нас, сарматов и руссов, уродившись и будучи сначала заодно с самовластною братией нашей, сарматами и руссами, по несытому желанию славы и богатства, для души временного, от совместного пребывания с предками нашими древних оных веков отдалились и, другое именование (ляхи и поляки) себе учинивши и за Вислу отправившись, на чужих грунтах и землях там, между знаменитыми реками Одером и Вислою сели, многим окольничим землям и панствам немецким и иным западным и северным нанеся ущерб, и древние державы их с людскими населениями военным и разбойническим способом завладели, а потом, за прошествием многих времен, в селениях своих по-над Вислою и за Вислою в пространных тамошних чужих землях расплодившись и умножившись, напали бессовестно, как Каин на Авеля, на руссов или сарматов – с древности природную братию свою, – и за предводительством короля своего, Казимера Третьего Великого, року от Рождества Христова 1333 либо 1339, благодаря оскудению тогда Киевских и Острожских и иных истинных Русских князей, завоевали нас и к своей ненасытности приобщили, и подчинили истинные из древних веков земли и провинции наши Сарматские и поселения наши русские от Подола и Волох по Вислу аж до самой Вильни и Смоленска, дальние и обширные границы свои имущие, а именно: Киевскую, Галицкую, Львовскую, Холмскую, Белзскую, Подольскую, Волынскую, Перемышлевскую, Мстиславскую, Витебскую и Полоцкую. И не только в поименованных землях и провинциях наших Русских славное имя наше казацкое испоганили, но, что еще хуже всего, братию нашу, роксоланов, в невольническое ярмо запрягши, от веры честной православной, душеспасительной греко-русской отринули, а до пагубной Унии, римского заблуждения, силою, гвалтом и многими над совестью христианской мучениями и тиранством привлекли и приневолили, всех прежних князей и королей своих польских, благочестие наше греко-русское не хуливших, присягами и привилегиями утвердивших, привилегии и мандаты презревши и уничтоживши, уничтожили совсем против политики шляхетской и доброй совести. Когда и того вредного душе, в погибель влекущего схизматического их и ненасытного поступку (Благочестие святое на Унию обернули и честь казацкую в нечестие и незнание претворили) мало было для их зависти и гордости, то, наконец, было решено, мимо воли короля, пана нашего милостивого, чтобы в Чигирине, Трехтемирове, Переяславе, Полтаве и иных многих городах и селах, расположенных по обеим сторонам реки Днепра, Оукрайны малороссийской предковечной отчизны нашей, от святого и равноапостольного князя Киевского Владимира, святым крещением Русь просветившего, благочестием истинным и непоколебимым сияющи, знатнейших людей и казаков погубить и искоренить, а самим, посполитым народом нашим завладевши, и не только в ярмо невольническое их запрячь, но по своей безбожной воле в душе вредную правилам священным и святых отец наших противную внедрить Унию, для чего уже были знаки и документы, когда не только многих казаков и мещан, братию нашу, псы, сторожа польские мерзкие, поели и когда плетьми фальшивое панам своим доказывали, и на лишение жизни их отправляли, и добром и имениями их завладели, что и мне, Хмельницкому, от развратного сына и вруна Чаплинского, дозорца чигиринского, пришлось терпеть, рискуя головой. И веру нашу православную они всегда ругали и бесчестили, священников наших благочестивых, при всякой, самой незначительной причине, бесчинствуя, ругали, били, рвали волосы и резали бороды. Так же и вам самим, всем малороссиянам, от них, поляков и жидов, их арендаторов и любимых торговцев, по сие время являют обиды, тяготы, озлобления и разорения, здесь мы их всех не именуем, поскольку вы сами их знаете и помните. То только здесь вам напоминаем, до какой пришли неволи у поляков, что двоим или троим, которые в городе на улице или в своем доме сошлись, запрещено и несвободно было вам с собою говорить и о делах своих хозяйственных побеседовать, без чего и акты христианские и свадебные не могут быть. Бог дал человеку уста для разговора, но те же поляки строгими указами своими запретили вам разговоры, и было приказано молчать вопреки природе всемирного обычая. Какая это невыносимая тяжесть и бремя замыкания уст, но милость всемогущая бога позволила и помогла нам оружием нашим военным отомкнуть их знаменитыми победами в двух битвах с поляками