— Я вообще не хотел бы застревать внутри симуляции.
Беляев на секунду застыл, будто эта мимолетная фраза сбила ему весь настрой. Доктор потер вспотевший лоб, вспоминая, какие именно манипуляции ему необходимо провести. — Это было бы довольно жестоко. Но ты ведь и сам знаешь, для чего мы сегодня проводим этот тест.
Лев нахмурился. — До сих пор всерьёз считаешь, что сработает? Лично я согласился на эту авантюру только потому, что хочу доказать обратное.
— Все расчёты указывают на конкретный результат.
— Миш, это бред, — вздохнул помощник. — Даже если ты оцифруешь сознание, кто будет его поддерживать? ИскИн? А в чем тогда смысл? Давай тогда изначально создавать копии, управляемые системой. Посмотришь, как они будут себя вести. Нет, допустим — можно скопировать какие-то черты и модели поведения, но в чем тогда смысл?
— Не веришь, — мрачно произнес Беляев.
— Нет, не верю. Среду ты кодируешь гениально, и модули твои — это прорыв, не спорю. Но вот тут ты конкретно дал маху.
— Лев, как ты себя чувствуешь? Что-то изменилось?
— Пока нет. Были какие-то свербящие помехи, но это, скорее всего из-за прямой связи.
— Интересно. Я отключил тебя от капсулы около пятнадцати минут назад, и запустил безопасное пробуждение, — доктор щелкнул переключателем, и от капсулы начал идти пар. Температура внутри повышалась.
— То есть как? — смутился Лев, не находя слов. — А как же окна отключения, все это…?
— Очень просто. Как я уже говорил, при резком разрыве связи, полноценное сознание остается в среде. Еще неделю назад ты был бы прав, и само существование цифровой копии без подключения к оригиналу было невозможным.
Испытуемый, очевидно, напрягся. Ему сложно было поверить в случившееся. В основном, потому что, если Беляев не врал (а смысла врать у него не было никакого), Лев действительно застрял на этом пустынном цифровом острове.
Он сейчас проснется… другой он, оригинал, для которого эксперимент оборвался четверть часа назад. Очнется в своем теле, без всяких проблем и осложнений. А тот Лев, что остался на камне, так и будет сидеть здесь, без возможности выбраться в реальный мир.
— Так что теперь. «Миш?» — мрачно спросил он. — Устроишь мне встречу с самим собой?
— Не думаю, что это хороша идея, — пробурчал Беляев, сравнивая столбики цифр, пляшущие на мониторе. — Я планирую сказать ему… тебе, что эксперимент не удался. Так что, Лева, ты уйдешь отсюда, будучи полностью уверенным в своей правоте.
— Стой. Но ты ведь доказал свою теорию. Это действительно новый прорыв! Тогда…зачем?
— Мы все еще друзья, и мне не хотелось бы травмировать своего друга, уничтожая на его глазах полностью разумную цифровую копию. В конце концов, этот эксперимент я проводил, чтобы лично убедиться в возникновении нового эффекта. Среда запрограммирована на саморазрушение.
— Вот значит как… — в бессильной злобе, виртуальный отпечаток сжал кулаки. За его спиной небо затянули темные тучи. Поднялся сильный ветер.
Беляев постучал по экрану, на котором стояла одинокая человеческая фигурка. Отпечаток не мог этого видеть, но каким-то образом, он угадал направление, чтобы смотреть прямо «в камеру».
— Не волнуйся, ты ничего не почувствуешь, — заверил его доктор. Где-то там мелькнула крылатая тень.
…
Тихо падал снег. Кошкин дом догорал, его уже было не спасти. Грималкины изо всех сил тушили другие избы, на которые перекинулось пламя.
Стоя среди окрашенных пожаром в оранжевый цвет сугробов, Фен чувствовал себя полярником, одержавшим победу над пришельцем, выкопанным изо льда.
И чего это странная кошка так на них взъелась? Вождь не считал сфинксов союзниками, и если честно, не до конца понимал, что это вообще за твари. Но ведь он спас одну, да и эта была вполне мирной. Пока ведьма не появилась.
Сфинкс ранила Ириску, и довольно сильно. Фен на руках перенес черную кошку в избу, уложил на кровать. Помог перевязать лапу. Она лишь слабо мяукала.
Круглый шаман протиснулся в двери, урча, приложил к голове ведьмы подорожник. Бурый грималкин, похожий на маленького горного льва, исполнявший обязанности врача фыркнул и выкатил его на улицу.
Фен заглянул в большие желтые глаза Ириски. Она тоже посмотрела на него, и неожиданно сказала. — Пожалуйста, проснись.
— Мырк? — переспросил вождь.
— Мырк? — смущенно мявкнула ведьма, не понимая, о чем идет речь, и распушив густые блестящие усы.