С одной стороны хорошо, незнакомец вряд ли полезет под кровать. Но, с другой… Если молодой сразу упадет в постель, вскоре превратившись в бесчувственное бревно, то сон старика короток и хрупок. Если же не повезет совсем, можно пролежать под кроватью до зари, так и не дождавшись, пока хозяин комнаты изволит улечься.
Мычка некоторое время следил за ногами незнакомца, затем отвернулся, вперил взгляд в нависающий над самым лицом свод кровати, а потом и вовсе закрыл глаза. Мгновенья потянулись медленно, словно густая смола, томительные и бесконечные. Как Мычка и подозревал, старик не спешил укладываться. Сперва он долго копался в сундуке, шелестел и шуршал, затем принялся пересчитывать монеты. Мелодичный звон металлических кружков раздавался так долго, что под конец из всех образов перед внутренним взором остался лишь один, удивительно яркий и выпуклый: омерзительный старикашка, спутанный по рукам и ногам, сидит в ловчей яме, а ему на голову бесконечным ручьем сыплются тяжелые металлические кружки, и каждый следующий увеличивается в размерах, становится больше, толще, тяжелее…
Негромкий стук в дверь прервал затянувшуюся пытку. Звон монет прекратился, раздался недовольный голос хозяина:
— Кому там еще не спится?
Из-за двери донеслось скороговоркой:
— Это Свят, Свят беспокоит.
— Чего потребно?
— Поговорить бы надо. Разбирая списки представленных купцами товаров, обнаружил недоимку. И существенную! Мне зайти?
Хозяин отозвался ворчливо:
— Погоди, сейчас выйду.
Монеты зазвенели вновь, но не по одной, как прежде, а скопом, словно хозяин сгребал обеими руками, бросал в сундук. Хлопнула крышка, зашаркали шаги. Вот она, возможность! Если старик выйдет, да что там, просто повернется спиной, можно успеть… Нет, не так. Успеть нужно! И он успеет.
Мычка подался к самому краю кровати, напружинился. Глаза прикипели к проему окна, где черная пасть ночи успела посветлеть, подернуться бледно-розовым. Шаркнул засов, дверь заскрипела. Ну же, сейчас! Или еще не время? Что там, хозяин стоит у двери, задумчиво осматривая комнату — все ли прибрал, или успел выдвинуться в коридор, и драгоценные мгновенья утекают впустую? Ну же, еще один звук, один единственный, чтобы понять!
Хлопок отозвался в груди сладким щемом. Краем уха вслушиваясь в приглушенные голоса, Мычка выскользнул из-под кровати, мельком глянув на вход, подскочил к окну, высунулся до половины. Стена уходит в стороны и вниз ровной поверхностью: ни зацепки, ни упора. До угла не достать, слишком далеко, земля еще дальше. Можно бы свесится на руках, скакнуть, понадеявшись на удачу, но, со стороны приближается тусклый огонек — факел в руке стража, не лучшая мысль.
В коридоре за дверью по-прежнему говорят, но это не надолго. Нужно что-то решать, и решать быстро. Вот только что? Взгляд мельком мазнул по козырьку крыши, ушел в сторону, но тут же вернулся. А вот и выход. Можно бы догадаться и сразу, где вход, там и выход. Да только смущает черная пропасть под ногами, куда придется шагнуть, а скорее — прыгнуть.
Здесь же совсем рядом — рукой подать. Разбежаться и прыгнуть. Но как ухватиться, если карниз выходит вперед, а вовсе не обратно, как не приложиться лбом о выступающую балку? Голоса за дверью затихают. Еще немного и хозяин зайдет. Нужно прыгать, но как? Нужно бы повернуться спиной, тогда не придется мучиться, пальцы ухватятся сами собой, да и голова избежит удара. Только как себя заставить прыгнуть в чернеющую под ногами бездну.
Мычка осторожно развернулся, закинул голову. В груди похолодело, руки дернулись, вцепились в края окна. Он замотал головой, беззвучно замычал. Тело скрутило ужасом, ноги одеревенели, а в животе заныло от безнадежной тоски. Скрип двери прозвучал погребальной песней. Сейчас или никогда! Закусив губу так, что полилась кровь, Мычка разжал пальцы, рванулся, что есть сил.
Тело зависло в пустоте, сердце замерло, а глаза расширились, охватив весь мир целиком: и полное поблекших звезд небо, и желтое марево города, и даже далекую кромку леса. Пальцы ударились в твердое, впились, что есть сил, руки рванули, в безмерной жажде жизни вытаскивая из распахнутой пасти бездны. Мычка ударился спиной, застыл, не мигая глядя в бездонный купол неба. Дыхание выровнялось, сердце замедлило стук. Пора возвращаться в казарму, но прежде предстоит спуститься. Мычка поднялся рывком, двинулся к ближайшему углу.
Глава 13
Спрыгнув на землю, Мычка отбежал к ближайшему дереву, и уже там, в кромешной тьме, вздохнул с облегченьем. Страх ушел, однако желанного удовлетворения не наступило. Потратив полночи, едва не поседев от ужаса и не упав лишь чудом два, а то и три раза, он так ничего и не узнал. Вернее, узнал, что в доме наместника, кроме самого наместника и десятка стражей, особо никого нет. Конечно, проверить удалось не все комнаты, но этого и не требовалось. Звуки, запахи, обстановка в тереме сугубо мужские. Будь где-то поблизости женщины, как-то да проявились бы.