Мычка пожал плечами.
- Победить еще до начала, разве такое возможно?
Филин лишь усмехнулся. Тронув пальцем нить, он прислушался к затихающему гулу, с удовлетворением кивнул. Переложив палку в левую руку, правой потянулся назад и... Мычка удивленно сморгнул, когда в руке наставника возникли пяток тонких, аккуратно обточенных палочек. Приглядевшись, вершинник удивился еще больше, каждая палочка с одного конца украшена перьями, с другого угрожающе поблескивает остро отточенный металлический треугольник.
Филин воткнул палочки рядком перед собой, взял одну, пристроил так, что оперенный конец лег на нить, а серединка пристроилась между кулаком и палкой. Филин вскинул руки, сделал резкое движение. По ушам ударил негромкий хлопок, коротко свистнуло. Мычка изумленно воззрился на руки учителя. Обмотанная нитью палка оказалась на прежнем месте, но вот вторая, оперенная...
Забавляясь удивлению ученика, Филин оскалил зубы, спросил с насмешкой:
- Не усек? Повторяю. Смотри внимательно.
Взяв одну из торчащих из снега палочек, подземник повторил еще раз, но уже гораздо медленнее, и Мычка лишь закусил губу, досадуя на собственную невнимательность. Мог бы догадаться и по звуку, куда именно делся заостренный снаряд. А теперь опозорился, выставил себя болваном. Хотя... все произошло так быстро. Он повернул голову, всматриваясь в стену дома, где, воткнувшись в бревно, угрожающе топорщится деревянная игла.
С задумчивым видом Мычка двинулся к дому, подошел, потрогал, затем потянул, удивляясь, насколько крепко засел снаряд в дерево. Представив, что подобная "щепка" могла бы воткнуться не в дерево, а в тело, что гораздо мягче скованной морозом неподатливой древесины, Мычка ощутил неприятный холодок в животе. Повернувшись к Филину, успевшему подойти, и с интересом наблюдавшему за учеником, он произнес с сомнением:
- Конечно, брошенный камень или нож явно слабее этого... - он запнулся, подбирая слово.
- Лук. Это называется лук, а метательные палочки - стрелы, - пояснил Филин. - Незаменимое во многих отношениях оружие. Тебе надлежит научиться обращению с ним.
Взяв у наставника оружие, Мычка повертел лук в руках, закончил:
- Но, настолько ли он полезен, как может показаться? Успеешь ли достать лук, натянуть нить, наложить стрелу, прежде чем зверь бросится из-за дерева? Не будешь же постоянно таскать в руках - изделие хрупкое, да и нить быстро износится, размокнет. К тому же вокруг полно деревьев, куда ни кинь - всюду помеха, а полянки да проплешины встречаются не так уж и часто, чтобы специально для них носить дополнительное оружие.
Лицо Филина потемнело, пристально глядя на вершинника, он произнес с глухой угрозой:
- В твоих словах не больше смысла, чем в трескотне белки. Ты не встречался с противниками один против десятка, ты не попадал в ситуации, когда одно мгновенье стоит больше чем вся предыдущая жизнь, ты не бросался в безнадежный бой, в тщетной надежде пробиться через ряды охраны, чтобы перегрызть горло кровному врагу.
Слова наставника били, тяжелые, как камни, отчего Мычка все сильнее вжимал голову в плечи. Ощущая себя жалким и ничтожным, он пропищал в оправдание:
- Но ведь то, что произошло с одним, не обязательно случится с другим.
Филин глубоко вздохнул, его лицо разгладилось, но голос остался прежним:
- Случится, обязательно случится. И раньше, чем ты думаешь. Ты прав лишь в одном. В лесу лук действительно не нужен. Но, я уже говорил, повторюсь вновь - лес существует далеко не везде. Да, здесь он властвует безраздельно, но дальше, на юг, редеет, а затем и вовсе сходит на нет. Ты не поверишь, но существуют места, где солнце заливает мир, а взгляд скользит, доходя до самого виднокрая. Можно идти день, два, седьмицу, и так и не встретить ни единого дерева!
Мычка лишь покачал головой. Когда хотел, наставник становился очень убедителен, но сейчас он явно переборщил. В редеющий лес поверить еще можно. Бывалые охотники говаривали, что в дебрях встречаются странные места, где деревья не растут на десятки, и даже сотни шагов вокруг. Однако просторы без единого дерева до самого окоема подземник явно придумал, чтобы приукрасить рассказ.
Как такое вообще может быть? Без деревьев - куда деваться населяющему чащу зверью? Хищнику не подкараулить жертву, а той, в свою очередь, не спрятаться за деревьями, не скрыться в густом подлеске. А птицы, что так прекрасно поют, услаждая слух? Без сплетенных из ветвей густых крон: ни присесть на отдых, ни свить гнездо. Да и как может хоть что-то расти в этом ужасном мире? Под сенью деревьев так необходимые травам сырость и прохлада. Не будь леса - солнце сожжет все, высосет влагу по капле, оставив от буйного разнотравья лишь пожухлые пеньки.
Филин ждал. И хотя внутри все противилось, Мычка понурился, сказал с деланным послушанием:
- Ты, как всегда, прав. Я буду заниматься с этим диковинным оружием, пока не срастусь настолько, что лук станет продолжением руки, как уже почти стал меч.
И хотя подземник отметил, как от негодования раздуваются ноздри ученика, и с каким трудом даются слова примирения, лишь кивнул, сказал умиротворенно:
- Вот и хорошо. Вот тебе стрелы. Это далеко не весь запас, но пока больше не дам. Хватит и этих. Сломаешь - сделаешь новые, благо дерева да перьев в избытке. Разве только с наконечниками сложность. Так что лучше сломать, чем потерять.
Филин отвернулся, ушел в дом. Мычка проследил за наставником взглядом, гадая, сколько еще удивительного скрывает этот странный человек, назвавшийся подземником. Порой, слушая учителя, он начинал сомневаться в его рассудке. Филин говорил о таких вещах и явлениях, что не укладывались в голове. Однако заподозрить подземника во лжи не позволяло глубокое уважение, возникшее с момента знакомства, и укрепившееся за время проживания под одной крышей.
Обычно Филин кутался в шкуры, словно постоянно мерз. Даже в самые теплые дни, выходя на солнце, подземник ежился, будто стоял на жутком морозе под пронзительным ветром. Но пару раз, когда наставник сбрасывал шкуры, демонстрируя сухощавый, но удивительно жилистый торс, Мычка с содроганием наблюдал множество застарелых шрамов, разбросанных тут и там. Будучи охотником, он отлично знал, какие отметины оставляет жизнь на теле охотника, будь это шип куста, коготь рыси, или клык хозяина леса - бера.
Шрамы Филина отличались от шрамов любого охотника из племени настолько, что Мычка терялся в догадках, пытаясь понять, что за оружие могло нанести подобные увечья. Аккуратные, совершенно круглые точки и длинные, идеально ровные полосы. После знакомства с мечом и луком Мычка постиг откуда взялась большая часть отметин, но происхождение остальных по-прежнему оставалось загадкой.
Поразмыслив, Мычка пришел к выводу, что научиться владеть странным оружием в любом случае не будет лишним. Даже если из рассказанных наставником ужасов о лишенной деревьев земли правды всего на малую толику, может случиться так, что когда-то он сам попадет в эти удивительные места, и полученные в далекой избушке лесного отшельника навыки выручат, а то и спасут жизнь.
Приняв окончательное решение, Мычка повертел лук в руках. Ничем не примечательная палка, разве что изогнутая. Хотя, нет, не так все просто. Забитые грязью, на оружии видны тонкие продольные полоски, будто для изготовления лука использовали несколько деревянных полос: нарезали, тщательно подогнали, а потом слепили чем-то липким и невероятно прочным, вроде засохшей смолы. Да и металлические лапки внушают уважение. Металл - вещь дорогая и крайне сложная в обработке, а тут - сразу два куска, хотя, вполне можно было обойтись врезанными в дерево канавками, куда жила легла бы ни чуть не хуже.
Мычка переложил лук в левую руку, взял стрелу в правую, вспоминая, что именно делал учитель, замедленно потянул нить. Лук заскрипел, мышцы на руке напряглись, а глаз сам собой прищурился, выхватывая из общей картины ту часть стены, куда стрелял Филин. Воспоминание о том, как подземник пустил стрелу, почти не целясь, зазудело занозой, подталкивая к решительным действиям. Но, усилием воли, Мычка загнал нетерпение вглубь. То, что сделал учитель, сделает и он, не сейчас, так позже. Тем более, что простота, с какой Филин выстрелил, вполне может оказаться обманчива.