— Не знаю, Илья Игнатьевич, — осторожно отвечал Николка, — вот, может, новый дом срубить, для себя и бабушки, да лошадь прикупить.
— Да уж даже для деревенщины, который за час французский алфавит выучил, скромные желания у тебя, — заметил Вершинин и спросил:
— А как у тебя со счетом?
— Умею четыре действия делать, и таблицу умножения на днях выучил, — ответил Николка.
Вершинин издал удивленный возглас, и удовлетворенно улыбнулся.
— Послушай, Николка, ты ведь поумнел совсем недавно, сам то, как думаешь, что с тобой случилась? — заинтересованно спросил он.
— Не знаю ваша милость, уже говорил не один раз, что все само собой произошло, просто проснулся одним днем, и все ясно и понятно стало.
— Ну, что же одним так одним, — согласился Вершинин, — интересно мне, что из тебя получиться может, так, что с завтрашнего дня начнешь учиться, посмотрим, может помощник Карлу Францевичу будет. Ну, а не получится, поедешь вновь в Чугуево, коров пасти. И смотри, без шалостей, а то быстро розги на конюшне отведаешь.
На этом разговор закончился и Николка был отпущен к себе.
Во флигеле сегодня было шумно. Горело несколько свечей, за столом сидели здоровые плотные мужики, — охрана Вершинина.
Увидев его, они завопили:
— Ого, вот это дурачок, да тебя хлопец впору к нам в охрану брать. Такие люди нам нужны.
Николка стоял, не зная, что сказать. Но тут видимо старший, черноволосый, мужик, похожий на цыгана, с хищным лицом, в котором было что-то ястребиное, похлопал по лавке.
— Садись паренек, вот тут опчество интересуется, как это у тебя получилось поумнеть. Может, расскажешь чего. А то мы тута в догадках все извелись.
Юноша послушно сел на лавку, и все взгляды устремились к нему.
— Да не знаю я, — сказал он, — уже, сколько меня спрашивали, за три месяца надоело отвечать. Всем одно и тоже говорю, в одно утро проснулся и все ясно и понятно, а прошлая жизнь, как картинки мелькают, да и не помню больше ничего.
— Слушай, седни Аленка заполошная бегала, кричала, что барышня решила тебя хранцузскому языку учить, а ты его в миг вмиг превзошел, точно ли это, не врет девка?
— Да, ничего я не превзошел, — покраснев, сказал Николка, — ну выучил буквы, да несколько слов вот и все.
— Ой, паря, что-то ты темнишь, кривды какие-то сочиняешь. Скажешь, что и к барину тебя нынче не звали? — сказал один из мужиков, — а говорят, что ты ему уже книгу на французском языке, всю, как есть прочитал. А он сегодня от любопытства даже в бане не задержался.
Тут все сдержанно засмеялись, с явным оттенком зависти. Конечно, любой из них тоже с удовольствием задержался бы в бане с красавицей Феклой.
Когда же народ услышал, что барин освободил Николку от обязанностей посыльного, и это дело остается за Лешкой, за столом наступило озадаченное молчание.
— Чем же ты барина взял, а, Николка? — раздался вопрос одного из сидевших там.
— Не, знаю, — ответил парень — Илья Игнатьевич сказали, что я должен буду учиться, всему, что он скажет, а потом он уже решит, куда меня поставить.
— Да паря, — задумчиво протянул мужик первым пригласивший его за стол, — интересные дела у нас творятся, ты случаем глаза отводить не могешь? Может, ты барину голову задурил?
— А ты у него сам спроси, — ответил Николка, которому надоели подколки охраны.
— Робя, вы гляньте, — возмутился старшой, — у самого на губах молоко не обсохло, а уже грубит, нарывается.
И, хотел дать подзатыльник несостоявшемуся казачку.
Каким-то десятым чувством Николка отклонился в сторону и, неожиданно, для самого себя схватил пролетевшую рядом с левым ухом руку и припечатал нападавшего лицом в стол.
Тот попытался дернуться, но Николка держал крепко, и он застучал свободной рукой по столу, и что-то невнятно бубнил в столешницу. Окружающие вначале, оторопев, молча смотрели на случившееся, потом за столом начали раздаваться смешки, перешедшие в хохот.
— Эй, Ефим, — кричали мужики, — как это тебя дитенок вчерашний побил.
Николка отпустил припертого к столу старшого и тот сел, нянча свои руку, на которой были видны следы пальцев Николки.
— Ну, ты и здоров, — выдохнул Ефим, — я уж думал мне сейчас руку сломаешь, ты парень силы, что ли своей не знаешь, поосторожней надо. Из-за подзатыльника так разбушевался.
Но Николка, несмотря на то, что Ефим делал вид, что ничего особого не случилось, ясно понимал, что приобрел в имении первого врага.
После этого события разговор сам собой потихоньку прекратился. Ефим сидел злой и только зыркал на всех исподлобья. Поэтому все напряжены и быстро улеглись спать.