— Я же сказал — ключи на гвоздике. А документы вы все равно получите.
Мариночка вышла из своей квартиры как раз в тот момент, когда Помощник захлопнул за собой дверь.
— Ой… — пискнула она. — А вы… А Наталья Ивановна или Семен Степанович дома?
— Они в отъезде, — улыбнулся Помощник. — У вас к ним дело?
— Да какое дело! — махнула рукой Мариночка. — Рецепт торта у Натальи Ивановны хотела взять. А вы им кем приходитесь?
— Племянник, — сказал Помощник. — С Алтая. Они — к нам, а я — сюда. По обмену, так сказать.
— Понятно, понятно, — закивала Мариночка. — А… у вас подсолнечное масло есть?
— Не успел купить, — еще шире улыбнулся Помощник. — Я только сегодня приехал. Вот как раз за продуктами иду. Могу на вашу долю купить.
— Очень хорошо, — обрадовалась Мариночка. — Денег дать?
— Потом сочтемся, — рассмеялся Помощник. — Вы какое предпочитаете — обычное или рафинированное?
— Лучше с рынка, — попросила Мариночка.
— Будет, — сказал Помощник, забыв поинтересоваться, где тут у них в Новоладожске рынок.
Когда внизу хлопнула дверь, Мариночка на цыпочках подошла к квартире напротив и прислушалась.
«Неисповедимы пути…» — стучало в голове у Александры, пока она рассматривала своих «спасителей», сидевших на тесной Мариночкиной кухоньке и наперебой рассказывавших об удивительных совпадениях и приключениях. Смешная рыжая девчонка, как две капли воды похожая на Пеппи Длинный чулок из фильма Сашиного детства, долговязый парень, влюбленно смотревший на эту девчонку и смущавшийся оттого, что роль ему в приключении досталась незавидная, встрепанный и испуганный Брыкин, пытавшийся хорохориться, отважная и чувствительная Марина, всхлипывавшая от волнения, радости и восторга. «Я и представить не могла, что когда-нибудь на моей кухне будет сидеть настоящая телезвезда!» — то и дело восклицала она. «Надо же, все-таки находятся на свете люди, которые не боятся лезть в логово к бандитам, — думала Саша. — Они ведь были уверены, что это бандиты. Только Брыкин сплоховал. Но его можно понять. Шпионские игры с передачей документов и похищениями — не для него».
— Вы, Аркадий, лучше отдайте документы Аржанухина мне, — сказала она. — И вам будет спокойнее, и я их скорее пристрою. А о гонораре договоримся, не беспокойтесь.
— Возьмите даром, Александра Николаевна! — воскликнул Аркаша. — Не надо мне ничего. Не по мне это. Пойду опять к Перепелкину в газету проситься. Скажу, что со всякими скандалами завязал. Каждому — свое.
— Что же вы теперь будете делать? — спросила у Саши Мариночка. — Дожидаться этого «Ивана Ивановича»? Что ему от вас нужно?
— Этого я и сама не понимаю, — ответила Саша совершенно искренне. — Но дожидаться мне его не хочется. Я бы хотела, Фанни, встретиться с руководителем европейской комиссии. Это возможно?
— Конечно, Александра, — широко улыбнулась Фанни. — А они вас снова не захотят похитить?
— Если и так, вы меня опять спасете, — рассмеялась Саша. — Но, конечно, хотелось бы уйти из этого дома незаметно. Только по моему костюму меня опять вычислят в два счета.
— О, это просто! — воскликнула Фанни, почувствовавшая интерес к «шпионским играм». Мы сейчас переоденемся, я буду изображать вас, то есть старушку, а вы — меня. Вы сядете с Бьерном на велосипеды и уедете, а потом мы встретимся в условном месте.
— В условленном, — поправил ее Бьерн.
Саша с сомнением оглядела фигурку Фанни, но азарт девушки передался и ей.
— Хорошо, идем переодеваться.
— А мы? — спросила Мариночка. — Мы тоже хотим… участвовать. То есть я хотела сказать — можем ли мы чем-нибудь помочь?
— Говори за себя, пожалуйста, — тихо проворчал Брыкин.
— Да, конечно, — вздохнула Мариночка. — Чем я могу помочь?
Саша немного подумала. Потом проговорила:
— Я дам вам несколько телефонных номеров. Позвоните по ним откуда-нибудь из автомата. Передайте абонентам, что я хочу с ними встретиться. И сами приходите, как говорит Фанни, в условное место.
— А куда? — спросила Мариночка.
— Играть в шпионов, так играть по-настоящему, — усмехнулась Саша. — Я вам сейчас напишу название, а вы потом эту бумажку сожжете.
— Класс! — взвизгнула Мариночка.
Одежда Фанни — широкие, защитного цвета штаны и синяя майка — оказалась Саше слегка маловатой. Зато, когда Фанни напялила длинную юбку, блузу-балахон, повязала шаль и слегка сгорбилась, старуха из нее вышла отменная. Похоже, девушка была прирожденной актрисой.
— Значит, договорились, — сказала Саша. — Ты заходишь в гостиницу под видом старухи, идешь в свой номер, переодеваешься и все. Вряд ли они станут тебя задерживать. А вот следить будут наверняка. Но мы их обведем вокруг пальца. И ничего не бойся. Ты не совершаешь ничего противозаконного.
— Я понимаю, — кивнула Фанни. — И я не боюсь.
«И я теперь не боюсь, — подумала Саша. — Потому что, во-первых, существуют такие смелые люди, как Фанни и Мариночка. А во-вторых… Во-вторых, кажется, многое становится на свои места…»
6. Ночные бдения при свете луны
Луна вступила в свою полную фазу, поляна, где расположились палатки, которые сначала купил, а потом разбил Бьерн для желающих выспаться на свежем воздухе, была ярко освещена голубоватым светом. Но еще ярко горел костер, в который каждый из присутствующих считал своим долгом подбросить хвороста под руководством костровых, Андрея Мелешко и Николая Ершова. Телевизионщики тоже присутствовали здесь. Мариночка справилась с поручением Александры идеально. Пригласила всех, проинструктировала, как добраться до места встречи, чтобы не вызвать подозрений у возможных недругов и не «подцепить хвоста». Николай Трофимович сидел рядом с дочерью и то и дело бросал на нее беспокойные взгляды, словно боясь ее очередного исчезновения. Тамара Сергеевна вместе с Мариночкой занялись «кухней», извлекая из багажников машин консервы, хлеб и напитки. Члены европейской комиссии во главе с чопорным Марком взирали на происходящее с восторгом. Фанни играла с Кляксой, и ее сходство с Пеппи Длинный чулок было еще очевиднее. Наконец, кое-как угомонились, расселись у огня, посмотрели на Сашу. Она вдруг смутилась. Пригласила столько людей, напустила туману, приказала соблюдать конспирацию, а что она им сейчас может сказать?
— Я пригласила вас… — проговорила она, — потому что ужасно по всем соскучилась. Спасибо, что пришли.
— Тебе спасибо! — воскликнул Мелешко. — Ночной пикничок — это то, о чем я мечтал лет двадцать, а то и тридцать. Если бы не ты, Сашка, еще бы столько же промечтал. Да и нашим иностранным гостям такое развлечение, я уверен, понравится. Да, ребята?
Иностранцы вежливо закивали.
— Давайте, наливайте уже! — предложил он.
— Андрей, я бы попросила обождать с тостами, — остановила его Саша. — Потому что я хотела бы кое-что рассказать всем присутствующим, а потом, возможно, спросить. Ведь все понимают, что в этом маленьком тихом городке сейчас не все в порядке?
— Саша, не выставляй нас идиотами, — потребовала Алена Калязина, швыряя огромное полено в костер. — Мы, между прочим, машину из Питера гнали. Для того, чтобы пикник снимать?
— Спасибо, Алена, — сказала Саша. — Снимать вы начнете прямо сейчас. Каждого, кто будет что-либо говорить. Потом видно будет, из чего сюжет можно будет ваять, а за что нас с тобой, наконец-то, уволят. Я хочу рассказать историю. Вы меня поправляйте, если я ошибусь. Кто-нибудь сможет переводить нашим гостям?
— Я смогу, — Фанни подняла руку, как школьница.
— Снимать уже? — спросил Валерка Братищев.
— Сегодня у нас Сашка командует, — проворчала Алена.
— Давай, Валерка, — вздохнула Саша. — История эта началась не очень давно, с того момента, как в Новоладожске после долгого перерыва снова заработал химический комбинат. Сначала все жители города обрадовались, потому что большинство из них находилось в бессрочном неоплачиваемом отпуске. Думали, что теперь будет работа. Но ошиблись. На работу их никто не позвал. Вместо этого цеха комбината заполнили гастарбайтеры. В этом нет ничего удивительного. Несмотря на то что в России низкий уровень заработной платы, иностранным рабочим у нас платят еще меньше. Хотя по этому поводу высказывались и другие версии. Что на комбинате стали производить какую-то секретную продукцию, а чтобы про это никто не узнал, набрали людей, которые по-русски не понимают. Об этом писал, например, местный журналист Аркадий Брыкин. Он одним из первых заговорил в прессе о нарушениях на химическом производстве. Правда, когда он приходил недавно к нам домой, то утверждал, что статьи на эту тему ему публиковать запрещают. Но это не совсем так. Я просмотрела подшивку «Новоладожского вестника» за последние полгода. Брыкин критиковал руководство химического комбината постоянно. И никого это особенно не ужасало. Потому что в России производство без нарушений — большая редкость.