К сожалению, «Аль-Каида» пока не достигла момента истины. Наша реакция на события 11 сентября позволила ее плану задержаться на фазе самоуглубления. Вместо того чтобы уменьшить террористическую угрозу, война против терроризма увеличила ее. В Ираке мы оказались в ловушке, и нам будет очень трудно выбраться из нее. Уход из Ирака неприемлем: это означало бы победу террористов и нанесло бы непоправимый удар по нашему положению в мире. Однако протесты против нашего пребывания там будут звучать все громче. Это может привести к катастрофическому повороту, подобному тому, что произошел во Вьетнаме.
Так что же делать? Я не устаю повторять, что история – процесс недетерминированный. На мой взгляд, есть целый ряд возможных сценариев. Администрация Буша, например, может собрать волю в кулак и реально стабилизировать ситуацию в Ираке. Она может также признать свои ошибки и постараться исправить их, изгнав идеологов американского превосходства, которые засели в Министерстве обороны. Это две крайности, реальный ход событий скорее всего будет чем-то средним. Президент Буш попытается с грехом пополам довести дело до конца путем более широкого вовлечения в процесс самих иракцев и ООН. В соответствии со сложившейся традицией вопросы внешней политики не являются определяющими для исхода выборов. Афганистан уже исчез с экрана локатора; если реальное положение в Ираке удастся скрыть, а в экономике появятся признаки оживления, президент Буш может надеяться на переизбрание. Тогда он, возможно, извлечет уроки из ошибок, допущенных на протяжении первого срока, и вернется к традиции преемственности, которую пытается сохранить Колин Пауэлл в Госдепартаменте.
Впрочем, я не считаю такой сценарий реалистичным. Мы слишком углубились в зону, далекую от равновесия, чтобы рассчитывать на быстрый возврат. Положение Америки на мировой арене пострадало очень существенно, и противостояние ей обрело силу не только в Ираке, но и во всем мире. А кроме того, все остальные проблемы глобального капитализма, от которых администрация Буша просто отмахнулась, никуда не делись.
Мои предпочтения на стороне третьего сценария, предполагающего глубокое переосмысление роли Америки в мире в соответствии с наметками, предложенными в этой книге. Он потребует не только отказа от переизбрания президента Буша, но и принятия более позитивного видения роли Америки. Убедить мир в том, что мы изменили свои убеждения, будет нелегко. Помните, как Горбачеву в свое время не удалось убедить в этом нас? Но мы должны попытаться, если хотим разорвать порочный круг эскалации насилия.
Эпилог
Все время, пока шла работа над этой книгой (июнь – октябрь 2003 года), события развивались по классическому сценарию «бум-крах». Сегодня можно с полной уверенностью утверждать, что последствия вторжения в Ирак были моментом истины, а не успешным тестом, подкрепляющим господствующую тенденцию. Наконец-то стало отчетливо видно, что погоня администрации Буша за американским превосходством на самом деле является опасным заблуждением. Отношение начинает меняться. До людей, которые единодушно поддержали президента после событий 11 сентября, стало доходить, что их обманули. Безоговорочная преданность оборачивается негодованием. Рейтинг популярности президента Буша снизился почти до 50% и скорее всего упадет так же сильно, как он когда-то взлетел. Сценарий «бум-крах» с учетом соответствующих оговорок, конечно, подсказывает мне, что он должен проиграть на выборах 2004 года.[79]
В связи с этим хочу еще раз подчеркнуть главную идею этой книги: не достаточно просто нанести поражение президенту Бушу во время выборов, нам необходимо отказаться от его доктрины и принять более разумное видение роли Америки в мире. Если рассматривать правление Джорджа У. Буша как отклонение от правильного пути, то оно должно стать уроком для нас. В своем развитии открытое общество идет путем проб и ошибок. Неудача, которую мы потерпели, должна подтолкнуть нас к сотрудничеству и более конструктивной политике.
Приложение
Концептуальная основа моего видения мира
Рефлексивность
Отправной точкой моей концепции является убеждение в том, что наше представление о мире, в котором мы живем, имеет принципиальные изъяны. Само по себе такое заявление – не более чем банальность, лишь после проникновения в его скрытый смысл оно становится убеждением.
Когда я говорю о том, что наше представление об окружающем мире в основе своей несовершенно, в первую очередь я имею в виду общественные процессы, в которых мы участвуем, как нечто отличное от явлений природы, происходящих независимо от наших помыслов, хотя это относится и к восприятию реальности в целом, составляющему традиционный предмет философских рассуждений.
Участие мешает нам приобретать знание. Знание зиждется на правильных утверждениях, а правильные утверждения должны опираться на факты. Факты не должны зависеть от опирающихся на них утверждений, только тогда они могут служить критерием истинности или правильности. Вода в реках всегда течет от истока к устью, что бы там ни говорили. Однако процессы, в которые вовлечены мыслящие участники, характеризуются не только фактами – для них характерны также проявления взглядов участников. Станете вы моим врагом или нет, зависит в значительной мере от того, что я буду говорить и делать.
Как мыслящие участники мы можем влиять на процесс, в котором участвуем, именно поэтому его результат не может служить независимым критерием правильности нашей трактовки. Даже если наши идеи или утверждения соответствуют фактам, это соответствие не гарантирует их истинности по той простой причине, что оно может быть результатом нашей способности воздействовать на ситуацию, а вовсе не способности находить истину. В отсутствие независимого критерия наше представление нельзя в полной мере считать знанием.
Конечно, не стоит полагать, что знание совершенно недосягаемо для нас. Мы можем делать правильные утверждения касательно процессов, в которых сами не участвуем, и даже приблизиться к истине в понимании своей собственной ситуации. Вместе с тем между реальностью и нашим видением мира всегда будет определенное различие, которое само по себе является неотъемлемой частью реальности. Именно это делает реальность такой трудной для понимания. Она всегда выходит за пределы нашего разумения. Она – движущаяся цель, вечно находящаяся вне досягаемости. Участие и понимание мешают друг другу, а потому наши представления в своей основе несовершенны, а наши действия влекут непредвиденные последствия. Двухстороннюю взаимосвязь между взглядами и реальностью я называю рефлексивностью – это ключевое понятие концептуальной основы моего видения мира.
Неотъемлемая ошибочность
Карл Поппер в «Логике научного открытия» и других работах утверждал, что даже научное знание не является абсолютной истиной. Научные теории принципиально не поддаются верификации; они носят гипотетический характер и, даже когда подтверждаются экспериментально, могут считаться лишь условно истинными, поскольку никакие подтверждения не исключают возможности появления противоречащих фактов в будущем. Между верификацией (возможностью подтверждения) и фальсификацией (возможностью опровержения) всегда существует определенная асимметрия, из-за которой абсолютная истина остается недосягаемой.
79
На безусловное предсказание я решился лишь однажды, в 1997 году, когда речь шла о неизбежном крахе глобальной капиталистической системы. Позднее мне пришлось взять свои слова обратно. В этом же случае я сделаю все от меня зависящее, чтобы неизбежное действительно стало реальностью.