— У тебя глаза оттенка миндаля.
Кажется, она оставалась единственной женщиной, кто мог его смутить.
— Очень… поэтично.
— Я читала много умных книг, лорд Верлен, — насмешливо ответила Ангелика. — И у меня большой опыт в размытых формулировках.
— Увы, не могу похвастаться тем же. Ты снова скажешь, что у меня так себе комплименты.
— Если ты сравнишь мое изящество с автоматоном — вот уж точно! Но мне нравится, что ты более точен.
Глаза Ангелики были синими, но Натаниэль действительно не мог придумать ничего красивого.
— А волосы, будто кора дерева, — продолжала Ангелика. — Но какого именно, я скажу во время следующего танца. Может, тогда расскажу еще что-то интересное… из-за вееров.
Музыка остановилась, и Ангелика сделала легкий реверанс, не выпуская протеза Натаниэля. Здоровой рукой он взял ее ладонь и коснулся губами ткани перчатки.
— Встретимся позже, Ангелика.
Она кивнула и задержала руку на его протезе чуть дольше. Натаниэль не мог этого чувствовать, но видел краем глаза, как ее пальцы прошлись по металлу, инкрустированному костью — ровно вдоль тросиков, что прятались в корпусе.
— Это правда красиво, Нейт.
Она упорхнула так же легко, как и появилась, а Натаниэль отправился к столикам у колонн взять вина. Рука в месте крепления протеза начинала болеть, так что механическим пальцам Натаниэль сейчас не очень доверял и взял бокал обычной рукой.
Правда, пить не торопился, он и поесть-то сегодня не успел. Да еще в зале стояла страшная духота, которая всегда плохо на него влияла.
Так что с тем же бокалом вина Натаниэль вежливо поговорил еще с парочкой лордов и украдкой чуть ослабил узел шелкового галстука.
— Лорд Верлен.
— Лорд Эдвард.
Эдвард Линден, младший брат канцлера Томаса Линдена. Пока тот занимал высокую должность при дворе и именовался лордом, именно Эдвард занимался производством — компания Линденов работала с энергоячейками. Даже тот малыш, что стоял сейчас в протезе Натаниэля, имел маленькое клеймо Линденов.
Самые влиятельные семьи империи владели разными производствами и сферами влияния. Большинство друг друга ненавидело, но на публике оставались неизменно вежливыми и приветливыми.
Так и сейчас Натаниэль здоровался и обменивался дежурными фразами с Эдвардом Линденом, в чьих знаменитых усах уже пробилась седина. И старался не обращать внимания, что рядом с ним не жена, умершая, кажется, год назад при рождении четвертого ребенка.
Сейчас Эдвард Линден, ничуть не смущаясь, привел на бал в качестве спутницы девушку из колоний. И никакие шелка и атлас не могли скрыть ее слишком жестких темных волос и нездешнего разреза глаз, узкого и экзотического.
Натаниэлю было плевать, кто из лордов таскает с собой наложниц. Но сейчас, опустив глаза, рядом с Эдвардом стояла Шихонг. Та самая, что когда-то прижималась к Нейту в курильне и с акцентом рассказывала о любви, а потом ушла к другому богатому лорду.
Натаниэль не знал, что это Эдвард Линден, брат канцлера и владелец заводов по производству тесла-генераторов и энергоячеек.
Эдвард тем временем улыбался в усы и бесцеремонно кивал на протез Натаниэля:
— Вижу, прекрасно работает. Я рад, что наши энергоячейки на такое способны.
— На это способна механика, — ровно ответил Натаниэль. — Но у вас действительно прекрасный вкус.
— О да, дизайн я одобряю лично…
— И мы с вами бывали в одной курильне.
Натаниэль намеренно не стал называть ее «клубом», потому что прекрасно знал, что если существуют вредные привычки, то Эдвард Линден наверняка их попробовал. Опиум, шлюхи, алкоголь… вкус у него действительно был неплохим, а вот мозгов иногда не хватало.
Эдвард нахмурился, медленно понимая, к чему клонит Натаниэль, но тот уже успел вежливо раскланяться и отойти в сторону. Поставил так и не тронутый бокал на столик и незаметно прислонился спиной к колонне. Духота давила на виски, и Натаниэль подумал, что будет очень погано благородному лорду упасть в обморок посреди королевского бала.
Тут подошел очередной лорд, и Натаниэль натянул привычную вежливую улыбку.
Тео Холдер уверенно чувствовал себя на подобных приемах. Он быстро понял, что маска холодного аристократа укрывает лучше любой брони. Ты можешь скучать, быть расстроенным или попросту испуганным мальчишкой — но пока вежливо улыбаешься, всем плевать. А вот если ты достаточно внимателен, то можешь уловить важные детали.
Поэтому после первого танца с дочерью барона, которая так нравилась матери, Тео пригласил Калассу Карден. Сейчас — названую сестру Делмара, но главное, родную дочь леди Флорин.
Хитросплетения генеалогии Тео не любил. Но ему приходилось в ней ориентироваться, чтобы понимать, что значил тот или иной брак в прошлом или что принесло родство. Например, их собственная семья всегда была достаточно знатной. Но после того, как императрица вышла замуж за Эриха Холдера, младшего брата матери Тео и Ангелики, положение семьи стало еще выше.
Что позволяло некоторые вольности.
Каласса тоже приходилось дальней родственницей императрицы через леди Флорин, так что Тео не сомневался, пока они вдвоем танцевали, женщины постарше уже успели прикинуть, что мог бы принести подобный союз.
Самого Тео интересовало другое: что может знать Каласса о делах матери и о чуме? Особенно если Делмар прав, и болезнь выпустила леди Флорин. А другу Тео верил.
Он наклонился к уху девушки:
— Поговаривали, некоторые дворяне так испугались чумы, что собирались прийти на бал в респираторах. Надеюсь, вы о таком не думали, было бы печально прятать красоту.
— А вы тот еще льстец, лорд Теодор.
— Все зовут меня просто Тео. Пожалуйста.
— Может быть, Тео, все ваши слова будут на грани пристойности?
— А ты так хочешь чего-то непристойного?
Леди Каласса не казалась кроткой. Юная, она начала появляться на балах всего год назад, но цену себе явно знала — не удивительно, дочь леди Флорин вряд ли могла быть иной. Но сейчас она вскинула брови, как будто за удивлением пыталась скрыть растерянность.
Тео рассчитал всё точно: движения танца как раз в этот момент их развели, а когда руки снова соприкоснулись, Каласса смотрела с легкой насмешкой. Но ответить Тео ей не дал:
— Не волнуйтесь, леди Каласса, я джентльмен с безупречной репутацией.
— То есть ни разу не попадались?
Выпад Тео оценил и позволил себе улыбнуться.
Каласса вся состояла из контрастов. Густые темные волосы и бесстыдно красные губы клюквенного цвета. Спокойное лиловое платье и ленты насыщенного густого цвета темных лесных ягод. Ее взгляд казался спокойным и расслабленным, но Тео достаточно научился различать сквозь маски аристократов и видел затаившегося хищника. Густая зелень глаз Калассы напоминала о травяных змеях, которых держали в большом террариуме в одной из гостиных особняка Холдеров.
— Так вы не боитесь чумы? — будто невзначай спросил Тео.
— Нужно быть не в своем уме, чтобы не бояться. Но я верю, с ней удастся справиться.
— Вам лучше знать. Семья Карденов занимается лечебницами и болезнями.
— Но Делмар — ваш друг. Боюсь, вы осведомлены лучше моего.
Они оба ходили вокруг друг друга, делая короткие выпады на грани, показывая, что им известно больше, чем они говорят. До этого Тео всего лишь обменивался обычными по этикету фразами с леди Калассой, так что сейчас был удивлен: Делмар никогда не говорил, что его новоявленная сестрица отнюдь не так проста.
— Заходите к нам, лорд Тео. Ваш друг наверняка будет рад визиту.
Тео действительно давно не был у Делмара — последние полгода, когда лорд Карден женился на леди Флорин. Сейчас это звучало как приглашение, и Тео остался заинтригован. Он элегантно поклонился Калассе в конце танца и поискал глазами Ангелику.