— Ты знаешь, что она сделала. Лиши уже меня наследства, и я не буду мешать вашему счастью.
Делмар понимал, что ему стоит замолчать, но он почти физически не мог находиться рядом с Флорин, зная, что именно она выпустила чуму.
— Неужели ты не понимаешь? — удивился Малкольм. — Она в тот же миг предоставит императрице доказательства, что чума разработана в твоих лабораториях. Пока я тяну время, люди работают.
Делмар с удивлением взглянул на отца. Он почему-то не думал о происходящем с такой точки зрения: и правда, а если бы Малкольм сразу заявил леди Флорин, что верит сыну, та бы уже донесла императрице.
— Спасибо, — сказал Делмар. — Что за люди работают?
— Древнюю магию нельзя считать доказательством. А улики можно. Мои люди нашли тех, кто вломился в твою лабораторию и выпустил чуму. Они могут назвать имя заказчика.
Благодаря магии Делмар четко знал, что сейчас их никто не подслушивает, но всё равно был удивлен, что отец решил поговорить об этом тут, а не дома.
— Она о чем-то подозревает, — пояснил Малкольм. — Я хочу, чтобы ты знал.
— Я думал, ты ее любишь.
— Люблю. Но тебя люблю больше. И после твоих слов провел собственное расследование. Она зашла слишком далеко.
Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент вернулась леди Флорин и подала им обоим по бокалу. От своего Делмар вежливо отказался и всё-таки решил добраться до балкона, где были Натаниэль и Тео. Он встретил их уже у дверей и успел переброситься всего парой слов, когда в зале наконец-то появилась императрица.
В черном с золотом платье и с ребенком на руках — по крайней мере, скорее всего, это было ребенком, хотя Делмар плохо мог разглядеть, но услышал плач, едва стихла торжественная музыка. Натаниэль рядом близоруко щурился, а Тео смотрел чуть в сторону, на лорда-канцлера Томаса Линдена. Он вышагивал рядом с императрицей и после ее приветственной речи сам выступил вперед.
Начиналось время официальных заявлений.
— Королевская комиссия внимательным образом рассмотрела дело о крушении дирижабля, где погиб принц-консорт и некоторые представители древних семей. С прискорбием и ужасом вынуждены заявить, что причиной катастрофы послужила не случайность, а запланированный акт. На дирижабле взорвалась бомба.
Лорд-канцлер выдержал драматическую паузу, пока вокруг него охали и ахали аристократы.
Продолжил:
— Мы ищем виновных, и они обязательно будут наказаны. У нас есть подозреваемые, но они предстанут перед судом только после неопровержимых улик, если таковые найдутся.
Тео что-то пробормотал, но Делмар не расслышал.
Лорд-канцлер посмотрел на императрицу, и она кивнула, как будто позволяла продолжать говорить.
— Что же касается чумы, которая многих беспокоит…
Его прервал резкий крик, в котором Делмар узнал голос леди Флорин. Толпа схлынула вокруг нее.
— Пожалуйста, лекаря, скорее! Кто-то отравил лорда Кардена!
— Отец? — растерялся Делмар.
========== 6. ==========
Натаниэль никогда не бывал на личном приеме у императрицы. До этого дня.
Даже как наследнику, ему не полагались подобные привилегии. С главой империи может общаться только лорд Верлен, и пока этим титулом обладал отец, он и вёл беседы.
Теперь нового лорда Верлена приглашали на аудиенцию — как будто он мог отказаться.
Ее Величество Маргерита Саламар никогда не была красивой, но при ее положении этого и не требовалось. Невысокого роста, хрупкая, с неизменными сложными прическами, которые казались слишком громоздкими для такой тонкой шеи. Даже платье из черного бархата в знак траура по мужу было тяжелым, пригибающим ее к земле.
Императрица сутулилась, а в ее глазах зачастую отражалась скука, когда она говорила о делах государства. Ни для кого не было секретом, что сначала этим занимался ее отец, а позже муж.
Сейчас речь тоже шла о покойном консорте Эрихе, так что в глазах императрицы мерцал интерес, а ее тонкие пальчики нетерпеливо постукивали по ручке кресла, в котором она почти терялась.
— Вы знаете, что взрыв не случаен, лорд Верлен.
— Я слышал, Ваше величество, — сдержанно ответил Натаниэль. — Я был на приеме.
— Как жаль, он окончился трагедией! Рада, что лорд Карден жив. Он так и не пришел в себя?
— Лекари говорят, он долго не оправится. Если вообще придет в себя.
— Какая жалость! Надеюсь, лорд Делмар достойно разберется с делами. Пусть официальный титул пока остается у отца.
Натаниэль изобразил короткий кивок головой, как будто полностью соглашался с императорской точкой зрения. Внутри же всё клокотало: вместо этого нелепого разговора, он бы предпочел отправиться к Делмару!
В последний раз, когда Натаниэль бывал у Карденов, Делмар выглядел смертельно уставшим. Его отец действительно остался жив, но не приходил в себя. Натаниэль видел его: тонущая в полумраке комната с тяжелыми портьерами, опутанное лекарскими трубками тело, туго обтянутое кожей лицо.
Он был жив и оставался лордом Карденом. Вот только не приходил в себя.
Ничего удивительного после яда арари. Его привозили из колоний, а там местные получали из перетертых орехов. Чуть большая доза вела к смерти, но тут не приходилось сомневаться, всё было рассчитано точно.
Делмар считал, это леди Флорин. Ей выгодно, чтобы муж молчал, но не умер — не в тот момент, когда не лишил наследства сына, к которому перейдет титул. Вот только доказать ничего нельзя, яд действовал в течение нескольких часов, а что пил и ел лорд Карден до приема и в течение его отследить невозможно.
— Мне жаль, — повторила императрица Маргерита, и она могла быть вполне искренна. — Лорд Карден — достойный слуга короны. Какими всегда были и Верлены.
— Конечно, ваше величество.
— Поэтому я скорблю о потере ваших родителей так же, как вы скорбите о потере моего возлюбленного мужа, императора.
Натаниэль снова склонил голову. Вряд ли императрица хочет знать, что плевать ему на Эриха. Но сохранить молчание он так и не смог.
— Их там вообще не должно было быть…
— Простите, лорд Верлен?
— Мои родители. Они улетели за океан по делам и должны были вернуться только через неделю. Мы даже не знали, что они на дирижабле.
— Мне это известно. Они взяли билеты в последний момент, как установила Комиссия. Только поэтому вас не связывают со взрывом.
Встреча проходила в кабинете императрицы. Обшитые деревянными панелями стены, массивный стол с искусной резьбой, картины и вазы из колоний. Листы бумаги, белые и нетронутые, выдающие, что императрица вряд ли часто занимается здесь делами.
Но сейчас ее холодный тон напоминал о том, что не так уж она ничем не интересовалась. И ее воспитывали как императрицу.
Стоящий Натаниэль оторвал взгляд от цветастого ковра и посмотрел на спокойное лицо сидевшей за столом Маргериты.
Значит, их всё-таки хотели связать со взрывом.
— Вы должны понимать, лорд Верлен, — продолжила императрица. — Смерть родителей сделала вас обладателем титула, семейного дела и весьма влиятельным человеком в империи.
Она будто рассматривала картину на стене. Вновь перевела взгляд на Натаниэля:
— Было бы жаль это потерять.
— Вы хотите предъявить мне обвинение в чем-то? — холодно уточнил Натаниэль.
— О, лорд Верлен! Вы делаете выводы так же быстро, как ваш отец. Я просто говорю о том, что у Комиссии не было оснований считать, что вы можете быть замешаны в этом деле. Но мы продолжаем расследование, кто организовал взрыв, который убил моего мужа.
И многих невинных людей, подумал Натаниэль. А заодно чуть не уронил акции заводов Верленов.
— Чего вы хотите от меня, ваше величество?
— Всего лишь быть наблюдательным. И сообщить мне, если вы заметите что-то… неподобающее. Не отвечающее интересам короны.