— Вижу, ты недавно из Бартелиона, — понимающе произнёс Мирико, глядя на позор у неё за спиной. — Это ведь тебя отправили к Турте, чтобы исследовать Порчу?
Сайтеми кивнула.
— Ну и как, удалось что-нибудь выяснить?
Бывший сокурсник выжидательно уставился на неё. «Хоть на крылья перестал смотреть, и на том спасибо», — подумала дева.
Последняя миссия не была секретной, как и любая другая — ма'аари не держали тайн друг от друга. И всё же в Турте случилось нечто из ряда вон выходящее. Информация, полученная при содействии людского проводника, сводила на нет все прежние догмы небесного народа. Если по Кеварину разнесётся весть, что источником Порчи оказалось священное древо нар'силен… А новости среди крылатых ма'аари разносились быстрее ветра. Не пройдёт и недели, как весь Кеварин будет в курсе того, что услышит сейчас от Сайтеми этот дозорный.
— Ничего определённого, — солгала она. Впервые в жизни крылатая воительница врала, и не кому-нибудь, а своему же соплеменнику. — Но не бойся, я возвращаюсь не с пустыми руками. Доставлю данные в столицу, а дальше дело за изыскателями. Скоро мы узнаем, чем же люди навлекли на наш мир это проклятие.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — уверенно произнёс Мирико и снова перевёл взгляд на больные крылья воительницы. — Слушай… Если хочешь, мы можем прямо сегодня отправить результаты твоей работы в Ханералл. Когда ты выздоровеешь, ребята уже успеют слетать туда и обратно.
— Нет. Прости, но эти данные слишком важны. Я должна доставить их лично.
— Что ж, будь по-твоему. Тогда выздоравливай поскорее, Сайтеми. Рад был повидаться!
Мирико махнул рукой на прощание и удалился. Вскоре Сайтеми увидела его поднимающийся на фоне чистого неба силуэт и мысленно поблагодарила дозорного: у парня хватило тактичности не взлетать у неё перед носом, демонстрируя превосходство здоровых крыльев.
Нестерпимо хотелось подняться ввысь следом за ним, не было сил ждать ещё несколько дней! Мысленно проклянув безжизненный воздух людских владений, дева со вздохом повернулась и дошла до закусочной, куда изначально держала путь.
Ма'аари ценили простор, свободу и вольный полёт, а оказываясь на земле, старались не ограждаться от свежего воздуха и неба над головой. Вот и небольшая забегаловка, готовая побаловать путников родной кеваринской кухней, держала под крышей только склад с припасами. Столики для посетителей и стойка владельца находились под открытым небом, ограждённые от дороги декоративной каменной стеной с большими оконными проёмами каплевидной формы.
— Доброе утро, Сайтеми! — поприветствовал её добродушный хозяин заведения. — Чего изволишь сегодня? Может, яичных булок из тиварских перепелов?
Мог и не спрашивать. После долгих недель, проведённых в вонючих бартелионских харчевнях, воительница была рада любому блюду с родной земли. Вереница названий и образов кеваринской кухни поплыла перед мысленным взором и на время отвлекла от тоскливых мыслей.
— Давай, — кивнула дева. — И ещё сушёных кариков! — крикнула она вдогонку, когда хозяин отправился на склад исполнять заказ почтенной гостьи.
***
Пора было заняться делом. Сняв с плеча котомку, Линсон развязал ближайший мешок и накидал оттуда несколько яблок. В соседних мешках обнаружились другие фрукты. Чтобы разнообразить рацион, пришлось проползти под окном и изучить содержимое ящиков в углу. Овощи, специи… Пошарив по полкам у стены, проводник наконец отыскал несколько подвешенных шматов вяленого мяса.
Левый глаз вдруг уловил движение, и перед проводником выросла фигура Вилле Корсона. Напарник сейчас находился в другом измерении и Линсона мог видеть только в виде неподвижного скелета, зато сам был как на ладони.
Линсон не стал отвлекаться и вернулся к наполнению котомки. Закончив, он завязал ремешки и приготовился отчаливать, когда дверь с лёгким скрипом отворилась и на склад кто-то вошёл. Проводник спешно спрятался за мешками и, не переставая прислушиваться к шагам, сконцентрировался и заставил своё тело как можно быстрее перенестись на другой план.
Вилле в своей реальности заметил открывшуюся дверь и безразлично повернулся в ту сторону. Не в силах повлиять на ситуацию, он привалился к стене и стал ждать, когда напарник сам выберется из живого мира.
В этот раз на переход ушло секунд сорок. Нежданный посетитель ничего не заметил. Судя по звукам, он остановился в дальнем углу и принялся насыпать в блюдо какие-то сухари. Покинув эту реальность, Линсон выпрямился и увидел на том месте груду костей с характерными дугами крыльев.
Стоявший рядом Вилле встретил его без оваций:
— Показывай, чего натаскал.
Пришлось опять снимать котомку. Без особого энтузиазма оглядев добычу напарника, Корсон переложил часть припасов в свой рюкзак и вместе с Линсоном вышел наружу. Покинув приграничную деревню, путники двинулись вглубь Кеварина.
***
Вместе с прибежищем для выздоравливающих ангелов позади остались и последние следы цивилизации. Впервые Линсон увидел местность, полностью лишённую дорог, указателей, придорожных селений и постоялых дворов. Поля и равнины постепенно сменились сплошными непроходимыми лесами. Непроходимыми в реальном мире: здесь же, в царстве смертии вечной засухи, путников не задерживала ни густая трава, ни низко нависшие кроны деревьев, ни хищники, о присутствии которых свидетельствовали скелеты — достаточно крупные и зубастые, чтобы накрепко отбить мысли о прогулках на той стороне.
Кеваринские деревья красовались стройными прямыми стволами, словно желая обрести сходство с крылатыми хозяевами этих земель, и тянулись к солнцу, вымахивая до тридцати-сорока футов в высоту
Дважды путникам встречались бескрайние виноградники, протянувшиеся в длину на несколько миль. В этом измерении от них остались лишь ряды вколоченных в землю столбиков, но проводник знал, что в этот самый момент по другую сторону реальности рождались знаменитые на весь мир кеваринские вина.
Линсон шагал следом за Вилле, огибая сухие деревья, перешагивая через корни, кочки и скелеты. Трое суток приходилось спать на земле и довольствоваться сухой украденной пищей, после чего Вилле сам не выдержал и дал добро на короткую охотничью вылазку. Решение это пришло поздним вечером, когда, уже подыскивая ровное место для ночлега, путники наткнулись на лежбище крупных парнокопытных скелетов. От привычных оленей их отличала форма рогов, выгнутых назад; неровная костяная поверхность походила на барельеф, изображающий песочные барханы.
— Кеваринские двуроги, — пояснил Вил. — У людей такие почти не водятся.
Осмотрев спящее стадо, он прошёл мимо крупных особей и остановил выбор на детёныше пары футов длиной.
— Возьмём этого. Много мяса нам ни к чему.
Пиявкам не требовалось выслеживать и подкрадываться к жертве, что на порядок облегчало процесс охоты. Присев на корточки возле детёныша, двое воров активировали процесс перехода; Вил заранее взял в руку кинжал и занёс для удара.
Мир потемнел и наполнился тёмно-зелёными красками, тишина сменилась шелестом листвы и мерным дыханием спящих животных. Никто не слышал и не замечал две неподвижные, словно статуи, фигуры, появившиеся над молодым двурогом. Вил и Линсон знали своё дело. Ни единого звука, ни одного лишнего движения. Четыре жадные руки медленно потянулись сквозь темноту к беззащитному тельцу с четырьмя тонкими ножками.
Рука на морду, удар в шею. Линсон навалился на детёныша и крепко прижал к земле, не давая поднять шум. Молодой двурог задёргался, чуть слышно захрипел и затих; ни одна особь вокруг не проснулась.
Вил мотнул головой, что означало сигнал о возврате, подхватил тушку и поплыл обратно в мёртвую реальность. Заключённый в объятия мёртвый двурог перенёсся вместе с ним.
Глава 17
Прохладный вечерний воздух бил в лицо. Внизу сплошным зелёным ковром проносились густые леса юго-восточного Кеварина. Крылья за спиной натужно хлопали, толкая тело вперёд, всё ближе и ближе к столице небесного народа. Сайтеми возвращалась в Ханералл.