Провожавший нас офицер достал стакан воды из отсека в стене, поставил на стол и отчитался по коммуникатору: «Подозреваемая задержана. Не совсем по профилю, но других нет». Присланное в ответ текстовое сообщение изрядно удивило офицера, и он выбежал из камеры.
Допрашивать госпожу явился сам «Ящер» из пищеблока. Вблизи он показался мне ещё мощнее прочих рептилоидов, с длинной чёрной косой, спускавшийся вдоль шипов на спине. С его приходом в небольшой комнате допроса стало тесно и холодно, хотя я наглухо запечатала ауру. Рептилоид опустился на стул напротив и выплеснул воду из стакана в лицо принцессы. Та тут же пришла в себя и отъехала назад вместе со стулом, из её рта валил пар:
— Прекратите! — взвизгнула она. — Вы делаете мне больно!
— Вы на допросе. Что в этом удивительного? — Гуманоид снял очки и строго посмотрел на принцессу. — Сядьте ровно. Ваша возня раздражает.
Девочка вся задрожала, и я поняла — он воздействовал на неё энергетически. Я начала закипать.
— Глубокая диагностика ремонтной службы выяснила, что вы вошли в гиперпространство через ретранслятор хатт-исов в шестом секторе с многочисленными пробоинами. Панель управления была в нерабочем состоянии, кораблём управляли удалённо. Записи параметров полёта показывают последовательность рискованных, но отлично исполненных, сверхманёвренных трюков ухода от двадцати трёх боевых единиц класса «Фурия» в поясе астероидов. — Красные глаза гуманоида сузились, превратившись в две мерцающие в полутьме щели. — С каких пор ремонтные посудины способны на сверхманёвренный боевой полёт?
Мысленно я ударила себя по лбу: надо было покопаться в бортовой инструкции и уничтожить все записи полёта. Зная свою тягу к неизведанным уголкам космоса (вернее к различным экзотическим любовникам), сортейцы вкладывались в корабли и всячески их перестраховывали.
— Что вы хотите, чтобы я ответила? — Принцесса перестала играть роль и теперь сидела на стуле, скорченная и вздрагивающая от давящей на неё силы. — Что мне жаль, что у хатт-исов не получилось меня поймать? — А, нет. Она не сдалась: «Меня», не «Нас».
— Мне нравится ваш ответ, гражданка Фоа Картике. Но заинтересован я лишь в одном — в вашем синтетике. Что это за сборка?
Принцесса поперхнулась воздухом и закашлялась.
— Ксана… настроена на меня. Перепрограммировать её у вас не получится.
— Охотно верю, — согласился гуманоид и подался вперёд.
Госпожа завизжала, как аварийная сирена и я без промедления толкнула стол ногой, отправляя его вместе с шипастым гуманоидом на стуле в недалёкий полёт до противоположной стены. Глухой звук, с которым предполагаемый экзекутор тяжело сполз на пол, напомнил мне о том, что именно Коалиция ввела стандарт на сплав-скелет для военных. Такой не пробить даже бластером.
— Протокол защиты владельца-ссс… — прошипел гуманоид, откидывая столешницу в сторону. — Какой редкий гибрид.
— После моей смерти она самоуничтожится, — прохрипела госпожа, за моей спиной. — Этого вам тоже никак не изменить.
«Ящер» поднялся на ноги, и госпожа задрожала. Я ждала её слова, нашего специального сигнала, чтобы начать побег. Но она молчала.
— Моему флоту необходим такой пилот, гражданка Фоа Картике, — на удивление спокойно продолжил гуманоид, смотря на нас сверху вниз. — И так как вы не зарегистрировали своего синтетика в системе, согласно статье 6400.70 о бесхозном имуществе на кораблях военного типа, его официальным владельцем становится главнокомандующий.
— Нет. — Замотала головой госпожа. — Кто это? Дайте мне поговорить с ним!
— Он стоит прямо перед вами. Над вами. — Блеснул красными глазами гуманоид. — Учитывая вашу недолгую кредитную историю, кровного родственника, законопослушного поданного Коалиции и слабый пол, мы сойдёмся на тысяче кредитов за смену. Каюты экипажа с доступом на командный мостик находятся на первом уровне, так что будьте довольны. Вас проводят немедленно. Обсуждать что-либо ещё я не намерен.
Пропуская главнокомандующего на выход, в комнату въехал старенький дрон секретарского типа и пропищал:
— Следуйте за мной.
На первый уровень вёл лифт ограниченного доступа. Дрон коснулся рукой идентификатора, и двери открылись. Внутри было просторно и стерильно. Впервые за долгое время мы увидели свои отражения. Юная принцесса сильно изменилась, в плен к хатт-иссам она попала в пятилетнем возрасте. В первый же день её обрили на лысо. Два цикла на воле, в беготне с одной станции к другой, она отрастила приятные рыжие волосы до плеч, но тёмные пятна на коже от «питательной» сыворотки хатт-исов, по составу напоминавшей машинное масло старых дроидов, остались на всю жизнь.