— Как так? Как же Андрюша?
— Ему-то уже и не нужно искусственное дыхание, — сказала Валя и заплакала.
Званцев понял все и похолодел. Слезы потекли по его окаменевшему лицу. Он выбрался из аппарата и подошел к кушетке, где лежал еще теплый его любимый сын. У изголовья сидела Таня и молча рыдала. Плечи ее вздрагивали.
Это был самый страшный удар, который испытал Саша Званцев за свои неполные пятьдесят лет жизни.
Обращение ленинградского кинорежиссера Клушанцева поставить по их совместному сценарию научно-фантастическую картину в киностудии “Леннаучфильм” привело Званцева в Ленинград, и он поселился в “Европейской гостинице”. В старинный номер постучали. Званцев ждал кинорежиссера Клушанцева для работы над сценарием, но в дверях стоял статный молодой человек в форме курсанта Высшего военно-морского училища инженеров оружия.
— Здравствуй, папа. Я пришел к тебе.
— Более радостного сюрприза и придумать для меня нельзя. Как же ты решился?
— Да вот вырос и поставил себя на твое место.
— И что же? Осудил?
— Понял, что сам поступил бы точно так же.
— Хочешь сказать, что дурные примеры заразительны?
— Как раз этого я и не скажу, раз к тебе пришел. Я хочу разделить твое горе потери сына. Убедить тебя, что другой сын с тобой.
— Спасибо, Олешек. Я храню твои снимки Андрюши. И благодарен, что ты приходил к нам за ширму и считал Андрюшу своим братиком.
— Я был в Ленинграде в те горькие дни. У нас с Аленушкой нет никаких оснований отказываться от отца.
— Тогда давай дружить. Рассказывай все о себе.
— Буду военным моряком, инженером, как и ты. Ты не думай, что я осуждаю тебя за уход в литературу. Напротив, я горжусь тобой. И твои книги знаю наизусть.
— Надо ли говорить, как это меня радует. А как ты? С кем дружишь?
— Для меня товарищи дороже всего. Крепкие узы, взаимопомощь, взаимовыручка. Стоять друг за друга.
— Вот это молодец! А как девушки?
— Не без этого. Опять через тебя. Уверяет тут одна, будто я твое лучшее художественное произведение. Загибает. И романов твоих, может быть, не читала, а так… для красного словца…
— Я в твои годы уже отцом был. Примером тебе быть не хочу.
— Ты свою жизнь не только этим отметил. Есть, чему подражать.
— Живи своим умом, никому не подражая. Чувство товарищества, о котором сказал, свято храни.
— А у меня иначе не получится.
— Мне радостно увидеть тебя таким. Как проходит твоя учеба, вернее сказать, по военному говоря, служба?
— Очень интересно. Я специализируюсь по противовоздушной обороне.
— Что? Самонаводящиеся снаряды?
— Есть у нас такой комплекс.
— О большем не спрашиваю. Твоя старшая сестра Нина за первую атомную бомбу получила Орден Ленина.
— Это здорово! — искренне восхитился Олег.
— И бабушка твоя Магдалина Казимировна тоже награждена Орденом Ленина, за преподавание детям музыки.
— Я думаю, что музыка лучше атомной бомбы, хотя та и нужна для сдерживания зарвавшихся обладателей атомного оружия.
— Музыка лучше, говоришь? А ты ее не забросил после музыкальной школы?
— Нет. Организовал небольшой джаз-оркестр и дирижирую в нем.
— За это хвалю! — и отец обнял сына. — Я закажу, чтоб завтрак на двоих принесли сюда. Или, хочешь, пройдем в ресторан.
— Нет лучше здесь. Ведь надо многое сказать.
— Конечно лучше здесь, — и Званцев сделал по телефону заказ.
И сидя за чашкой кофе, они беседовали так, как будто бы не расставались на несколько лет. И это был один из счастливейших дней жизни Званцева.
Два города на берегах Дуная
Слились в один, соединяясь мостом.
Крупный европейский город со множеством исторических памятников, слился из двух городов по обе стороны Дуная: Буда и Пешт. Города были соединены мостом.
Званцев помнил еще дымящийся Будапешт, когда попал в него сразу после взятия города в тяжелых боях советскими войсками.
Он шел тогда по главной улице, остановившись перед книжным развалом. Одна из книг заинтересовала его “Алексей Толстой. ПОЛЕТ НА МАРС”, перевод на венгерский язык романа Алексея Николаевича “АЭЛИТА”. Поразительна была оперативность венгерских книгоиздателей, напечатавших эту книгу к вступлению Красной армии в Будапешт.
Помнил Званцев этот красивый город, возвращаясь через него во главе автомобильной колонны из Австрии на Родину.