Шли по мертвым, когда-то шумным улицам с остатками былых домов без крыш, куда можно было свободно войти через проемы прежних дверей.
Спадавеккиа, взявший на себя роль гида, рассказывал своим спутникам Званцеву и Лифшицу:
— Город засыпало в семьдесят девятом году от Рождества Христова. Ему было, судя по остаткам крепостных стен, по меньшей мере, лет четыреста, и он соперничал по значению в Римской империи с самим Римом.
В бывших домах на каменных лежанках туристы увидели гипсовые статуи людей.
— Раскаленный пепел засыпал прохожих на улицах, — объяснял Антонио. — От жары трупы испарялись, оставляя истинную человеческую сущность — пустоту, точно отражающую, если не облик, то форму засыпанного тела. Эти пустоты после раскопок 1748-го года догадались залить гипсом и получили гипсовые копии погибших жителей Помпеи.
— Жутко смотреть на эти гипсовые слепки с когда-то живших у подножия вулкана людей. Даже выражение ужаса застыло на их лицах! — сказал поэт.
— Да, это совсем другое, чем античные статуи из мрамора, хотя они тоже воспроизводят тысячелетия назад живших людей. Должно быть, сказывается волшебная сила искусства, служившего прекрасному, — произнес Званцев.
— А меня занимает, что люди тогда были такими же блудунами, как мы все. Посмотрите на стенную мозаику. Куда мы забрели. Ведь это же фаллос, мужское начало, которому в древности открыто поклонялись. Мы с вами в храме любви или лебли. Я забыл как они его называли. Что-то вроде какого-то зория или попросту говоря, бардак. Доказательство того, что простидудки — самая древняя и самая уважаемая профессия.
— Что древняя, согласен, но почему уважаемая? — спросил Званцев.
— А это что? — указал Антонио на мозаичные стены, сохранившие творения былых мастеров. — Если лучшие художники воспроизводят, считающиеся непристойными, но желанные мужикам, сцены совокупления, разве это не дань уважения к сладкому промыслу жриц фаллоса?
Однако не это увлечение Антонио произвело впечатление на Званцева и Лифшица. Больше всего их поразила колея в каменной мостовой улиц.
— Это сколько же лет понадобилось тарахтеть здесь колесницам, чтобы выбить такую колею? — воскликнул поэт.
— Пожалуй, это свидетельство древности не подозревавшего о своей судьбе города не уступит современному исследованию радиоактивного углерода, — заключил Званцев.
— Ну, братцы-фаллосоносцы, здесь у меня музыкальная пауза, — отозвался неуемный ерник.
Следующая автомобильная экскурсия была в Рим.
Троица в том же составе уселась на заднее сидение открытого автомобиля, и туристы с “Победы” могли наслаждаться не только пейзажами южной Италии, но и ее воздухом.
Но это имело и свою оборотную сторону. Слева от шоссе тянулись апельсиновые рощи, и там шел сбор апельсинов.
— Вот они где сеньориты, достойные ночных серенад! — темпераментно воскликнул Антонио. — Сюда надо ссылать голубых педиков для излечения.
Прелестные, божественно сложенные итальянки несли наполненные корзины куда-то по шоссе. Антонио, посылая им воздушный поцелуй, что-то крикнул им по-итальянски, вызвав взрыв хохота и град направленных в Антонио и его спутников апельсинов.
Оказывается, наш итальянец знал, кроме музыкальных терминов, и несколько фраз для общения с прекрасным полом. Неизвестно, что он вызвал: взрыв кокетства или озорства. Сладкие снаряды никому не причинили вреда, а убедили, что апельсины, только что сорванные с дерева, вкуснее привозных.
Его познания спутника в языке своих предков все же пригодились туристам, крайне заинтересованным одной эффектной особой, которая выделялась среди толпящихся у выхода из порта итальянцев, делая советским туристам многозначительные знаки.
— Не иначе как она хочет нас к себе завлечь, — решил поэт.
Антонио что-то крикнул ей, она обрадовано затараторила.
— Должен разочаровать вас, друзья. Эта римская красивица вовсе не зазывает нас к себе, а, как член Итальянской коммунистической партии передает советским туристам привет здешней партийной организации.
И, когда туристы рассаживались по машинам, чтобы ехать в Помпею, итальянка, протиснувшись сквозь толпу любопытных, передала Тоне, заговорившему с ней, символический букет цветов для всех.
Дальнейший путь до Рима прошел без приключений, и туристы въехали в легендарный город, где руины былого великолепия Римской империи соседствовали с европейскими многоэтажными домами и автомобильными улицами, знавшими античные колесницы.
Знакомиться с городом можно только пешком, а не из окошка автомобиля. И наши туристы, разбившись на мелкие группы, отправились в ознакомительную прогулку по Вечному городу.