Магия внутри неё бурлила и выплёскивалась в воду вокруг, но от неё русалки только больше заводились. Выбраться из подводного плена у Эванс тоже не удавалось — мешались антимагические верёвки.
Про других пленников русалоиды забыли.
К Лили попытался пристроиться ещё один русалоид, — он выбрал другую её ногу, чтобы укусить, — но ему не дали сделать это те твари, что уже высасывали капельки крови из девушки. Они оторвались от её конечностей и агрессивно, предупреждающе зашипели.
Другие отозвались таким же шипением. Лили прикрыла глаза, стараясь свернуть свою магию и собраться с силами — они ей явно понадобятся, чтобы выбраться отсюда.
Она уже поняла, где она была. Чёрное Озеро, конечно же. Сегодня был день проведения второго Этапа, Лили очень ждала его, чтобы увидеть всё и поболеть за друга. Крам держался как скала и не говорил ей, что будет за испытание, но иногда всё-таки проговаривался. Из этих обмолвок было ясно, что у него возьмут нечто «дорогое» и спрячут под водой возле Замка.
Но ни Лили, ни Виктор, ни даже Эванс не могли и подумать о том, что «дорогим» окажется гриффиндорка-четверокурсница! Они ставили на что угодно: на любимый снитч, метлу, одежду, кошелёк с золотом, даже на волшебную палочку… но не на Лили.
Русалки собрались вокруг Лили в большой движущийся клубок. Видимо, они о чём-то договорились, потому что Эванс то и дело видела перед собой новую рожу с длинным шершавым языком. Лили кусали, царапали, тёрлись об неё колючими телами, царапали и кусали, и казалось, что не будет всему этому конца.
Спас Лили, как и должно было быть, Виктор. Он то ли применил к себе частичную трансфигурацию, то ли не до конца перекинулся в животное — Эванс не поняла, да и всё равно ей было. Голова у Крама оказалась акульей, как и плавник вместо ног; между двумя животными частями было человеческое тело с очень нужными руками.
Крам врезался в клубок русалок на полной скорости. Очень помогли акульи челюсти: ими Виктор разрывал тварей и едва не перекусывал пополам. Плавником он избивал русалоидов, и те медленно опускались на дно в глубокой отключке.
Один раз Виктору даже удалось прорваться к Лили и надкусить верёвку, которой были связаны её руки. Эванс увидела, как сузился акулий зрачок, когда Крам тупым носом ткнулся в красное облако её крови, а в следующий момент Виктор развернулся и опять поплыл к русалкам. Вероятно, чтобы не поддаться инстинктам и попросту не съесть свою подругу.
Лили тотчас принялась активно выпутываться из верёвок. Она извивалась, тянула руки в стороны, дёргалась, но помогало это мало. То ли путы закрепили слишком хорошо, то ли срабатывал заговор на верёвках, не дающий нормально пользоваться магией… Лили едва-едва ослабила верёвку на руках и смогла отвязаться от той, которой была привязана к штырю, а илистом дне.
Виктор продолжал рвать русалок. На дно падали части тел, но крови не было. Лили зубами кое-как развязала один из узлов на руках и наконец освободила ладони; дальше дело пошло легче и быстрее. Вовремя: несмотря на явный перевес в силе Крама, русалок было попросту больше.
Толпою валят даже льва, как говорится.
Магия Лили клокотала внутри, дожидаясь, пока Эванс не избавиться от последнего кусочка антимагических пут. Лили раздражалась вместе со своей силой. Ей не нравилось запертое волшебство, она не любила плавать в закрытых водоёмах, она никогда не любила русалок и ей до слёз было жалко Виктора, которого твари из Озера пытались надеть на вилы. Крам уворачивался, но уже успел упустить несколько чувствительных тычков острыми кольями.
К месту сражения подплыл Седрик — он оказался более тривиален и использовал заклинание Головного Пузыря. Увидев, что за чертовщина творится, хаффлпаффец быстро притянул заклинанием двух других пленников и уплыл обратно — вероятно, звать на помощь. Несколько чар от Диггори придали Виктору сил и отогнали от Крама с десяток русалок.
Лили даже понимала Седрика. Сама бы сделала ноги в такой ситуации, да только верёвка мешалась.
Наконец, с путами было покончено. Магия Лили сразу рванулась во все стороны, кипятком обжигая озёрных тварей и подтягивая к Эванс её друга. Выглядел Виктор откровенно плохо: раны кровили, акульи глаза становились всё более человеческими и начинали закатываться. Аниформа медленно таяла, возвращая юноше человеческий облик.
Поэтому Лили сделала то, что в последнее время получалось у неё лучше всего: она переместила себя и Крама прямиком на берег Озера.
Их приветствовали как победителей; в конце концов, они опередили Седрика, тащившего на себе двух других заложников, и Флёр, что сошла с дистанции в самом начале и теперь взволнованно смотрела на воду. Правда, радостные крики стихли, едва маги заметили большое количество натекшей крови.
Лили отплёвывалась от воды, не скрываясь. Говорить или дышать, когда в лёгких булькает жидкость, было совершенно невозможно.
— Я в порядке, в порядке! — отмахивалась Лили от рук медиков и внимания Помфри. — Лучше помогите ему! У него точно истощение, он нас сюда перенёс на выбросе!
Наглой лжи поверили, Лили и не сомневалась. Она ведь должна была оставаться без сознания всё то время, что провела под водой, рассматривая особенности местной фауны. Помфри и её помощники из больницы Мунго занялись Виктором, а Эванс смогла улизнуть из-под их излишней заботы.
Северуса видно не было, но Лили чувствовала его взгляд: долгий, тяжёлый, изучающий. Но и это ощущение пропало. Видимо, кто-то отвлёк её Таинственного Профессора… директор, к примеру.
Она пошла к Хагриду. У воды полувеликан не хотел сидеть, так что они договорились, что Лили придёт к нему после окончания соревнований, чтобы всё рассказать.
Так что теперь Лили оставалось только пить горячий чай, плеваться озёрной водицей и слушать причитания Хагрида.
— Всё хорошо, — успокаивала она полувеликана.
— Ты ж дрожишь, Лили!
— Мне просто надо отвлечься от всего этого. От Турнира, Хогвартса… от Турнира особенно.
— От Трунира да… будешь чай?
— Конечно.
Хагрид прошёл к очагу, взял чайник с огня и налил кипятка в один из кубков. Затем гарцующей походной, совершенно не подходящей его весу, направился к шкафу с сушёными травами — и не дошёл. Споткнулся об один из своих драгоценных экспонатов и упал, великаньим телом передавив добрую сотню разнообразных кубков.
— Ты в порядке? — поднялась со своего места Лили.
Хагрид тяжело охал и лежал на спине, запрокинув голову. Борода его по-смешному задралась, открывая вид на мощную шею. Прямо в ключичной ямке Лили разглядела круглый мясной шар — выглядел он как глазное яблоко, только из кожи. Можно было различить крошечные глазки, две щёлки вместо носа и огромный, широкий рот на этом паразите.
Шар открыл глазки, увидел Лили и хриплым злым голосом гаркнул:
— Что уставилась?!
Лили присела обратно на стул.
— Ничего…
— Ну так и не пялься тогда! Поднимай этого идиота, быстро!
Лили махнула рукой, магией убирая осколки и беспорядок. Вторым взмахом она привела в себя Рубеуса, — магии потребовалось очень много, всё-таки полувеликан, — а третьим поставила его на ноги.
Рубеус смотрел на Лили настороженно, но ничего не говорил. Вместо этого он всё-таки наполнил очередной кубок чаем, поставил его перед подругой, коротко потрепал её по сухим волосам и предложил:
— Раз уж тебе хочется отвлечься от Турнира… Может, тогда пойдём завтра прогуляемся? Мне нужно посетить пару лавок в Лондоне.
========== Глава 15 ==========
— А это нормально, что мы уходим из замка?
— Тык кто ж заметит-то?
— Ну, чары там… заклинания…
— А, эта. Тут, короче, такое дельце, Лили: за чарами всякими только Дамблдор, — великий человек! — смотрит. А его сейчас в замке-то и нетути. Так что придём-уйдём без проблем, не волнуйся.
Лили поправила пальто и пригладила волосы. Хагрид уже добрых пять минут возился с замками на своём полувеликаньем домике. Недавнее приобретение, — это Лили про амбарные огромные замки, — было призвано защищать убежище Рубеуса от охотников за чужим добром. В хижине лесника собралась приличная коллекция достаточно дорогих кубков.