— Вот и отлично, — довольно улыбнулся беловолосый. — Давай-ка её сюда, мальчик…
Змеиная туша осталась в вонючих пастях; сияющий кусочек души, что безликий забрал из неё, отправился Смерти прямиком в живот. Эванс проводил этот яркий комочек вожделеющим взглядом.
— Почему нельзя было использовать Стража для поиска других частичек? — всё-таки поинтересовался Эванс.
— Потому, что Страж может найти только живое существо, причём не человека. У каждого существа свои ограничения, мой юный Мастер…
Эванс тяжело вздохнул. Кербер, сожравший тушу, растаял, как туман поутру.
— Сколько ещё осталось частей его души?
— Три, мой юный Мастер, всего три. И ты будешь наконец свободен. Как ты там говорил? Просто ляжешь и будешь лежать, умрёшь наконец, как ты давно того хотел. Разве не хорошо?
Эванс отвернулся и посмотрел на надгробие старухи. Мисс Оллсандей продолжала улыбаться с фотографии. Эванс ей немного завидовал: мёртвым всё было нипочём.
Безликого рядом уже не было.
— Хорошо? Нет, Смерть, это совсем не хорошо.
Комментарий к Глава 17
Совсем чуть-чуть осталось, мы на финальной прямой. Так что выкладка теперь будет ежедневной.
Алоха!
========== Глава 18 ==========
Третий этап Турнира Трёх Волшебников обещал стать самым скучным из всех. Лили успела так обзеваться, сидя на трибуне, что едва не вывихнула челюсть.
Она ненавидела скуку, а тут заставляли всех законопослушных магов и ведьм просто сидеть на неудобных скамейках и смотреть на лабиринт. Ни телевизора, ни мониторов, даже нет никаких волшебных экранов, чтобы видеть, что происходит с Седриком, Флёр и Виктором.
Зрители, естественно, недовольно переговаривались. Откуда-то сбоку Лили слышала, что пытались гнать на нового директора: мол, Снейп не справляется и не может устроить нужную зрелищность для дорогих гостей. С другой стороны Северуса, напротив, хвалили: сделал хоть что-то, чтобы не спустить репутацию Англии в унитаз, молодец. А что не зрелищно — это к покойному ныне Дамблдору вопросы, а не к новому директору. Второй этап тоже был не шибко интересным для зрителей, и ведь ничего, проглотили.
Справедливости ради, стоит указать, что комментатор, — незаменимый Людо Бегмэн, которого Лили, естественно, не знала, — что-то верещал в магический аналог громкоговорителя. Голос у Людо был что надо: зычный, звучный, приятный. Слушать такой — одно удовольствие… только бы вот Бегмэн не орал бы, как барышня!
— Крам проходит один из поворотов, мои дорогие слушатели! Впереди… о, нет, впереди целая мантикора! Что же предпримет наш болгарин? Как жаль, что вы этого не видите, мои дорогие, как жаль! Какой пируэт, какие заклинания — я ни одного не смог опознать! А я, между прочим, комментирую даже ежегодные дуэльные состязания Европы!
— Врёт как дышит, — проворчал сзади Лили профессор Флитвик, — ни разу его там не видел и не слышал. Комментирует какая-то молоденькая девушка, не помню имени, но училась она в Махотокоро, в Японии.
— В самом деле? — заинтересовались его соседи. — Так почему же этот джентльмен врёт?
— Славы хочет, — откликнулся другой маг, — тут как пить дать. Он же сейчас на мели, а так, глядишь, хоть кто-то какую-нибудь работёнку подкинет. Жалкий тип, хочу я вам сказать!
Разговор пошёл дальше, но Лили больше к нему не прислушивалась — не интересно, как и всё, происходящее вокруг. Ещё и Эванс куда-то запропастился…
У неё вся неделя шла наперекосяк, прямо с момента ритуального убийства семейки Дурсль. То ли карма так мстила, то ли Лили себя просто накручивала, но у гриффиндорки всё буквально валилось из рук. Заклинания не выходили, удача повернулась филеем, Эванс постоянно пропадал со своим вишнёвым… и только Северус, как верный рыцарь, наконец принял ситуацию и начал проводить с Лили много времени. То есть, по-настоящему много времени: не просто ходил следом, как утёнок за мамкой, а ещё и разговаривал, учил, учился магии не-средневековья, рассказывал кучу интересных вещей и даже позволял держать себя за руку.
Конечно, из-за этого сближения пострадали другие отношения: Виктор, поняв, что Лили не заинтересована в нём как в мужчине, несколько отстранился. Не сильно, но ощутимо для гриффиндорки. Было обидно… и при этом понятно. Каждый сам переживает разрывы, — даже если отношений как таковых и не было, — как может.
Но Лили, хоть и лишилась компании Крама на неделю, была слишком занята, чтобы как-то на это реагировать. Её постоянно требовал к себе Его Темнейшество, злой и недовольный после провального набега на Хогвартс. Несмотря на то, что Лили убила Дамблдора, Тёмный лорд не нашёл того, что ему было нужно — кольца, в котором, судя по всему, Волдеморт упрятал кусочек души.
Вряд ли он его теперь найдёт, считала Лили. Потому что колечко ушло прямиком к Смерти, вместе с мантией и волшебной палочкой из сказки про трёх братьев. Она сама это видела.
Однако Его Темнейшество не был на башне в момент смерти Дамблдора и при этом точно знал, что директор носил при себе нужное Волдеморту кольцо. Вот и оставалось Тёмному Лорду лишь проверять память у своих прислужников, к коим теперь относилась и Лили. Хорошо ещё, что метку ей не поставили — удалось откосить, во многом благодаря Эвансу. Если бы не брат, то ходила бы Лили со знаменитой татуировкой, чего ей бы очень не хотелось.
Комментатор продолжал надрываться и расхваливать участников, маги сзади принялись распивать Огневиски из безразмерной фляжки Флитвика. Лили уныло вздохнула и закинула руки за голову, потягиваясь. Ей даже замечания не сделали. Смотреть-то было не на что.
Вот одна радость была на этой неделе помимо Снейпа, в самом деле. И имя этой радости — Анжела.
Пухленькая, весёлая хаффлпаффка неожиданно оказалась более серьёзной, чем Лили представляла. Она быстро просчитала, к чему ведёт смена власти, и в один не самый прекрасный день пропала из Хогвартса вместе со своими мальчишками. Шум поднялся знатный: школе не простили пропажи Луны Лавгуд год назад, так что новые потеряшки грозили окончательно уничтожить репутацию Хогвартса.
Как бы Снейп ни зашивался с директорскими обязанностями, а Дамблдор существенно ухудшил мнение о волшебной школе. Лили было даже немного жаль: как-никак, а она помогала Замку рождаться.
Потеряшки, кстати, обнаружились тем же вечером. Нашла их, если так можно сказать, Лили. В Крауч-холле на аудиенции у Тёмного Лорда.
Эванс обладала некоторыми привилегиями, так что смогла войти в кабинет Его Темнейшества без стука или предупреждения — неслыханная наглость, которую ей спускали из-за Морри и «происхождения», что бы это ни значило. Лили бы прошла мимо, потому что её совсем не интересовала политика, но голос Жерара оказался слишком знакомым.
— Мы пришли сами, — говорил француз. — И сами же просим.
— Мы готовы сражаться, — добавил необычайно серьёзный Майкл. — И принести клятву верности.
Волдеморта это, однако, совсем не впечатлило.
— Надо же, какие нынче дети пошли… Барти, ты слышал? Они готовы сражаться. А если мне не нужны такие прис-спешники? Об этом вы не подумали?
— Вряд ли вы будете нас убивать, — тихо отозвалась Анжела. — Два чистокровных мага и один полукровный, способная магглорождённая… о вас отзывались, как о разумном сюзерене.
На этом Лили поспешила войти: Эванса в Крауч-холле не было, так что Волдеморт мог отреагировать на подобную почти-грубость буквально как угодно.
Его Темнейшество, однако, удивил Лили. Вместо ожидаемого всплеска злости он откинулся в кресле и расхохотался.
— Поразительная наглость! О, мисс Эванс, вы решили почтить нас своим присутствием? Польщён, польщён… как думаете, мисс, стоит ли принять этих магов в наши ряды?
Из четвёрки обернулся только Сэм. В его светлых голубых глазах была то ли просьба, то ли приказ: «Спаси нас!» Скорее всё же приказ, потому что Эванс как-то говорил сестре, что он обещал своему патрону со Слизерина «что угодно». Глупый брат.
— Думаю, они достаточно смелы, чтобы пройти посвящение, — осторожно ответила Лили, — однако… не слишком ли они юны для этого? Возможно, стоит подождать хотя бы год?