Лили вернулась на кухню, где её уже ждало сдобное мягкое печенье, лимонад, несколько фруктов и новая кружка с горячим чаем. Ещё там был Дин — маленький, лысый, насмешничающий эльф-лекарь с полотенцем, пропитанным очередным зельем.
Пора было снимать маску.
Лили послушно следовала инструкциям эльфа: села за стол, спиной к выходу. Закрыла глаза. Позволила Дин протирать её лицо от подсохшей и ставшей липкой мази от шрамов. Горячие пальцы сновали по её лицу туда-сюда, массируя мягкую кожу.
Другой её щеки коснулись ледяные пальцы, пахнущие стоячей водой, трупной гнилью и сладко-горьким ядом.
— Это мой… медальон, — услышала Лили шипящий голос. — Мой… не бери… отдай!
— Его взяла не я, — ответила Лили.
Она сложила пальцы в мудру. Привычным, отработанным жестом.
========== Глава 2 ==========
Волдеморт в последний раз дёрнулся и наклонился к мужчине под собой близко-близко — так близко, что практически уткнулся носом в шею.
Вдохнул.
Усмехнулся.
Они все пахли одинаково в момент смерти — стерильной сладостью. Будто в дезинфицированном морге забыли букет душных цветов. Не лилий и не роз, чего-то попроще, вроде полевых. Похожий запах Лорд ощущал в далёком детстве, когда приютских детишек вывозили за город «подышать и порезвиться» на природе.
В этих поездках дети пахали как рабочие лошади, невзирая на возраст или болезненность. Ему удавалось избежать трудовой повинности — тогда-ещё-Том просто убегал в поле и лежал там целыми днями, смотря на небо. Возвращался в дом фермера только под ночь, перед этим воруя что-нибудь съестное из холодильника или из кормушек зверей. Морковка у кроликов, к примеру, была очень даже ничего. Сладкая.
Тело под ладонями быстро остывало. Волдеморт ощущал, как переходит жизненная энергия из его жертвы в него, как наполняются силой руки и ноги, как уходит головная боль и неприятно крутит в животе.
Он привстал с мужчины, внутренне передёрнувшись, когда вялый член недо-любовника вышел из него. Неприятно. Отвратительно. Влажно, липко, гадко — совсем как в детстве, из тех воспоминаний, которые тогда-уже-не-Том пытался выбросить из головы.
Теперь вот… приходится.
По ногам текло — дрянной маггл спустил внутрь. Они все так делали, часть ритуала. Только с семенем из тел выходила та самая жизненная сила, что была нужна Волдеморту. Приходилось терпеть, потому что умирать он совсем не планировал, а как решить свою деликатную проблему — пока ещё не знал.
Тело под руками хрустнуло. Волдеморт задумался, а потому не успел отстраниться, убрать руки с грудной клетки — и провалился в грудную клетку маггла по запястья, когда хрупкие косточки рёбер сложились внутрь. Там не было ни лёгких, ни сердца — только сухая пыль, на ощупь напоминавшая муку.
Они все так кончали. Волдеморт буквально выпивал их досуха.
Молчаливый эльф Краучей подал ему мантию и помог очистить руки от пыли, а внутренности от спермы. Жаль только, что с той же лёгкостью ушастый паразит не мог очистить сознание Тёмного Лорда от гадких мыслей.
Несмотря на скрипящую от магической дезинфекции кожу, маг пошёл в купальню. Только вода могла немного успокоить его ум и хотя бы на десять минут подарить спокойствие разуму. Это было маленькой, позволительной роскошью — погрузиться в тёпло-горячую воду по самый подбородок, закрыть глаза, отстраниться от всех мыслей-планов-идей-страхов-опасений. Слушать тишину и наполняться её силой.
За десять минут все пузырьки лёгкой пены на поверхности воды лопались, и Волдеморт мог видеть через воду собственное тело. Человеческое, достаточно сильное и гармонично сложенное. Кожа единственная выделялась: была неправдоподобно-белой и твёрдой, как змеиная чешуя.
Небольшая цена за бессмертие.
Волдеморт предполагал, что, если бы он поглотил ещё какой-то свой крестраж, то обрёл бы ещё большую человечность с мягкой кожей, тонкими волосами, меньшей гибкостью и обычным, не-звериным поведением. Но смысла в этом он не видел. Нынешнее существование устраивало Тёмного Лорда практически полностью. Ещё бы разобраться с энергетическими проблемами — и всё было бы вообще прекрасно.
Тот же эльф подал ему новую мантию и снова вычистил магией, на этот раз от ароматной воды и мелких ошмётков пены.
— Где твой хозяин?
— В синей гостиной, Господин. Винки проводит.
Идти по манору Краучей не скрываясь было приятно. Когда-то Волдеморт получил отказ от старшего Бартемиуса — молодого мага даже на порог знаменитого дома не пустили. Теперь вот, старший лежит с прожаренным мозгом, а Волдеморт идёт по его манору, как полноправный хозяин. Жизнь Бартемиусу сохраняли исключительно ради оборотного зелья — всё-таки, Барти-старший был далеко не последним лицом в Министерстве.
Барти-младший ждал своего Господина в синей гостиной — радостный, мечущийся, как вернувшая хозяина собака. Подбежал почти сразу, как Лорд вошёл, и замер на почтительном расстоянии.
— Мой Лорд! Мой Лорд!
Волдеморт отмахнулся и прошёл к пустому креслу. Вставшие маги из Внутреннего Круга Рыцарей дождались, пока их предводитель сядет, и только после этого опустились сами.
Их осталось мало. Было тринадцать Рыцарей и ещё несколько приближённых без титула, теперь же — только шестеро в общем. Гойл и Кребб, Малфой, Крауч, Снейп и МакНейр. Розье погиб, Кэрроу, Долохов, Мальсибер и Лестранжи в Азкабане. Каркаров вообще то ли предатель, то ли неудачник — в любом случае можно не считать, его стоит убить в назидание остальным.
Конечно, шесть магов из Внутреннего Круга — большая сила. Но при этом Волдеморт не мог не думать о том, что Внешнего Круга как такового не осталось. Шваль, не отмеченная Меткой, разбежалась кто куда, теперь и не сыщешь.
Про всякую мелюзгу вроде Петтигрю и Торфина даже думать не хотелось — противно. Волдеморт не понимал, какие мысли были в его голове, когда он принимал таких низких людей в свой Орден. Было абсолютно точно ясно, что всему виной разделение души на слишком большое количество осколков. Сознание просто не справилось с таким насилием над собой.
Волдеморт побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
Больше он такой ошибки не допустит. Два крестража в нём, причём ранних — диадема и дневник. Фактически, он сейчас состоит из большей части собственной души, потому что в дневнике была ровно половина. Первый крестраж, первое убийство. Миртл быстро умерла, жаль только, что вернулась в этот бренный мир привидением. Девчонка и так была докучливой, а уж после смерти стала настоящей стервой.
Но всё же, как хорошо вышло. У него получилось вернуть себя из дневника благодаря дурочке-Уизли и её доверчивости. Воистину, для чего-то в этом мире могут быть полезны даже Предатели Крови — вот уж анекдот, если подумать. Сила первогодки из проклятой семьи оказалась не самой чистой, но её хватило, чтобы воплотить молодую версию тогда-ещё-Тома.
И каково же было счастье шестнадцатилетнего подростка осознать, что где-то рядом в замке будущий Тёмный Лорд оставил ещё одну часть души! В ней хранилось достаточно знаний и опыта, чтобы Том окончательно изменился и стал Волдемортом — сорокалетним магом со скудной информацией о собственной организации, большим потенциалом и обширными знаниями, с трезвой головой и поразительными дырами в энергетической оболочке.
— Мой Лорд, — подал голос Снейп. — Мне нужно возвращаться в Хогвартс…
— Сиди.
Постоянная утечка энергии не давала Волдеморту как следует развернуться и начать колдовать в полную силу. Хорошо ещё, что ему хватило ума и сознательности для того, чтобы вычислить, где находится Барти — один из двух самых преданных ему людей. Белла была вне досягаемости, а про Снейпа, крутившегося буквально под носом, ослабленный тогда маг даже не думал — не доверял. Он смутно вроде бы помнил, как Снейп умолял его на коленях пощадить какую-то девицу… Волдеморт этого не сделал. Это точно.
Крох магических сил хватило на перемещение к Барти и на то, чтобы вывести верного пса из-под Империо папаши. С отцом Барти разбирался самостоятельно: огрел по голове какой-то вазой, как в дешёвом кино, связал и напоил лишающими ума зельями. Намеренно переборщил с дозировкой, так что мозг Барти-старшего превратился в желе или перегрелся до критического состояния. Волдеморт не разбирался. Главное, что это не мешало действию Оборотного.