— У меня есть дом в Годриковой Лощине, — начал Эванс, видя, что сестра занята едой. — И пустая земля где-то в Кенте. Но я не могу попасть ни туда, ни туда до совершеннолетия.
— Лили?
— Умф, да. У меня дом в Коукворте, судя по всему половина, потому что вторым собственником записана некая Петуния Эванс. Видимо, сестра Лили Эванс, спасибо ей за сейф и его содержимое.
Сириус в этот момент отвлёкся на проходящую мимо официантку в коротком платье, поэтому ничего не ответил. Эванс кивнул и заметил:
— Надо найти эту Петунию. Точный адрес указан?
— Да, тут карандашом даже прописаны координаты для аппарации в город в «незаметное место у дуба». Так что можем поесть и сразу пойти разведывать.
— Ребятки, пойду-ка я тоже… разведую.
Сириус встал, молодцевато отряхнул мантию и быстро, но не привлекая внимание, прошёл в сторону подсобки. Из-за двери выглядывало хорошенькое и заинтересованное личико той самой официантки.
Эванс и Лили переглянулись.
— Ну что, — предложила девушка, — идём без него? Сам знаешь, у него такие разведки тянутся…
— Без него.
Они вышли из кафе, оставив счёт на Сириуса — всё равно Блеку после «разведки» полагалась значительная скидка. Для аппарации выбрали незаметный закуток, которыми изобиловала Косая Аллея. Вела перемещение Лили; Эвансу никак не давалась такая магия, он больше привык ходить через Пустоши.
Лили Пустоши пугали.
Она мягко перенесла Эванса по указанным на бумаге координатам, — спасибо Ровене за умение высчитывать и понимать их, а также за навык телепортации, — и слегка поёжилась, когда подростки оказались в тёмном, неприятном на вид городке. Стены унылых покосившихся зданий были чёрными от копоти, из-за чего пасмурное небо выглядело как предвестник неудачи.
— Не самое приятное местечко, верно, Эванс?
Её брат промолчал.
По указанному адресу никого не было. И ничего тоже не было — там оказался огромный пустырь с косой табличкой «под застройку». Ни дома, ни жильцов, ни хоть какого-нибудь знака, где искать владельцев участка — абсолютная серая пустота.
Увидев это, Лили потёрла висок.
— И что делать? — спросила она у Эванса.
— Тут, — юноша ткнул пальцем в табличку, — телефон. Наверное.
Лили прищурилась, присмотрелась, но всё равно не различила цифры, которые видел Эванс.
— Здесь дерево немного светлее, — пояснил он. — Видимо, была краска, и оно не выгорело под солнцем.
Лили оставалось только пожать плечами и записать цифры под диктовку брата — всё на той же бумажке о собственности. Она всё равно не видела никакого номера, как ни старалась.
— Теперь нужен телефон… ты видел тут какой-нибудь телефон?
— Можно спросить у местных.
Вспоминая аборигенов Коукворта, так похожих на крестьян из не-средневековья, Лили едва удерживала внутреннюю дрожь. Потные, грязные, уставшие и оттого злые… к тому же, пахнущие дешёвой выпивкой — два пенса за бутылку. Меньше всего Лили хотела бы сталкиваться с ними и тем более разговаривать.
— М, нет, думаю, это не самая лучшая идея… пошли, поищем телефонную станцию.
В таком мелком городишке, как Коукворт, станции в итоге не обнаружилось, зато нашлась будка — покоцанная, закопченная, неприятно пахнущая мочой. Вдвоём Лили с Эвансом в неё не влезли, но это и хорошо — оставили дверцу открытой, чтобы было хоть немного свежего воздуха.
Звонить, естественно, стала Лили.
— Добрый день! Я хотела бы узнать… да, то есть, нет… нет, девушка, погодите. Да замолчите же! Мне нужно узнать контакты бывшего владельца одного участка в городе Коукворт. Графство?.. Эванс, какое здесь графство?
Эванс неопределённо пожал плечами. Лили зло дёрнула уголком губ.
— Мы, гм, не знаем. Но тут есть речка и большой завод, кажется, для резины — запах соответствующий…
Добрых полчаса Лили упрашивала, умоляла, объясняла и угрожала телефонной трубке, прежде чем секретарша на том конце провода всё-таки выдала девушке адрес. Больше было похоже, что женщине просто было скучно и не с кем поговорить — вот она и мотала нервы позвонившей.
— То ли Тисовая, то ли Бирючиновая улица в городе Литл-Уиннинг. Графство Беркшир, — вытирая пот со лба, подвела итог Лили. — Уф, умаялась я с этой дурой, сил нет. Ты видел здесь книжный? Нужна хоть какая-то карта, чтобы рассчитать точку перемещения.
— Нет.
— Плохо, плохо… кстати, мне дали информацию о Петунии Дурсль — я думаю она та самая Петуния Эванс, с которой Лили Эванс делила собственность. Сёстры, что ли? Ну, так как теперь всё это дело моё, то стоит пойти и спросить с этой Пет за домик. Или хотя бы деньги получить за половину от продажи участка… как думаешь, сколько удастся выбить?
Эванс тяжело вздохнул. Кто бы знал, что будет так тяжело найти сколько-нибудь приличное место для ритуала!
========== Глава 7 ==========
Стены Азкабана складывались, как сахарные кирпичики. Крошка летела вниз, растворяясь в раздражённых морских волнах — Волдеморт не поскупился на магическую бурю, чтобы отвлечь от своих действий дементоров и стражу «самой неприступной» тюрьмы магической Англии.
Неприступная, как же. Чтобы добраться до хлипких азкабановых стен, Волдеморту понадобилось всего три вещи: пятнадцать тысяч галлеонов для взятки чиновникам, магическая сила для отпугивания неживой стражи и наглость. Неприступным Азкабан был лишь в головах обывателей.
Как и Гринготтс, впрочем, и Хогвартс. Везде можно было найти слабое место, чтобы ударить в него и сделать что нужно.
— Вытаскивайте.
Пожиратели в масках переместились внутрь разваливающегося скелета тюрьмы. Волдеморт наблюдал издалека, не вмешиваясь — это уже не его работа, а его людей. Пускай хоть что-то сделают, глядишь, снова проникнутся важностью общей работы.
— Мой Повелитель, — подал голос Крауч, стоящий рядом, — вы не пойдёте?
— Азкабан был построен на месте магической аномалии, Барти. Он в прямом смысле пьёт магию. Для меня нежелательно приближаться к нему, пока я не разберусь со своей энергоструктурой.
— Ясно. Прошу простить за моё любопытство…
— Тебе позволительно.
Пожиратели действовали достаточно неуверенно, но слаженно. Уже через пять минут Волдеморт услышал русский мат Долохова — Антонин крыл освобождающих, на английском описывая, что и не так те делают. Несмотря на истощение что физическое, что магическое, любви поорать Долохов не потерял. Как и силы лужёной глотки.
За две с половиной недели Волдеморту удалось сделать немного: он узнал об условиях содержания своих соратников, ужаснулся оным и принялся разрабатывать план, как вытащить своих людей, — или то, что от них осталось, — из высасывающего магию места. Взятки шли одна за другой, Кребб и Гойл стесали языки за «дружескими» чаепитиями, Макнейр слал воспоминание за воспоминанием. Пришлось привлечь даже Снейпа, как бы Волдеморт тому ни не доверял — только под клятву о неразглашении, конечно же. Зельевар занялся своими прямыми обязанностями, половину каждой ночи варя целебные составы в подземельях Крауч-холла.
Взятая клятва не дала Снейпу донести смысл работы до Дамблдора, так что мешать «грабить» Азкабан никто и не думал. Всё шло очень гладко: живых стражей-авроров увели на медицинское обслуживание, дементоры были отвлечены на магический шторм и дармовую энергию, Пожиратели из заключённых предупреждены и готовы.
Волдеморт смотрел на то, как медленно рушится неприступная тюрьма, с большим удовольствием. Тёмный Лорд стоял на собственноручно наколдованной платформе, парящей в достаточной высоте над морским гневом — она же была зачарована на перенос в Крауч-Холл.
Рядом с Лордом появлялись и исчезали маги. Платформы стало не хватать — Пожиратели приносили бессознательных, слабых соратников и клали их рядом со своим Повелителем.
Магией Волдеморт расширил платформу.
Около Тёмного Лорда появился Снейп — его чёрную макушку Волдеморт ни с чьей не перепутал бы. На руках он держал Беллу. Слабую, тонкую, почти прозрачную и несомненно больную, судя по закатившимся глазам и едва заметному дыханию.