- Я человек, - протестует Ксен. - Я человек!
Марево отпускает её. Ксен пытается встать на ноги, падает, снова встаёт.
- Я смогу, - говорит она. - Я вернусь. За всеми. За каждым. Я всегда возвращаюсь.
Она снова падает, но на этот раз больше не поднимается. Ксен закрывает глаза. На обратной стороне век она видит, как медленно догорает пламя свечи. Потом наступает темнота.
225.
На орбитальной станции вечер. Алиса Вега сидит на высоком барном стульчике и держит двумя руками синюю кружку с желтым солнышком. На кружке написано "Доброе утро", но Алиса считает эту кружку вечерней. Кружка-вечернекружка. По утрам кофе в красной чашке Нескафе, по вечерам в синей кружке "Доброе утро". Если вам кажется это нелогичным, объясните свою позицию андроиду, встречающему третье тысячелетие в одиночестве.
- Пора спать, - говорит Алиса Вега.
Она встаёт и идёт обратно по коридору мимо саркофагов с замороженными людьми. Одно время Алиса Вега желала им доброй ночи, сейчас ограничивается кивком головы. В конце концов, они и так спят. Просто их ночь слишком затянулась.
В спальне Алиса снимает джинсы и рубашку. Она проходит в ванну и несколько минут сосредоточенно чистит зубы сухой щёткой. Потом расстегивает бюстгальтер, снимает его, снимает трусы и кладёт всё в корзину для грязного белья. В корзине установлен измельчитель пластика, который превращает одежду в полимерный порошок для новых поделок. Рядом стоит стиральная машинка. Она тоже бутафорская, как и вся бытовая техника, но Алисе давно об этом забыла. Завтра она достанет чистое бельё из шкафа. Может быть, даже наденет кружевной комплект.
Алиса Вега переодевается в пижаму и забирается в кровать. Она подкладывает себе под спину подушку, устраивается поудобнее и берёт книжку, лежащую на тумбочке. На этот раз это Оскар Уайльд, Портрет Дориана Грея. Алиса читает его несколько вечеров подряд и спустя полчаса перелистывает последнюю страницу. Она кладёт прочитанную книжку обратно на тумбочку, но промахивается мимо магнитного замка. Книга взмывает вверх и плавает по комнате. Алиса вздыхает. Ей не хочется вылезать из тёплой постели, но ещё больше не хочется, чтобы книга парила у неё над головой. Это порядком разрушает ту иллюзию дома, над которой она так долго и упорно работает.
Алиса встаёт, ловит книжку и уже собирается положить её на тумбочку, как вдруг её взгляд падает на широкий экран с картой b2b. Алиса смотрит на экран и глаза её раскрываются всё шире и шире.
В левом нижнем углу мигает конверт с профилем Гамлета, принца датского. Надпись над ним гласит:
Получено новое сообщение. Открыть?
Генри Лонгфелло
Excelsior !
Тропой альпийской в снег и мрак
Шел юноша, державший стяг.
И стяг в ночи сиял, как днем,
И странный был девиз на нем:
Excelsior!
Был грустен взор его и строг,
Глаза сверкали, как клинок,
И, как серебряный гобой,
Звучал язык для всех чужой:
Excelsior!
Горели в окнах огоньки,
К уюту звали очаги,
Но льды под небом видел он,
И вновь звучало, словно стон:
Excelsior!
"Куда? -- в селе сказал старик.-
Там вихрь и стужа, там ледник,
Пред ним, широк, бежит поток".
Но был ответ, как звонкий рог:
Excelsior!
Сказала девушка: "Приди!
Усни, припав, к моей груди!"
В глазах был синий, влажный свет,
Но вздохом прозвучал ответ:
Excelsior!
"Не подходи к сухой сосне!
Страшись лавины в вышине!" --
Прощаясь, крикнул селянин.
Но был ответ ему один:
Excelsior!
На Сен-Бернардский перевал
Он в час заутрени попал,
И хор монахов смолк на миг,
Когда в их гимн ворвался крик:
Excelsior!
Но труп, навеки вмерзший в лед,
Нашла собака через год.
Рука сжимала стяг, застыв,
И тот же был на нем призыв:
Excelsior!
Меж ледяных бездушных скал
Прекрасный, мертвый он лежал,
А с неба, в мир камней и льда
Неслось, как падает звезда:
Excelsior!