Но, тем не менее, с этим ничего нельзя было поделать. Вряд ли я открыла бы дверь и стала извиняться за то, что была с мужчиной. В эту минуту я ни капли не сожалела, что оказалась в постели с Эриком. Фактически, я была так удовлетворена, словно у меня случился сексуальный День Благодарения. Эрик не походил на индейку, но после того, как у меня перед глазами возникла забавная картинка — как он лежит на кухне, нашпигованный бататом и пастилой — я не могла больше ни о чем думать, кроме как о постели. Я скользнула под одеяло с улыбкой на лице, и как только моя голова коснулась подушки, я заснула.
Глава 11
Мне следовало догадаться, что мой брат может зайти меня проведать. Приходилось только удивляться тому, что он не появился раньше. Когда на следующий день я встала в полдень, чувствуя себя расслабленной, как кошка на солнышке, Джейсон был на заднем дворе в шезлонге, который я использовала за день до этого. Я подумала, что с его стороны было разумно не заходить внутрь, учитывая то, что мы были в ссоре.
Похоже, сегодня и близко не будет так тепло, как вчера. Было сыро и холодно. Джейсон утеплился с помощью тяжелой камуфляжной куртки и вязаной шапочки. Он пристально всматривался в безоблачное небо. Я вспомнила о предупреждении близнецов и внимательно к нему присмотрелась, но нет, это был Джейсон. Ощущение его разума было знакомым, но, может быть, фэйри могут имитировать даже это. Я на секунду прислушалась. Нет, это определенно был мой брат.
Странно было видеть его праздно сидящим и еще более странно было видеть его в одиночестве. Джейсон всегда болтал, или пил, или флиртовал с женщинами, или трудился на своем рабочем месте, или делал что-то у себя дома, и если он не был с женщиной, то за ним практически всегда следовала мужская тень — Хойт (пока им не завладела Холли) или Мел. Созерцание и уединение — не те состояния, что ассоциировались у меня с моим братом. Наблюдая за ним, уставившимся в небо, пока я мелкими глотками пила свою чашку кофе, я подумала, что Джейсон теперь вдовец.
Это было странное новое качество для Джейсона, настолько тяжелое, что, возможно, не в состоянии будет с ним справиться. Он был привязан к Кристалл больше, чем она к нему. И это тоже было для Джейсона новым опытом. Кристалл — хорошенькая, глупая и ненадежная — была его женской копией. Может быть, ее неверность была попыткой утвердить свою независимость, борьбой против беременности, которая еще надежнее привязала бы ее к Джейсону. Может быть, она просто была дурной женщиной. Я никогда не понимала ее, и теперь уже никогда не пойму.
Я знала, что должна подойти к брату и поговорить с ним. Хотя я и сказала Джейсону держаться подальше от меня, он не послушал. А когда он слушал? Возможно, он принял временное перемирие, вызванное смертью Кристалл, за признак нового положения вещей.
Я вздохнула и вышла через заднюю дверь. Так как я спала допоздна, то приняла душ еще до того, как сварила себе кофе. Я сняла свою розовую стеганую джинсовую куртку с вешалки возле задней двери и натянула поверх свитера.
Я поставила чашку с кофе на землю возле Джейсона и села на ближайшее к нему вертикально установленное складное кресло. Он не повернул голову, хотя знал, что я здесь. Его глаза были скрыты за темными очками.
— Ты простила меня? — спросил он, сделав глоток кофе. Его голос звучал хрипло и тускло. Я подумал, что он плакал.
— Предполагаю, что рано или поздно могу и простить, — сказала я. — Но никогда уже не буду относиться к тебе по-прежнему.
— Боже, какой ты стала жесткой. Ты — все, что осталось у меня от семьи, — темные очки повернулись ко мне. Ты должна простить меня, потому что ты у меня единственная, кто может меня простить.
Я смотрела на него, ощущая немного злости, немного грусти. Если я становилась жестче, то только в ответ на жестокость мира вокруг меня.
— Если я так сильно тебе нужна, полагаю, тебе следовало подумать дважды, прежде чем так подставлять меня. — Я растерла лицо свободной рукой. У него были еще члены семьи, о которых он не знает, и я не собиралась говорить ему об этом. Он бы просто попытался использовать и Найла тоже.
— Когда они отдадут тело Кристалл? — спросила я.
— Может быть, через неделю, — ответил он. — Тогда мы сможем организовать похороны. Ты придешь?
— Да. Где это будет?