5
- Не слишком ли жестоко было отправлять ему такое письмо? - жалостливо спросила Трибалла, когда они с госпожой подошли к лавке торговца косметикой, оставив лектику с рабами на углу Священной улицы. Сегодня в Риме праздновали, Цереалии были в разгаре, и всюду стояли накрытые столы с угощениями и веселились люди - с лектикой в такой толчее не пройти.
Девушки проталкивались между жующих и пьющих людей, с рассеянной благодарностью принимая угощения, которые им совали - и кусочки жареной дичи, завёрнутые в листья, и сладости из фиников, начинённых орехами с мёдом.
- У самой сердце разрывается, - ответила Антистия, на мгновение приникнув к рабыне. - Но так нужно, ты же сама понимаешь.
- Не понимаю. Сбежали бы с молодым господином - и делу конец.
- Что ты! - Антистия зажала ей рот ладонью. - Молчи! Навлечь позор на семью... я была безумна, что подумала о таком. Вот и лавка, достань деньги из сумки.
Рабыня достала из сумочки на плетеном шнурке несколько денариев и передала хозяйке. Антистия не заметила, как вздрогнула Трибалла, увидев кого-то в толпе.
Облизнув в волнении губы, Трибалла вдруг застонала, хватаясь за живот:
- Ой, госпожа, как скрутило! Я отбегу совсем на чуть-чуть. Наверное, рыба, которую мы съели у этой ведьмы, была несвежей...
- Конечно, беги, дружочек, - Антистия проводила рабыню сочувственным взглядом и вошла в лавку.
Трибалла отбежала на двадцать шагов, оглянулась, убедившись, что хозяйка не видит, и побежала по Новой улице до самой статуи Ангероны, расталкивая прохожих.
Возле статуи богини таинственного молчания, которая загадочно склонялась над людьми, прижимая палец к божественным устам, Трибалла остановилась. Тут же кто-то схватил её за запястье и утащил за статую.
- Оставишь ли ты меня в покое? - взмолилась Трибалла, заламывая руки. - Я же сделала всё, как ты сказал.
Она стояла перед мужчиной, одетым в простую одежду ремесленника - серую тунику, подпоясанную верёвочным поясом. На голове у него была соломенная шляпа, скрывающая лицо от солнца и от посторонних глаз. Но шляпа не помешала Трибалле узнать его. Он только что сделал ей знак в толпе, предлагая отойти в сторону для разговора. Она боялась этого человека, он казался ей столь же страшным, как демон ночи
- От тебя потребуется ещё кое-что, - сказал мужчина, разжимая пальцы рабыни и выкладывая ей на ладонь золотой.
- Хватит, хватит, - молила Трибалла, но рука сама собой сжалась, забирая монету.
Обратный путь она преодолела с колотящимся сердцем, и ауреус, спрятанный под нагрудной повязкой, жёг ей кожу, как раскалённый уголь. Остановившись возле лавки, где находилась госпожа, Трибалла некоторое время выжидала, не решаясь войти. Но Антистия не показывалась, и тогда рабыня робко отодвинула прозрачную кисею, закрывавшую вход. В лавке стояли две матроны, выбирающие румяна. Продавец-египтянин предлагал покупательницам лучшую краску из пурпурной улитки. Но госпожи Антистии не было.
«Не дождалась и вернулась к лектике», - подумала Трибалла, чувствуя странную усталость, будто прошла пешком до пещер кумской сивиллы и обратно. Дойдя до угла Священной улицы, она остановилась, как вкопанная. Рабы преспокойно сидели возле лектики, а сама лектика была пуста. Трибалла попятилась, не веря глазам, ахнула и побежала обратно.
Тяжкие предчувствия заставляли её мчаться быстро, как будто она убегала от смерти.
Зачем, ну зачем они не послушались матрону Цецину и решили завернуть на Форум? «Надо купить пудру, я ведь сказал отцу, что поехала за пудрой, - объяснила госпожа Антистия, - будет подозрительно, если я вернусь с пустыми руками». Лучше бы они вернулись, вызвав подозрения господина! Но вернулись бы!
Трибалла влетела в лавку и спросила у египтянина, еле переводя дыхание:
- Моя госпожа была здесь... Красивая девушка в светло-зелёной тунике... Где она?
Матроны оглянулись с негодованием и поспешили отойти, а египтянин ответил, не скрывая раздражения:
- Она купила пудру и вышла.
- Давно ли это произошло? - уцепилась Трибалла за его одежду, не обращая внимания на возроптавших матрон.
- Четверть часа назад, - египтянин выразительно посмотрел на рабыню, давая понять, что её присутствие здесь нежелательно.
Трибалла выскочила на улицу, царапая лицо и вырывая волосы целыми прядями. Мимо бесконечным потоком шли люди - нарядные, весёлые, но среди них не было её госпожи. Антистия исчезла.
[1] Одиннадцатый день апреля
[2] Волчицами в Риме называли проституток
[3] Бронт - один из циклопов
[4] Консиум - хранилище для зерна