— Там было четыре посланника Смерти, — медленно произнёс Дрю, — а я ведь тоже посланник Смерти. У меня есть шанс с кем-то из них договориться.
Пендрис понял: Дрю хочет идти один. Он попробовал было возражать, но с решениями посланника Смерти не поспоришь.
— Я покажу, где всё случилось, — предложил Амур. Дрю кивнул, и они вдвоём зашагали к Мнилу, тогда как остальные под руководством Пендриса отправились в сторону Клёца.
Идти пришлось недолго.
— Вот лесок, в котором Ом принялся ломать деревья, — указал Амур на ясно видные последствия великанского дубинотворчества, — а чуть дальше произошло нападение…
— Достаточно, я всё вижу! — прервал его Дрю. — Дальше я иду один.
Примятая трава и пятна мертвецких бальзамов явно свидетельствовали о случившемся здесь побоище, но никого из дравшихся поблизости не виднелось. Должно быть, стражники утащили Ома, Кло и остальных в замок Мнил, где их и заперли. А также унесли погибших — тех, кто окропил траву своими бальзамами.
На подходе к замку Мнил Дрю встретил двоих посланников Смерти, лениво совершающих объезд местности на крылатых конях. Один из посланников показался Дрю знакомым.
— Кайл из Хэрда! — позвал он.
— Дрю из Дрона?! — раздалось в ответ.
Второй, незнакомый Дрю посланник дёрнул было коня в сторону вышедшего на дорогу основателя базимежской банды, но Кайл его остановил:
— Погоди, Кехо! Это пришли ко мне.
— Могу ли я поговорить с тобой наедине? — спросил Дрю.
Кайл из Хэрда кивнул и спешился, отдав поводья своему спутнику. Вместе с Дрю он отошёл на расстояние, с которого Кехо не мог их слышать.
— В чём дело, Дрю? — первым нарушил молчание Кайл, — Не думаю, что с твоей стороны было разумным ко мне подойти! Мне ведь всё известно о твоих художествах на болотах. И ты отрёкся от Владыки Смерти! Такое не прощается…
— Владыка первый от меня отрёкся, Кайл! — заметил Дрю. — Тебе ли об этом не знать? Помнишь нашу встречу в потайной башне в кленовом лесу?
Кайл помнил. И ему было горько от этой памяти.
— Да, тебя как раз расстреляли из арбалетов на въезде в Цанц. Я обещал свою помощь, но, к своему стыду, ничего не смог сделать. Обстоятельства были сильнее. Но чего ты хочешь сейчас?
— Ваш отряд захватил моих людей и удерживает их под замком в замке Мнил, — прямо сказал Дрю. — Я прошу их отпустить.
— Это невозможно! — быстро ответил Кайл.
— Почему?
Кайл из Хэрда не посчитал нужным скрывать:
— Это уже не моё дело. Представители Шестой расы извещены об инциденте и сейчас находятся на подходе. Не в моей власти отпускать пленников, которыми заинтересовались мертвецы Шестой расы.
— Ясно, — сказал Дрю, — не в твоей власти.
Синее лицо Кайла из Хэрда напряглось.
— Ты хочешь меня разозлить, Дрю из Дрона! — жёстко процедил он. — Ты намекаешь, что я вообще ни на что не способен. Но это не так. Я способен отпустить тебя — тебя одного. Я чувствую вину перед тобой, и поэтому я это сделаю, хотя мне грозят неприятности. Но освободить твоих людей — даже не проси. Их ничто не спасёт от гнева Шестой расы. Ведь этот бешеный великан уничтожил двоих наших!
Нелегко было Гны и Флютрю выбираться по каменной осыпи со дна пещерного города Цанц. Некроманты выбивались из сил и корили себя за самоуверенность. Ну не глупо ли было доходить до самого низа, когда ещё на поверхности их любезно уведомили об этом завале? Что они искали в искорёженных цанцких пещерах? И на что надеялись?
Грозившая их присыпать лавина камней всё неслась и неслась. И остановиться ей было тем труднее, что основу её пути составляла лестница, к тому же с отбитыми ступенями (на горных склонах была бы надежда хоть на какие-то естественные преграды). В какой-то момент Флютрю подумал о том, чтобы спрятаться в одной из боковых ниш, но Гны, читавший в его разуме, как в книге, предупредил:
— Оттуда нет никакого другого хода наверх. Стоит завалить этот проход со стороны центральной лестницы, как уже не вернёшься.
Единственное спасение было в движении вверх по лестнице. Гны и Флютрю его совершали, стараясь не отставать друг от друга и не оставлять напарника позади — ибо под их подошвами движение лавины основательно ускорялось.
Стоит ли говорить, что не только в нижних этажах Цанца, но даже и у начала разбитой парадной лестницы некромантам не встретилось ни одного прохожего. Теперь они были вдвоём против огромной каменной лавины. И на лавину даже ловкач Гны не был способен воздействовать убедительным словом. Вот вам яркий пример ограниченности возможностей некроманта: иной раз его могут спасти только ноги!
— Всё страшное однажды заканчивается, порой навсегда, но чаще — до следующего случая, — произрёк Флютрю, когда они миновали опасный участок лестницы и, обессиленные бегом по совершающим встречное движение каменным глыбам, уселись на её обезображенные ступени.
Шум лавины там, внизу, постепенно смолк. Камни остановились — до следующего случая. Ясное дело, ведь нынешнюю лавину вызвали сами не в меру любопытные некроманты. Очень им надо было убедиться, что карлики хорошо завалили проход!
— Уходя, карлики громили подземные поместья, — изложил Гны свою версию сложившегося здесь положения, — а всякий из их владельцев, кто надеялся отсидеться внутри, либо сохранить свои богатства, непременно запечатал ворота магической печатью.
— Кажется, так и было, — согласился Флютрю.
— Но владельцы не подумали, что кто-то решится отламывать от их пещерных поместий целые фасады. Чтобы догадаться это сделать, надо быть поистине ограниченными упрямыми карликами, и присутствовать здесь в огромных количествах. И ещё надо не уважать красоту…
— Я пару раз бывал в пещерной части Цанца, и помню здешние изящные фасады, — вставил Флютрю, оглядываясь на зияющие в стенах бесформенные чёрные дыры.
— Последний раз вы видели эти фасады у себя под ногами, и хорошо, что не на голове! — ухмыльнулся Гны.
— Точно, — вздохнул Флютрю.
— А самые богатые поместья Цанца выходили сюда, на парадную лестницу. Именно по ней и спускали карлики все каменные обломки. Ох и весело им, наверное, было, когда эти камни катились вниз! Вот и думается мне, когда гляжу на сотворённое отшибинскими вандалами: неужели же имеет право далее существовать этот подлый жадный народец?
Что тут скажешь? Похоже, Гны прав: где-где, а в Цанце Великий народ показал себя во всей своей неприглядной красе. Вся здешняя красота растоптана, все изящные фасады лежат ныне грудой камней внизу. Зачем? Лишь затем, чтобы город Цанц, который мёртвые хозяева из Шестой расы забирали обратно у карликов, не достался более никому.
— Ладно, пойдём! — бросил Гны, поднимаясь на ноги, — Боюсь, что если посижу на этих ступенях далее, то вновь проникнусь тёплыми чувствами к Шестой расе — которая рано или поздно отомстит карликам за бесчинства в основанном ею городе.
— Думаете, отомстит? — переспросил Флютрю, шагая ему вслед.
— Не сомневаюсь, — обернулся некромейстер. — Но сначала эта предусмотрительная раса позволит карликам исполнить её планы. Ведь должны же они для неё завоевать Карамц, Уземф и Эузу!
Пещерную часть Цанца некроманты покидали быстрым шагом. Охрана их встретила, как дорогих гостей из высшего начальства — отсалютовала алебардами с таким рвением, что любо-дорого было посмотреть. Выйдя на дневной свет, сильно зажмурились: пещерный-то город ныне освещался из рук вон плохо — одними только потолочными магическими светильниками в золотых плафонах, до которых низкорослые представители Великого народа имели немного шансов добраться.
Чтобы провести их к выходу из города, к остановимшимся было Гны и Флютрю подбежал прирученный ими сотник Элб из Кляма. Хотя некромейстер думал уйти из Цанца через тот же пролом в стене, через который они сюда проникли, инициатива сотника вывести их через центральные Мертвецкие ворота пришлась ему по душе. В самом деле, чем больше стражников увидят их в компании сотника, тем меньше подозрений они с Флютрю вызовут в дальнейшем — если когда-нибудь ещё вздумается им вернуться в сей обезображенный город.