Значит Маргарита добралась.
И теперь всё будет хорошо.
Движение серого марева остановилось. Кажется, оно сразу чуть поредело.
Усилившийся дождь теплыми, совсем летними каплями шлёпался на лицо, стекал за воротник, разлетался брызгами от висящих в воздухе шаров света.
Не было никаких иных звуков, кроме его непрерывного ровного шороха.
Компьютерщики явно переговаривались, их губы шевелились, но до нас не долетало ни звука.
Только шелест воды, падающей в истоптанную траву.
А потом смертельная стена качнулась назад и как-то разом исчезла.
— Юля. Юля! — мне пришлось повторить дважды, голос плохо слушался и постыдно дрожал. — Мы снова будем жить!
Та подняла глаза и робко улыбнулась.
Мертвая зона отступила, но фигуры реальных богов виртуального мира не спешили исчезать. И начавшие потихоньку осознавать свое спасение люди скоро поняли, почему.
На голой текстуре появлялась живая трава, цветы. Совсем близко пробежал обалдевший заяц. Чуть поодаль, но уже в зоне досягаемости выросли домики, вытянулись к небу светлые дымки от труб. Люди начали потихоньку разбредаться в разные стороны.
— Они всё возвращают! — глаза Юли сверкали. Она вцепилась в мой рукав и нервно дергала его, несмотря на жалобное потрескивание ткани.
— Да, это здорово, — я улыбнулся.
— Да нет! Ты не понял! Всё!!! Может быть, людей тоже?
Я с сомнением задрал голову вверх. Душу предательски дернула выползшая не пойми откуда надежда, но давать ей волю пока не хотелось. Одно дело — стоять до конца перед лицом своей смерти, совсем другое — заново переживать чужую.
— Давай спросим, а? — не унималась подруга. — Они ведь наверняка могут! Нельзя не спросить.
Тут она была права: нельзя. Только как до них достучишься?
Я подобрал с земли небольшой камешек. Взвесил на ладони. Запустил в ближайшую сферу. Тот ожидаемо отлетел от нее с глухим стуком.
— Ты чего? — поразилась Джулия, хватая меня уже за обе руки.
— Ну а как иначе ты предлагаешь с ними связаться? Сейчас исчезнут, и плакали наши вопросы.
— Ну, так некрасиво как-то получается, — с сомнением пробормотала девочка, но все-таки отошла на пару шагов, давая мне простор для маневра.
— Некрасиво было сидеть на задницах ровно где-то в раю, пока в остальном мире творилось вот это! — следующий камень полетел в сияющий воздушный кокон.
— Некрасиво было оставлять всю Игру на неумех, которые и двух строк кода связать не могут, — вслед первым отправился булыжник покрупнее.
— Некрасиво строить теперь из себя справедливых спасителей и висеть в воздухе, вместо того чтобы стоять тут в грязище и извиняться! — я разошелся не на шутку.
Собратья по несчастью неодобрительно косились и обходили творящееся безобразие стороной. Даже Ксан куда-то запропал. Так что скоро мы с Юлей остались на поле совсем одни.
После девятого или десятого попадания человек в сфере обратил на нас внимание. Стянул наушники, внимательно пригляделся. Потом что-то буркнул в микрофон, и вся конструкция стала плавно снижаться.
В этот момент мне стало не по себе. Чем бы я ни был недоволен, злить этих людей не стоило. В конце концов они давным-давно сделали свою работу и заслуженно почивали на лаврах. Злость почти улетучилась, оставив только колючую досаду и пустоту.
При соприкосновении с землей сияние потеряло насыщенность. Человек встал с кресла и вышел к нам прямо сквозь голубую стену.
Он был черноволос, высок и худ. Клетчатый костюм скорее напоминал одежду для сна. Если есть такое понятие «деловая пижама». Приятное, но непримечательное лицо хранило следы бессонной ночи, а может и нескольких.
Мы застыли, как вкопанные, почему-то растеряв все заготовленные фразы. Но программер начал разговор первым:
— Ребята, простите за всю эту жесть. Наш косяк. Исправляем. Скоро все будет нормально.
Вот и все. Никакого «да как вы, жалкие нубы, посмели кидаться камнями в великого и ужасного меня?» Никакого высокомерного молчания. Просто усталый человек в пижаме, который исправляет то, в чем накосячили другие. Вместо собственного нормального посмертия, кстати.
Юля очнулась первой:
— Извините, мы на самом деле только спросить. Вы же и стертых игроков восстановите, да?
Разработчик глубоко вздохнул, покачал головой. Поискал глазами место, чтобы присесть, но не обнаружил.
— Мы бы хотели. Но это очень сложно. Текстуры, живность, дома, города и привязанные ко всему этому боты прописаны Игрой, хранятся на серверах и легко поддаются восстановлению. А игроки — свободные единицы. Совершенно отдельные. Они создают только временные привязки к тем или иным предметам, людям или событиям. Технически, на основе этих предметов личность восстановить можно. Но работа по сбору их в единое целое длинна, кропотлива, и ресурса на это сейчас просто нет.