Эпилог
Две с небольшим недели минуло с того злополучного рейда, и за навалившейся службой мысли об ожидающей меня награде отошли даже не на второй план, а куда-то значительно дальше. Банды, продолжительное время кошмарившие редкий мирняк за рекой, оставшись без базы, координировавшей их действия и обеспечивавшей оружием, боеприпасами, экипировкой и продовольствием, уже в первые сутки устроили передел сфер влияния. Извращённый порядок, удерживаемый силой и жестокостью, рухнул, став бесконтрольным хаосом, и нам пришлось хорошенько поработать, возвращая закон в мёртвый город. Желающие сдаться резались со своими вчерашними товарищами, оказавшимися слишком упёртыми. Непримиримые с таким же энтузиазмом вступали в перестрелки друг с другом, ещё не отдавая себе отчёта в том, что отныне всё будет по-новому, но вовсю стараясь занять лидирующие позиции в своей иерархии и желая сохранить за собой контроль над немногочисленными поселениями.
Днями и ночами беспилотники рассекали по воздушному пространству, выискивая скрывающихся бандитов. В начале масштабной операции очень помогли подробные карты, обнаруженные в логове врага, и крупные схроны с перевалочными базами были зачищены ещё в первые дни. Работа была жаркая, и, не будь у нас силовой брони, вполне оказалась бы столь же напряжённой, как битва за завод. Лёгкой прогулки, само собой, не сложилось, но никто из нас на неё и не рассчитывал. Отдельным горячим головам из штаба, уличенным в шапкозакидательных настроениях, хвосты накрутил лично полковник Савкин, тут же отстранив от планирования, и первый этап удалось провести без потерь. Дальше, как только представляющие наибольшую опасность точки были либо уничтожены, либо взяты под контроль, всё пошло, как по маслу. Ценой некоторого недосыпа, лёгкого злоупотребления боевыми стимуляторами и одного оторванного самодельным взрывным устройством колеса на броневике мы обеспечили себе безоговорочную победу. Все шесть с лишним сотен бандитов, оказавшихся в ночь штурма их основной базы за её пределами, перестали существовать как боевые единицы. А уж сколько из них мы уничтожили, а сколько задержали… на оказавшемся таким же сумбурным, как последние две недели, заключительном совещании, где мне в качестве, так сказать, массовки, удалось поприсутствовать вместе с Лисом, цифры были названы, но я уже откровенно клевал носом, а посему не запомнил…
Как много всё же значат порой какие-то мелочи, и какие крутые виражи может заложить жизнь. Всего-навсего месяц назад я, очутившись в нужном месте в нужное время, пересёк границу бывшего закрытого административно-территориального образования, отказавшись от явно самоубийственной задачи, поставленной поехавшим любителем постапокалиптического антуража, за три года не наигравшимся в свои выживальческие игрульки. Предупредил, действуя исключительно по наитию, новых товарищей о готовящейся на блокпост атаке, и благодаря этому у нас, да-да, именно у нас, появился ключ к складу оружия совершенно невообразимого для местных уровня. Верно принятое решение, и это оружие оказалось в правильных руках, оказав неоценимую помощь как нам, так и отдельным общинам на развалинах старого мира. Сведённые воедино под именем Стражей подразделения ОМОНа и полиции, не предавшие, несмотря на опустошительную войну, своих идеалов и данную обществу присягу, вырезали опухоль беззакония, поразившую возрождающуюся в рамках отдельно взятого города цивилизацию. И грела душу мысль, что я принял в этом «хирургическом» вмешательстве самое деятельное участие.
Я не знаю, сколько миллиардов жизней унёс Песец. Но я уверен, что те несколько тысяч, что остались от некогда миллионного населения города, очищенного паладинами нового мира от скверны беззакония и жестокости, всё ещё остаются каплей в море в общепланетарном масштабе. И даже несмотря на это, мы проделали важную для блага человечества работу. Сегодня один город. Завтра — страна. Послезавтра — весь мир. Подобные нам, кто не склонится перед насилием и всегда готов нанести злу ответный удар, есть везде. В своих послевоенных путешествиях я видел не столь уж много, но то, что я успел увидеть до вступления в ряды Стражей, даёт мне полное право сказать — я знаю! И мы, равно как и они, рано или поздно пойдём дальше и объединим усилия для борьбы с негодяями всех мастей…
— Пёс, — прервал мои размышления Призрак, — ты чего завис?
Я опрокинул в себя стакан, залпом допив остатки полюбившегося мне ещё на предыдущем фуршете односолодового виски, и обернулся к товарищу.