Не удержавшись, он весело фыркнул. Страх перед высотой понемногу уступал место мальчишескому восторгу. Слава ветру! Слава свету! И безоблачной синеве над головой - вечная слава!
Рэлек неспешно пересёк квадрат крыши, под его ногами успокаивающе шуршал щебень. Он подошёл к краю, очерченному низким - до колена - парапетом из выветрившегося, но всё ещё кажущегося надёжным бетона. Посмотрев вниз, присвистнул от удивления: этажей на десять ниже этой крыши имелась другая - точно такой же квадрат, засыпанный щебёнкой. Дом, помнившийся ему похожим на гигантский кристалл, на самом деле оказался "зеркальной лестницей" - три корпуса разной высоты выстроились друг за дружкой, словно кровные братья. Старший, средний и младший - причуда древних зодчих. Зазор между "братьями" был невелик, при желании и лягушка перепрыгнет, вот только падать потом далековато придётся.
- Не пробежаться по такой лесенке, - пробормотал Рэлек вслух, - нам бы чего поположе...
Он хихикнул, чувствуя себя глупо, но поделать с собой ничего не мог - настроение поднималось, как тесто в кадушке, веселье грозило хлестнуть через край. В ушах и впрямь немного звенело, голова кружилась от высоты, ветра и света. Хотелось вскочить на парапет, встать над пропастью, раскинуть руки и закричать на весь Город что-нибудь восторженно-бестолковое, вроде "эге-гей"! Хотелось расхохотаться! Хотелось...
"Как насчёт помереть, малыш? Станешь махать руками и вопить - вечный покой накличешь. Какого беса? Что с тобой такое?"
Спорить с глупым Постояльцем не хотелось, но всё же Рэлька отступил от края, чтобы не поддаться искушению. Сквозь хмель веселья пыталось пробиться беспокойство. Чтобы отвлечься, он повернул голову и начал разглядывать огромную каменную чашу, лежащую посреди Города лигах в трёх от зеркальной башни. Что за странная штука? Для чего её могли соорудить?
"Знаю! - вспомнилось вдруг: - Никлаш как-то говорил... Точно! Стадион!"
Кажется, во всём Дицхольме лишь Ник заглядывал в архив не потому, что того требовал наставник Винерд, а по своему собственному желанию. Оказавшись в Хельбе, он всё свободное время от ужина до отбоя посвящал пропахшей пылью бумаге. Оторвать его от книг и документов могла, пожалуй, одна лишь Флина...
* * *
- Чем они занимались?
- Выигрывали состязания, - Никлаш улыбался.
- Это я уже понял. Чем они занимались, пока состязания не объявлялись ?
- Готовились к ним. Пойми, участие в состязаниях - этим они себе на хлеб и зарабатывали. Тогда было много всяких турниров, в каждом городе их проходило иной раз два-три одновременно. А ещё между городами, и даже между государствами. Эти люди ездили во всей Эсмагее, мерялись друг с другом силой, завоёвывали деньги и славу. Для них даже особые ристалища строили - стадионы... потом покажу вам гравюру.
- Мой брат всегда весной мотался на ярмарку в Глет, - сказала Флина. - Там каждый год лучшему арбалетчику отсыпали семнадцать леров серебром.
- Почему семнадцать? - Рэлек озадаченно нахмурился.
- Не знаю. Просто так уж повелось: семнадцать. Ни таленом больше, ни таленом меньше. Брат неплохо стрелял, но ни разу не выиграл.
- Нет, тут совсем другое, - мотнул головой Никлаш. - Твой брат ведь не упражнялся весь год, чтобы заполучить это серебро? И денег ему за одно только участие в состязаниях никто не давал?
- Ещё чего! Люди, быть может, иногда и делали на него ставки, но платить лишь за то, чтобы он выпустил бельт по мишени... Таких дурней в Глете не водится.
- А вот до Тёмного века водились. Таких "состязателей" называли спортсменами. Многие богатые люди платили им за то, чтобы они постоянно упражнялись в своих умениях, а потом делали на них большие ставки.
- Что ж... звучит не так уж глупо. Может, в этом и есть какой-то смысл.
- Я слышала, - снова заявила Флина, - будто в герцогской гвардии есть отменные рубаки, которые каждодневно учатся махать мечами. В походы эти парни не ходят, герцог их бережёт для праздничных турниров.
- И всё же они солдаты, - возразил ей Ник, - несут службу, как прочие гвардейцы, даже в караулах стоят. Правда, по походам не таскаются - тут ты права... Между прочим, Рэля, в те стародавние времена не только мишени дырявили и боролись, но ещё бегали, и прыгали: кто дальше, кто выше, кто быстрее.
- Ну, наш Двужильный им бы всем показал!
Флина рассмеялась, а Рэлек на ходу подпрыгнул. Возле барака сушились в поленнице дрова для печей, их от дождя укрывал высокий прочный навес. Ухватившись за крашеные охрой доски, молодой нойд легко подтянулся и взобрался наверх. Выпрямился, помахал друзьям рукой и спрыгнул - мягко, как кот.
- Ловкач. Но и позёр тот ещё... Ведь позёр, Фли?
- Позёр? Нет, Ники, он - тот, кто прошёл хельбский "бурелом" двести восемьдесят три раза .
- Двести восемьдесят четыре, - поправил Рэлек почти машинально.
- Да ну? Когда успел ещё один добавить?
- Утром... заглянул туда после пробежки.
Никлаш покачал головой:
- Ты права, Флина, он не позёр. Он чокнутый.
- Не больше, чем ты со своими книгами, Ники.
* * *
Да, это наверняка стадион - громадная серая плошка с изъеденными краями; её будто обронил посреди Города проходивший мимо великан. А ведь на плане возле штаба древнее ристалище было всего лишь кружком не крупнее мелкой монетки. И ещё про него что-то говорил Чейд... что-то важное...
"Зараза, - подумал Рэлек, - не память у меня, а худая торба... Почему так звенит в ушах?"
Наверное, просто злость накатила. Или обида. Когда его крепко обижали, лицо всегда начинало пылать, виски ломило, а в голове будто просыпалась стайка крошечных комаров. Обижали-то его по малолетству частенько - и дразнили, и поколачивали иногда. Он привык, научился терпеть и прощать, благо синяки и ссадины сходили с тела много раньше, чем у побеждавших в драках врагов.
Больнее кулаков всегда ранило слово, и мало кто мог его задеть за живое так, как она...
"И ведь ничего не изменилось. Столько лет, и совсем, совсем ничего..."
* * *
- Эй, Рэлек! Тебе к коменданту!
- Зачем? - спросил он, поднимаясь из-за стола.
- Там кто-то приехал, спрашивал тебя.
- Приехал... - Рэлек почувствовал, как его губы сами собой растягиваются в улыбке: - Как он назвался? Даймиром?
- Да не слышал я, - отмахнулся дежурный.
- Стрелок? Высокий, худой...
- Да не присматривался я! Ну... да, вроде того. Два круга на перчатке. К коменданту пошёл!
Последние слова парень выкрикнул уже Рэлеку в спину - тот с крыльца трапезной бегом припустил к учебным корпусам. Надо же, дядя Даймир приехал! В последний раз чёрный маршал навещал его полгода назад. Тогда он оказался по своим маршальским делам неподалёку от Хельба и нашёл время заглянуть, посмотреть, как идут дела у "братца" на новом месте. Рэлек всегда радовался редким приездам стрелка, тот оставался для него ниточкой, связывающей настоящее с прошлым. И от него всегда можно было услышать какие-нибудь новости из Ривцы.