— Нет, сударь, не из-за шрама! Не в обиду будь сказано: из-за вас самих!
— Что? Из-за меня? И не мечтайте об этом! Э, да вы, никак, ревнуете? Давайте заключим между нами союз. Вы понимаете, о чем я…
— И даже слишком хорошо. Но на сей раз из этого ничего не выйдет! Сохрани меня Господь!
— Вы представите меня своей юной модистке, и я примирю ее с вашим шрамом.
Полицейский встрепенулся, словно дрожь прошла по его телу. Вслед за тем он придал своему лицу сугубо официальное выражение и предложил фон Хану следовать за ним к бургомистру.
— Я пойду, но не намерен терпеть никакого сопровождения по городу.
— Так было приказано.
— А я приказываю обратное. Можете идти и передать это господину бургомистру, а если вздумаете спорить со мной, то забудьте о вашей девушке!
— Сударь, прошу вас, ради Бога! — в полном смятении взмолился честный обладатель бакенбард. — Я повинуюсь. Об одном только прошу вас, милостивый государь: ради Бога, не лишайте невинную девушку жизни!
— Надеюсь, вы не станете считать меня способным убить девушку из одной только любви к ней?
— Я полагаюсь на ваше честное слово, милостивый государь. Если вы пощадите бедное дитя, я сделаю для вас все, что прикажете, пусть это будет даже моя собственная смерть.
— Успокойтесь! Я даю вам честное слово, что не лишу жизни славную девушку. Скажите мне только: почему вы сразу же испугались самого худшего? Кто бы так — ни с того ни с сего — стал посягать на жизнь прекрасной крошки?
— Вы дали слово чести, сударь. Мне этого достаточно. Что вам стоит свернуть шею доброй Кэти? Я ухожу, а вы придете одни. Даже преисподняя обязана держать слово.
С этими словами бедняга покинул комнату. Ему вслед раздался громкий, пронзительный смех «мертвого гостя», казавшийся ему издевательским хохотом самого сатаны. Вприпрыжку помчался он к бургомистру. Прибежав к нему, полицейский выложил всю свою историю, чем немало удивил последнего.
Господин фон Хан взял трость и шляпу и вышел из дома. Он все еще втайне потешался над искренним страхом полицейского и его — как казалось ему — непомерной ревностью.
Идя по улице, он скоро заметил, что находится в небольшом городке, где каждого незнакомого человека разглядывают как некое диковинное животное и где на одни только приветствия изводят не менее дюжины шляп в год. По пути люди вежливо уступали ему дорогу и низко кланялись. Уже издалека все встречные снимали перед ним шляпы и шапки. Ни одного из королей не встречали с таким почетом. В домах с обеих сторон улицы, по которой он шел, сквозь стекла закрытых окон за ним наблюдало множество любопытных глаз. Но самое неожиданное происшествие подстерегало его возле углового дома с балконом. Невдалеке от дома, на площади, находился источник, из которого вода по семи трубкам стекала в большой каменный желоб. Вокруг толпились служанки с ведрами и ушатами, болтая между собой сварливыми голосами. Одни чистили рыбу, другие мыли салат, третьи подставляли пустые ведра под трубки, а четвертые уносили на голове уже наполненные. Чтобы удостовериться в том, что перед ним действительно дом бургомистра, господин фон Хан решил спросить об этом у кого-нибудь из этих деятельных служанок, которые, увлекшись разговором, поначалу не заметили его. Но как только он открыл рот и все обратили на него внимание — Боже ты мой! — какой поднялся крик, какая суматоха! С громкими воплями все бросились врассыпную. Одна выронила рыбу в желоб, у другой вывалился из рук вымытый салат, у третьей свалилось с головы ведро с водой. Только одна старуха, чьи ноги больше не слушались их владелицы, так крепко прижалась спиной к высокой опоре источника, словно хотела ее опрокинуть. Стиснув зубы, она уставилась на него отчаянным взглядом, причем волосы на ее голове встали дыбом. Так кошка — выгнув спину, с торчащей дыбом шерстью и разинутой пастью — пронзительным взглядом следит за каждым движением лающей на нее собаки.
Досадуя на человеческую глупость, господин фон Хан развернулся и направился прямиком к дому с балконом. И он не ошибся: вверху, на лестнице, его весьма любезно встретил и пригласил к себе бургомистр — приятный, несколько суетливый человек маленького роста.
— Вы, кажется, просили меня зайти, — сказал господин фон Хан, — что я и сделал с большим удовольствием, поскольку надеюсь с вашей помощью разрешить одну загадку. В вашем городе я нахожусь только со вчерашнего дня, но могу поклясться, что такого обилия приключений, как здесь, со мной не случалось ни в одной из поездок.
— Охотно верю! — улыбаясь, сказал бургомистр. — Я уже кое-что слышал об этом, а иногда мне рассказывали и вовсе невероятные вещи. Вы, значит, — господин фон Хан, сын известного банкира из столицы. Вы поддерживали отношения с местным семейством Бантесов и приехали, так как фрейлейн Бантес…