Резак был тяжелым, поэтому, чтобы плыть, он мог использовать только одну руку. Это обстоятельство грозило утащить его на дно. Он заплыл под нижний уровень отсека, а затем отчаянно устремился вверх, с усилием перебирая ногами, немного паникуя.
К этому времени он уже ухватился за край и подтянул себя внутрь, он был уже на грани истощения, на грани того, чтобы начать опускаться вниз. Он оттолкнул резак в угол, а затем быстро поплыл к панели управления перекрытием.
Он нажал на кнопку и удерживал её вдавленной. В помещении начали мигать аварийные огни. Он увидел, как перегородка медленно выдвигалась из направляющего жёлоба, перекрывая выходной проём, закрывая его.
Он поплыл вверх к воздушному карману, но некоторое время не мог его обнаружить. Где он? Альтман поплыл обратно вдоль потолка и обнаружил карман воздуха размером примерно с его кулак, как раз достаточно, чтобы добраться до него лицом. Он втянул воздух в себя, затем быстро выдохнул, карман увеличился в размерах.
Снизу он услышал, приглушённый в воде, лязг закрывшегося перекрытия, а после мягкое биение насосов.
Уровень воды начал падать и он полностью высунул голову из воды, задыхаясь, он сделал глубокий вдох и сразу же потерял сознание.
Майкл, сказал голос. Майкл. Просыпайся.
Он открыл глаза. Это был его отец.
Я попросил тебя, чтобы ты поднялся. Сколько раз я должен просить?
Одну минутку, Пап, ответил он. Его голос звучал странно, глухо, как если бы он исходил на расстоянии.
Я сказал — сейчас же, произнёс его отец. Поднимайся или я сам стяну тебя с постели.
Он не двигался. Отец встряхнул его. Он застонал, покачал головой.
Папа…
Вставай! сказал его отец, теперь уже криком, так близко к его лицу, что он мог учуять запах ликёра, исходивший от его дыхания. Поднимайся!
Он пришёл в сознание, находясь лицом вниз, частично свисая с узкого мостика, тянущегося по краю помещения. Ему повезло. Он был жив и откашливал воду, а не плавал в центре комнаты лицом вниз, мёртвый.
Он сделал усилие, поднялся и прислонился спиной к стене, собираясь с силами. Потом осторожно придвинулся к краю мостика и спрыгнул в воду.
Он не мог найти плазменный резак. Возможно, что-то пошло не так. Возможно, его стряхнуло, когда закрывались двери и он соскользнул в воду. Вероятно, он потерян.
Он всплыл на поверхность, держась за край мостика, а затем снова опустился, на этот раз осматривая более тщательно. Он обнаружил его застрявшим за платформой, практически невозможно увидеть, пока он почти не коснулся его.
Он высвободил его и всплыл снова, забираясь из воды на мостик. После чего некоторое время лежал на решётке, дыша, пытаясь прийти в себя.
Когда он поднялся, его всё ещё трясло, нервы были неспокойными. Он вытер ладонью капли с экрана коммуникационного модуля и соединился с отсеком Обелиска.
— Алло? — сказал Хармон, сейчас в его голосе ощущалась небольшая паника. — Алло?
— Это я, Альтман, — сказал он.
Глядя на экран, Хармон прищурил глаза.
— Альтман, — сказал он. — Я вот сомневаюсь: жив ли ты ещё. Это же ты, да? Это ведь не видение? Ты выглядишь иначе.
— Я всё ещё жив, — сказал Альтман. — Просто немного мокрый.
— Где ты? — спросил он.
— В отсеке субмарины, — сказал Альтман. — Недалеко.
Хармон кивнул. Он открыл голографический файл и сбросил его на экран Альтмана.
— Ты находишься здесь, — сказал Хармон, и на карте появилось красное пятнышко. — Это просто, — сказал он. — Иди по этому коридору, он единственный с небольшим откосом. Потом в другой коридор, мимо этих двух лабораторий. Заключительный проход и ты будешь здесь.
— Что там между тобой и мной? — спросил Альтман.
— Рядом с Обелиском — ничего, — сказал Хармон. — Они не подойдут близко к Обелиску. Если ты сумеешь добраться до последнего коридора, с тобой должно быть всё в порядке. Но до этого, возможно, будет немного сложнее.
Он включил Альтману изображение коридора, который находился сразу за шлюзовым затвором отсека подводной лодки. Камера медленно сфокусировалась на определённом участке, показывая кучу трупов, мертвенно-бледное существо, напоминающее летучую мышь, вибрировало над ними, а затем растворилось в стене статических помех.
— Это последняя запись с камеры до того, как она была выведена из строя, — сказал он. — Кто знает, как обстоят там дела сейчас.