— Теперь я собираюсь поискать настоящую помощь, — сказал Хармон, поднялся и подошёл к панели управления судном.
Альтман лежал неподвижно, глаза потускнели. Тёплая жидкость стекала по его щеке, по его рту. И только тогда, когда он попытался попробовать её на вкус, то понял, что это была кровь. У него заняло ещё минуту, чтобы осознать, что это была его собственная кровь.
Ладно, подумал он. Я бывал и в худших ситуациях. Он попытался пошевелить руками, но не чувствовал их. Это было похоже на то, как если бы его тело отключили от головы. Я только отдохну немного, говорил он себе. Я просто полежу здесь, а затем, через минуту. Я расшевелю верёвки и избавлюсь от них.
Его зрение начало затуманиваться, а затем постепенно исчезать. Он вслушивался в звук двигателя, после чего это чувство тоже медленно его покинуло. Он лежал неподвижно, ощущая движение лодки по волнам. Спустя некоторое время, казалось, что это ощущение исходит откуда-то издали. А спустя еще немного, даже оно было утрачено. Он лежал в лодке, ничего не видя, ничего не слыша, ничего не ощущая. Весь мир вокруг него растворился. Он пытался как можно дольше сосредоточиться на вкусе крови во рту. Но вскоре он не мог почувствовать даже этого.
Эпилог
1
А потом это началось снова. Сперва во мраке появилась небольшая светящаяся точка, находящаяся на большом расстоянии. Он смотрел на её, пытаясь определить, приближалась ли она, либо же, наоборот, отдалялась, но точно сказать было нельзя. Он смотрел на неё долгое время, или же — у него только сложилось ощущение, что это было долго, пока она вновь не исчезла.
Тьма. Монотонная и непрерывная тьма. Но также — ощущение тела. Собственного тела, его границ.
Я мёртв, подумал он. Это ад.
Далее была затяжная пауза, в течение которой ничего не происходило. Светящаяся точка вернулась вновь. В действительности он не заметил её повторное появление как таковое, он просто знал, что она там, и знал, что находится она там уже некоторое время. Он смотрел на неё. На этот раз она медленно увеличивалась. Медленно направлялась к нему. Неожиданно она стала мучительно яркой.
Предметы вокруг неё начали обретать форму. Тонкая серебристая оболочка появилась там, откуда исходил свет. Нечто розоватое образовалось вокруг неё, что представляло собой, начинал он медленно понимать, человеческую руку.
— Незначительный отклик, — произнёс голос, ровным, неизменным тоном. — Увеличь дозу.
Он что-то почувствовал, что-то жалило его куда-то тело. Внезапно он смог пошевелить мышцами на своём лице.
Где я? пытался спросить он, но то, что вышло из его уст, было лишь искажённым, невнятным звуком.
— Вот так, — сказал другой голос. Свет отступил назад и он увидел лицо, наполовину скрытое под хирургической маской. Позади него находились другие лица, вероятно, всего около полдюжины.
— Где я? — спросил он, и на этот раз из него исходили слова.
— Ты жив, — сказал приглушённый голос через хирургическую маску. — Это всё, что тебе нужно знать.
Он попытался переместить свою руку, но обнаружил, что она стянута ремнем. Его вторая рука была закреплена тоже, как и его ноги. Выгнув спину, он с усилием попытался освободиться от ремней.
— Ну, ну, — сказал голос. — Ты не сможешь разорвать их. Просто расслабься. — Хирургическая маска повернулась к кому-то позади. — Ступай к Маркову, — сказала она. — Скажи ему, что Альтман очнулся.
По всей видимости, он снова погрузился в сон. Когда он открыл глаза, над ложем находились три человека, глядящие на него сверху вниз: Кракс, Марков и Стивенс.
— Мои поздравления, Альтман, — сказал Кракс. — Похоже, ты всё ещё жив.
Когда он открыл рот и заговорил, его голос хрипел, а горло ужасно болело. — Ты убил Аду, — сказал он.
— Нет, — ответил Кракс. — Она сама покончила с собой. У неё начались галлюцинации, а затем она перерезала себе горло. Она не была достаточно сильна. Она не была достаточно ценной.
— Ценной? — переспросил Альтман.
— Нам нужно немного поговорить, — сказал Марков.
Альтман прищурил глаза. Он посмотрел на него, с осторожностью.
— Мы поговорили с твоим приятелем Хармоном, — сказал Кракс. — Он рассказал нам обо всём, что произошло.
— Ты утопил Обелиск, — сказал Стивенс. — Зачем ты это сделал?
— Он был опасен, — ответил Альтман, его голос был едва громче шёпота.