Капрал кивнул головой.
— Так вот. Раз я прошёл первичную проверку на лояльность, меня надо было как-то ещё проверить, чтобы снять все подозрения или подтвердить их, а здесь начиналась твоя работа. Всё это время ты старательно гонял меня на пределе моих возможностей, стараясь выявить признаки, по которым можно было бы сделать выводы о моей лояльности Легиону. Не очередной ли я человек Теневых? И, раз мы отправились на своеобразную экскурсию ко второму лагерю, проверку я, наконец, прошёл. Так?
— Есть такое дело, — согласился Карст, с нескрываемым интересом глядя на меня, я же чувствовал радостное возбуждение, мои выводы подтверждались один за другим. — Но зачем ты всё это мне рассказал? Согласись, тебя несколько опасно оставлять в живых.
— Есть такое дело, — спародировал я капрала. — Я бы не стал ничего этого говорить, если бы не один момент. Назвав меня исследователем и добавив про мечи, ты сдал вашу компашку со всеми потрохами.
— Да? — неподдельно удивился Карст. — И каким же это образом?
— Да самым простым. Если начинается вот такая вот едва заметная промывка мозгов, значит что-то кому-то надо. До сегодняшнего дня ничего подобного не было, а тут такая новость. Значит, о том, кто я такой, вы узнали совсем недавно, думаю, вчера. Ты сильно опоздал к ужину, да и Видящих не было на месте, когда я к ним заглянул, пользуясь удачным моментом. В их палатке всё было приготовлено к очередному эксперименту, а такие Искусники, как Торл и Шун, делают всё от начала и до конца. Увиденное было равнозначно записке о предстоящем и, главное, важном собрании. Видишь ли, из-за тех зелий, которыми вы меня опоили, я умудрился назвать свою собственную фамилию, а это абсолютно не соответствует моей натуре. Я не такой дурак, чтобы вешать на себя мишень для каждого гада, которому вздумается меня сдать. В тот вечер я вёл себя крайне неосторожно, совершенно нетипично для меня. Единственное, что меня несколько сбивало с толку, длительность моей проверки. Всё-таки мою фамилию должны знать в каждом уголке Империи, такая награда лакомый кусочек для всех, поэтому я не понимал, почему моя проверка длится так долго? Да и, если честно, до сих пор не понимаю.
Повисло недолгое молчание, которое нарушил Карст:
— Ты так и не ответил на вопрос: почему же я не могу убить тебя прямо сейчас?
— Проще простого, вам очень хочется заполучить ещё одного Видящего, причём о котором бы никто не знал, поэтому я представляю для вас большую ценность. Вот только, раз с вами совещались и Торл с Шуном, вы пришли к кое-каким вполне закономерным выводам.
— И к каким же выводам мы пришли? — уже без всякого удивления спросил капрал.
— Например, моё теперешнее состояние. Почему я не схожу с ума и не лезу в петлю? Видящие не могли не просветить о действии печати Хомана и таки обязаны были сравнить с чем-нибудь до крайней степени неприятным, чтобы каждый смог оценить на себе, как именно действует печать на Искусников.
— Мне предложили оторвать член и выколоть глаза, — спокойно произнёс Карст.
— Жёстко, — признал я. — Хотя, в целом, верно. В общем, думаю, Видящие настаивали на немедленном разговоре со мной, но остальные отказались. Мотивация отказавшихся была обоснованная. Раз я не полез в петлю, значит, были причины, а раз есть причины, то рано меня ещё во всё посвящать. Решили сначала мне привить любовь к Легиону или хотя бы уважение, чтобы я не сбежал.
— В целом всё верно, — кивнул Карст, на этот раз подражая мне. — Только вот с предложением подождать первым согласился Торл.
— Торл? — задумался я.
Анализ Торла не был закончен полностью, Искусник был довольно молчалив, поэтому мне не хватало информации о нём. Вполне возможно, что он действительно мог принять сторону обычных людей, то есть во многом не понимающих Искусников, а главное, мотивацию их некоторых поступков.
— Да, думаю, Торл мог согласиться, — несколько секунд спустя, признал я. — Шун, тот возмущался, даже сравнение принадлежит ему, это бесспорно.
— С чего ты взял? Почему именно ему?
— На основе составленного мною психопортрета.
— На основе чего?! — на мгновение Карст показал свои истинные чувства, крайнюю степень удивления.
— Психопортрет, — спокойно повторил я. — Этим словом я называю совокупность проанализированной информации об определённом человеке. Шун имеет малую вариативность, поэтому его легко просчитать. Торл, возможно, тоже не слишком гибок относительно своего психоповедения, а вот с тобой всё несколько сложнее. На данный момент я пока зафиксировал два варианта твоего психоповедения, каждое из которых имеет свои отличительные стороны. Сейчас я не могу судить с должной достоверностью о твоей вариативности, но даже в рамках всего двух возможностей твоё поведение зачастую имеет чрезвычайно интересные особенности в плане анализа твоей личности.
Карст заметно помрачнел после моих слов, но всё же ответил:
— Знаешь, теперь я буду ратовать за твоё убийство, ты будешь слишком опасен со своей Силой.
Я почувствовал поднимающуюся изнутри радость, губы сами собой растянулись в улыбке.
— Ты и это просчитал? — понял Карст.
— Относительно, — цокнул я. — Я предположил, что ты соберёшься убить меня прямо сейчас, а своим скажешь, будто я оказался предателем… а может, и правду бы сказал. На данный момент у меня нет информации о ваших взаимоотношениях друг с другом, поэтому я не могу сделать анализ. Но! Прежде, чем ты бы меня убил, ты мне бы всё разложил по полочкам, например, пояснил, почему именно собираешься меня убить. При самом худшем развитии, ты приставил бы меч к моему горлу, и лишь потом пояснил свой поступок. Получается, что при любом раскладе я бы всё равно остался жив, ведь у меня есть весомый аргумент в свою защиту, иначе я бы этот разговор не затевал.
— И какой же это аргумент?
— Мне некуда идти.
— В смысле?
— В прямом. Я самый разыскиваемый преступник. В качестве Искусника я недостаточно силён, поэтому шансов на самостоятельное выживание у меня крайне мало, тем более с запечатанной Силой. В это конкретное время мне необходим Легион — для самообучения. Я просто-напросто никуда не денусь потому, что мне некуда деваться. В Легионе, несмотря на полную абсурдность подобного заявления, я нахожусь в максимально возможной безопасности при наличии новых знаний. То есть, в противном случае мне грозило бы путешествие в другую страну, что без дара Эрсиана превращается в сущее самоубийство, или глухой лес до конца жизни. Сейчас есть небольшой шанс, что я смогу вернуть себе Силу, а там очень кстати придётся наличие рядом с собой двух Видящих. Если же ваша затея с Легионом удастся, то это будет способствовать снятию с меня всех обвинений. Как ни крути, а выходит одно: мне быть с вашей компашкой не просто выгодно, а прямо-таки жизненно необходимо.
— Кто бы мог подумать, что у тебя такие мозги, — задумчиво произнёс Карст. — Я ведь был уверен, что ты обыкновенный перепуганный пацан.
— По большей части так оно и было, — не смог не признать я. — Просто, даже перепуганный, я всё равно умею думать головой.
— А насчёт эмоций? — спросил капрал. — С ними у тебя чего творится?
— В смысле? — неподдельно озадачился я.
— Да вот, иногда у меня создаётся впечатление, будто ты сам себя спрашиваешь: а мне надо бояться, да? Радоваться, да? И постоянно задаёшься такими вопросами.
Сказать, что я ничего не понял, значит, ничего не сказать.
— Я как-то не замечал подобного, — осторожно произнёс я.
— А вот я замечал, — не согласился со мной Карст. — Видящие сказали, что подобным образом могла повлиять печать.
Хм… могло ли такое быть? Не знаю. Может, и могло. Всё-таки воздействие печати и без того странное, а воздействие печати неправильно наложенной или даже изменённой, вполне допускало некоторые отклонения. Правда, я в себе никаких подобных отклонений не чувствовал.
— В общем, ничего тебе по этому поводу не скажу, — почесав шею, ответил я. — Я за собой ничего странного не замечаю.
— Да? — язвительно спросил капрал. — А как насчёт твоей выносливости, скорости обучения и восприятия?