И она это знала.
Володя настолько залюбовался ей, что даже не заметил, как вся их поклажа была погружена, без его помощи и пора было отправляться в путь. Он пошел рядом с телегой, несколько раз оборачивался, с грустью смотрел на Любочку. Она же в свою очередь убедилась, что юноша повержен и его бьющееся, только для нее сердце, у ее ног.
Сын доктора Смирнова, взрослея, уже вышел из того возраста когда он с другими мальчишками целый день носился по пыльной улице Сиверска и играл в рюху. Теперь же они собирались на окраине Сиверского в одном и старых овинов, где молодежь обустроила себе небольшой театр, место для развлечений и летнего беспечного досуга. Ставили простенькие, но чувственные пьесы, водевили, декламировали свои стихи, устраивали танцы, которые иногда длились до утра. Декорации в театре были самыми простыми, сделанными из картона, и разрисованные зеленой краской, потому что другой не было. Представления давались для всех дачников, проживающих в Сиверском и окрестных селах, для местных чиновников, крестьян, разнорабочих – для всех желающих посмотреть на самодеятельных артистов. Которые иногда читали свои роли по бумажке, сбивались и путали диалоги, но все равно это были трогательные постановки, на которые ходили с удовольствием. На представления даже продавали билеты, выручка от которых шла в фонд на создание Сиверской пожарной команды. И единственный футбольный мяч для единственной в округе футбольной команды был куплен именно на доходы самодеятельного театра.
Володя мечтал, как именно он введет Любочку в их «общество» и уже предвкушал, как сыграет с ней заглавные роли, в каком ни будь водевиле. А может быть и в великой пьесе воспевающей юную любовь Ромео и Джульетты. Он шел и улыбался собственным мыслям. Даже не представляя, что его ждет настоящее испытание.
Расположившись и чуть обустроившись, он первым делом вызнал у Евсея, где сняли дачу Коганы. Презентовав ему за ценную информацию, целых пять копеек на вино, из собственных сбережений. Они сняли дачу на другом конце села в небольшом очень уютном доме с яблоневым и вишневым садом. В саду была небольшая беседка, сделанная из перекрещенных тонких дощечек. В ней же Володя сразу заприметил сидящую Любочку, с книгой в руках и верным пучеглазым Тибальдом у ног.
Он решился. Ночью при свете небольшого жестяного фонаря со стеариновой свечой внутри он написал пылкое письмо. В нем он в самых изысканных предложениях признавался Любочке в любви и просил ее, чтобы она позволила ему быть ее рыцарем. Как это было опрометчиво. Он приглашал ее в их общество, в их самодельный театр в крестьянском овине, обещая ей поддержку, заботу и защиту, неизвестно от кого, но этого требовал рыцарский этикет. В конце он написал несколько сочиненных им же поэтических строк. И в довершение приложил маленький засохший луговой цветочек. Приписав «Если вы не ответите мне, или же ваш ответ не даст мне малейшей надежды мое сердце засохнет от тоски как этот луговой цветок».
Письмо было готово.
Утром чуть свет, даже не завтракая, он умчался на другой конец села к дому, где расположились Коганы. Раздвинув заросли пыльных лопухов, он пробрался к штакетинам забора и стал терпеливо ждать, когда Любочка пройдет в беседку, и он бросит письмо к ее ногам, потом он намеревался быстро покинуть свое лопуховое убежище и ждать ответного шага от своей возлюбленной.
Как же билось у него сердце.
Судьба вознаградила влюбленного юношу не только возможностью передать письмо Любочке. Сидя в лопухах и давя на себе нещадно жаливших его мошку, комаров и других проклятых кровососущих гадов, он увидел, как на первом этаже блеснув стеклами, распахнулось окно. В нем появилась Любочка с распущенными, переливающимися в лучах утреннего солнца, волосами в одной, очень тонкой ситцевой ночной рубашке. Сквозь тонкую ткань, которой отчетливо были видны потрясающие формы, красивого девичьего тела. Оно дышало молодостью, здоровьем, надеждами на то, что жизнь прекрасна и бесконечна. Любочка улыбнулась и, подняв руки, довольно потянулась, твердые соски, отчетливо просматривавшиеся сквозь ткань острыми пиками вершин, оттянули ткань в сторону, создав соблазнительную игру света и тени, выдав их объемную форму. Она сделал шаг к окну, яркое утреннее солнце осветило ее всю, просветив ткань насквозь. Отраженные от кожи лучи произвели странный эффект ткань как бы исчезла на несколько секунд, и Любочка предстала в глазах обомлевшего Володи полностью обнаженной. Возможно, это была его фантазия. Но он был готов поклясться, что видел… Великолепная упругая грудь, едва подрагивала от потягиваний Любочки. Виден был даже небольшой темно-рыжий треугольник волос между ног девушки. Она подошла и перегнулась через подоконник, грудь девушки была полностью видан через верхний разрез ночной рубашки. Обе груди приняли ту восхитительную идеальную форму, что получают при воздействии на них силы тяготения. Бусинки сосков едва касались через тонкую ткань крашеного дерева.