Этот выбор был намного сложнее всего, что Гарри испытывал. Он или Том?
— Давайте пергамент, — он закрыл глаза и тяжело вздохнул, приняв решение. Он будет корить себя за это всю оставшуюся жизнь.
====== Глава 16 ======
— Поттер? На выход! — стальная дверь с узеньким окошком для еды распахнулась, впуская в камеру свежий, насколько может быть свежим в подземелье, воздух.
Забавно, Гарри провёл много лет в комнате с точно такой же маленькой кошачьей дверкой, в которую тётка Петунья просовывала ему еду. Может, сама судьба его готовила к этому? Может, в день его рождения Марс был в каком-нибудь казённом доме, хрен разбери эту астрологию.
Он потерялся во времени. Сколько он просидел в этой тёмной камере с полкой-кроватью, унитазом и раковиной? Неделю? Две? Месяц? Он запутался в первые же дни, пока отсыпался. Ему оказали медицинскую помощь и залечили травмы, поэтому он понятия не имел, сколько провёл в отключке под зельями.
Окон не было, так что ориентироваться было сложно. Еду ему приносили два раза в день, а может и нет — волшебники не любили не только логичную архитектуру, но и точный распорядок. Он пытался царапать на стене палочки, означающие приём пищи, но быстро запутался — стены были самоочищающиеся, а держать цифры в уме было сложно.
— Что? — прохрипел он, выпутываясь из плена тонкого серого одеяла. — Куда?
— На выход, говорю! — волшебник в красной мантии был ему незнаком. Наверняка новенький. — Поднимайся.
Неужели, уже суд? Скоро всё это закончится.
Гарри сполз с полки и потянулся, разминая затёкшие мышцы.
— Иду, иду, — буркнул он недовольно и потопал на выход.
От тюремной грубой серой робы у него всё дико чесалось, очищающие заклинания надзирателей не дарили телу ощущение чистоты и свежести, казалось, что он зарос грязью по уши.
Надзиратель грубо схватил его за плечо и повёл по коридору, даже не связав руки — это явно был хороший знак.
Гарри послушно шагал за ним, даже не думая сыпать колкостями: время в изоляторе на многое открыло ему глаза. Например на то, что не стоит задирать людей, которые потом будут приносить тебе еду.
Вообще, лишний раз не стоит открывать рот — это недальновидно. Каждое слово, даже шутку, умные люди потом обязательно используют против тебя — бесконечные допросы это доказали. Гарри всё твердил, что у него украли палочку, строя из себя дурачка, но своими грубыми шуточками настроил против себя всех дознавателей. Ему просто не хотели верить.
Его привели в на удивление приличную комнату, ничуть не похожую на зал суда или допросную. Просторный кабинет, стены которого были обиты тёмными деревянными панелями, внушал какое-то уважение с первого взгляда. У большого французского окна в пол располагался деревянный стол с глянцевой столешницей персон на десять, его окружали стулья, обтянутые чёрной кожей. На полу красовался толстый бордовый ковёр с длинным ворсом, по стенам висели портреты почтённых волшебников.
За столом сидели Кингсли Бруствер, пара незнакомых волшебников в чёрных строгих мантиях, и… папаша Драко Малфоя. Гарри никогда раньше его не видел, но сходство было просто поразительным. Сходство с портретом того мужика в мэноре, бухающим из рюмочки, в основном.
Гарри застыл в дверях и двинулся только после тычка своего надзирателя.
— Присаживайтесь, мистер Поттер, — пригласил его один из волшебников в чёрной мантии — с седыми висками и в прямоугольных очках, он походил на спаниеля. — Вас мы и ждали.
Он вдруг напомнил ему сеньора Морино — такой же безжалостный, холодный взгляд карих глаз, жёсткие складки у рта и невероятная аура бесчувственного монстра.
— Чем обязан, господа? — вежливо оскалился Гарри, сверля глазами белобрысого сноба, восседающего прямо напротив него с такой надменностью, словно он был королём в окружении грязных неграмотных слуг. Ну, теперь стало ясно, в кого пошёл Дурако. Они с папашей были как книжные герои в глупой новелле, напрочь оторванные от реальности. Гарри таких людей никогда раньше не видел.
— Итак, мистер Поттер. Мы сумели разобраться в том недоразумении, в которое вы попали, — выдал Морино номер два, взявшись сухими сморщенными руками за ровную стопочку пергаментов. — Вы использовали пустую палочку, которую потом у вас украли. Вам назначен штраф в размере пятидесяти галлеонов за использование магии вне Хогвартса и ещё пятьдесят за приобретение нелегальной палочки.
У Гарри отвисла челюсть.
— Чего? — только и смог выдать он.
— Мистер Поттер, очевидно, весьма растерян. Ведь система его не пощадила, — вступил в разговор Малфой-старший, метнув неодобрительный взгляд в сторону разозлённого Бруствера. — Несовершеннолетний волшебник провёл три недели в изоляторе… Мерлин, куда же катится наша страна.
Его голос до дрожи напоминал голос Драко — такой же высокий, чёткий, как у киноактёра.
— Хватит ломать комедию, Малфой! — вдруг не выдержал второй волшебник в чёрной мантии, молодой и рыжеволосый, сидящий на стороне Бруствера. — Все мы знаем, что ты выкупил этого паршивого…
— Тц, — цыкнул Малфой, перебивая оппонента. — Осторожнее, мистер Уизли. Вы видели решение закрытого суда Визенгамота. Неужели вы хотите сказать, что столь уважаемые члены общества могут… Ошибаться?
Будь Гарри более впечатлительным, он бы поёжился от его вкрадчивого тона. Но он жил с Риддлом и общался с отморозками похуже, потому тон Малфоя его лишь позабавил.
— Нет, конечно нет, — процедил сквозь зубы Уизли. — Приношу извинения за мою вспышку.
— Извинения приняты, — насмешливо кивнул Малфой. — Я беру на себя ответственность за мистера Поттера, так как он является родственником моей любимой жены. Я выплачу за него штраф.
— Конечно, мистер Малфой, — процедил Бруствер, с ненавистью глядя на папашу Драко. — Это очень благородно с вашей стороны. Однако, я хочу спросить самого Гарри, — он перевел тяжёлый взгляд на Поттера. — Ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать, сынок? Ты можешь спасти множество жизней. Твой отец был аврором, ты знаешь? Он бы не обрадовался, если бы его сын покрывал настоящего преступника.
— Это незаконно! — вскинулся Морино номер два, но Гарри остановил его взмахом руки.
— Мистер Бруствер, — Гарри серьёзно посмотрел в его тёмные глаза. — Все преступники мертвы, и не благодаря вашей гнилой системе. А манипулировать памятью о моём отце — это очень низко. Я — всего лишь подросток, немного запутавшийся в законах, не больше. А вы заигрались в хорошего волшебника.
Малфой тихонько хмыкнул после его слов, Уизли ощерился и подался вперёд, а Бруствер просто покачал головой. Гарри уловил в его глазах то же разочарование, что было в глазах Дамблдора в тот самый день, когда он послал его на хуй.
Но это больше не злило его.
Каждый волен заблуждаться так, как ему вздумается, и видеть плохое там, где есть лишь жизнь, отличная от их. Они ничего не могли поделать, система засосала их, и они думали, что лишь их правда — единственная настоящая. Но это было не так. Их же начальство только что оправдало Гарри за явно крупную взятку, и они ничего не могли с этим поделать. Они не смогли посадить убийц семьи Гарри, и те продолжали убивать и собирались делать это и дальше. Гарри избавил общество от них, и он должен был сидеть в тюрьме за это? Когда система настолько прогнила, закон больше не имеет силы.
— Итак! — всплеснул руками Морино номер два. — Раз мы всё выяснили…
— Я заберу Гарри домой, — грациозно поднялся со стула Малфой, подхватив со стола трость. — Мальчик очень… устал. Гарри?
— Благодарю, мистер Малфой, — Гарри больших трудов стоило так же невозмутимо подняться со стула. — Я буду рад отдохнуть где-то помимо тесных каменных стен с унитазом у самого носа.
Он поверить не мог, что всё кончилось.
Том пришёл за ним.
Гарри отказался давать показания под сывороткой правды. Он нарисовал здоровенный член на бланке с согласием, и его отправили в изолятор при аврорате до его совершеннолетия, так как подозревали в причастии к массовому убийству. Конечно, он мог и согласиться, подставив при этом Тома, но…