Драко чуть не засмеялся, но вовремя спохватился и лишь вежливо кивнул.
Поттер умрёт от восторга!
Чарли так облажался! Пошёл на неслыханное: ограбил своего работодателя, знатного предпринимателя и филантропа, и получил всего лишь тысячу! Вот, должно быть, у него было лицо!
Ему пришлось скрываться, пришлось ужом виться на сковороде, и всё из-за дурацкой тысячи!
Мерлин, Драко не мог дождаться, когда преподнесёт эту новость Поттеру.
— Я перед тобой в неоплатном долгу, Драко Люциус Малфой, — мистер Дейвис отложил шкатулку на столик и смерил его пристальным взглядом. — Такие поступки не забываются. Ты спас честь нашего рода. И, пусть с твоим отцом я враждую, но ты доказал, что стоишь выше нашей вражды и обладаешь благородством, достойным твоих предков. Каковы твои намерения?
У Драко тут же вспотели ладони. Ещё неделю назад он представить не мог, что этот момент настанет.
Он снова поклонился, и так и остался стоять.
— Мне не нужна оплата, мистер Дейвис! — отчаянно сказал он, зажмурившись для верности. — Я лишь хочу, чтобы вы позволили нам с вашей дочерью вступить в брак. Я люблю Трейси, а она любит меня, и мы будем безмерно счастливы продолжить наши рода вместе!
Мистер Дейвис молчал, а Драко боялся разогнуться и увидеть отвращение и гнев на его лице. Поэтому продолжил.
— Мы не могли быть вместе из-за распрей наших семей, но моя любовь к ней бесконечна, и я готов на всё, чтобы заслужить ваше разрешение!
— Драко! — вдруг раздался любимый голос, и Драко чуть не сбили с ног.
Он выпрямился и увидел Трейси в домашней лёгкой мантии. Она кинулась к нему на шею, и Драко подхватил её, прижав к себе так крепко, как только мог.
— Трейси, — прошептал он, чувствуя, что вот-вот взлетит без всякой метлы.
— Неужели ты решился? Я поверить не могу! — она обвила руками его за шею, её ноги не доставали до пола, и Драко готов был провести так целую вечность.
— Я на всё для тебя готов, — невыносимо хотелось её поцеловать, но Драко позволил себе лишь объятия и, наконец, посмотрел на мистера Дейвиса.
Тот имел такой вид, словно его стукнули по голове канделябром.
— Трейси? — проскрежетал он. — Вы это серьёзно? Это не розыгрыш?
Трейси отпустила Драко, и ему пришлось поставить её на пол. Она решительно развернулась к отцу, как бы закрывая Драко собой.
— Нет! — она упёрла руки в бока. — Я люблю Драко с двенадцати лет, а ты ничего даже слышать не хотел! Мы с ним всегда стояли в стороне, пока вы с мистером Малфоем ругались, нам было стыдно за вас, а потом мы подружились, и этого ты тоже не заметил! Твоя ненависть больше не остановит меня, не теперь, когда я знаю, что Драко тоже любит меня!
— Ты правда хочешь замуж за… него? — мистер Дейвис растерялся от такого напора дочери, а Драко с нежностью смотрел на неё и вспоминал, как точно так же она кричала на него и приказывала не дружить с Томом.
Кто же знал, что это ревность? Столько времени упущено…
— Да! И если ты не разрешишь, я скажу родителям Гойла, что терпеть не могу их жирного сыночка и что он — позорище всего рода!
Драко положил ей руку на плечо в попытке успокоить. Она перегибала, и это могло плохо сказаться на решении мистера Дейвиса.
— Трейси хотела сказать, — Драко старался говорить с невозмутимостью Тома, — что она в отчаянии и может натворить глупостей. Прошу, мистер Дейвис, разрешите нам быть вместе. Гойл — не ровня вашей дочери, пусть они и входят в священные двадцать восемь, но они давно уже обнищали и могут гордиться лишь громкой фамилией. В то время как моя семья на пике могущества, и в священных двадцати восьми стоит выше Гойлов.
Трейси взяла его руку в свою, и он крепко её сжал.
Сердце колотилось так, словно он оказался перед диким драконом, который может его сожрать.
Но мистер Дейвис сумел удивить всех.
Он вдруг откинул голову и громко захохотал.
— Папа? — позвала его Трейси, когда смех действительно затянулся и стал причинять неловкость.
— Ох, Трейси. Ты выросла, девочка моя, а я и не заметил. И ты, Драко. Ты стал очень похож на своего отца в молодости. Если вы так хотите, я не стану мешать. Я разрешаю вам заключить помолвку.
Трейси завизжала и вновь кинулась к нему на шею. Драко и сам готов был завизжать от счастья, но мужественно сдержался и только закружил Трейси по гостиной, оторвав от пола.
— Я люблю тебя! — прошептал он ей на ухо, упиваясь запахом её волос и прохладой кожи. — Люблю, люблю, люблю!
Казалось, он сейчас просто упадёт, потому что воздуха стало не хватать.
— И я тебя!
Они смеялись и смотрели друг на друга, и в целом мире не было ничего прекраснее, чем прозрачные капли на её ресницах, её румянец, её улыбка.
— Вот только, — вдруг оборвал их веселье мистер Дейвис, — чтобы заключить помолвку — нужны две главы рода. А как твой отец относится к этому, Драко?
Драко спал с лица и закусил губу.
— Драко? — позвала Трейси.
И Драко понял, что ему пиздец. Потому что про своего отца он вообще не подумал. Как-то не до него было, пока подтирал за инферналом и умолял небеса смилостивиться и спасти его от разоблачения.
— Он… В целом, он… согласен, — высоким голосом сказал Драко.
Он представил, как в его голову летит одна из жутких ваз, и чуть не содрогнулся. Уговорить отца получится только под угрозой смерти.
Но он всё равно будет пытаться до тех пор, пока не получится. Теперь он не отступится от Трейси.
Пять дней спустя.
Гарри скинул с себя руку Тома и выбрался из-под одеяла.
Риддл ещё мирно дрых, утомившись ночью, а вот дурная привычка Гарри вставать ровно в шесть не давала ему ни шанса выспаться. Он улёгся на подушку и начал наблюдать за спящим Томом: во сне его лицо расслаблялось и казалось намного моложе, беззащитнее.
Гарри вздохнул и провёл ладонью по его щеке.
Он бы всё отдал, лишь бы Том был рядом.
Даже когда они ругались и изводили друг друга, даже когда Риддл начинал нудеть и читать лекции, указывать, что делать и как жить, заявлять о собственном великолепии и уме. Это был он, вот такой невыносимый, и это делало его уникальным. Гарри больше не представлял себя без него. Просто не хотел.
Они легко вступили в отношения, словно давно в них состояли, хотя, как думал Гарри, так и было на самом деле. Просто их отношения начались с оскорблений и драк, но постепенно переросли во что-то более глубокое и крепкое. И теперь им оставалось только пожинать плоды, потому что всё плохое они уже пережили.
Гарри поцеловал его в лоб и отправился готовить завтрак.
Риддл не бросил свою работу в аптеке, как и на Горбина, поэтому следовало его накормить. Если он оставался голодным с утра, то становился очень злым и мстительным. Мог, например, стащить у Гарри сигареты.
Они вернулись в квартиру Элис, которая, к счастью, умотала куда-то в жаркие страны, а потому даже не знала, кто из жильцов где находится. Ей было плевать, что будет с квартирой, главное — чтобы сдали в срок и целой, потому что Риддл промыл ей мозги.
Теперь они спали в одной кровати, и, в общем-то, отлично уживались друг с другом, если не считать ссор по поводу пристрастий Тома к ебанутым картинам со сценами убийств, фальшивых книг в одной цветовой гамме, и любви Гарри раскидывать повсюду атласы с иллюстрациями кишок.
А в остальном у них царила идиллия, да.
— Доброе утро, курилка, — Риддл в одних пижамных штанах сел на подоконник, отнял у Гарри сигарету и затянулся, зажмурившись от удовольствия, а потом вернул её обратно и сладко потянулся.
Гарри растрепал его торчащие во все стороны кудри ещё сильнее и улыбнулся.
— Доброе. Пока что, — затянулся он.
— Что за настрой? — Риддл побрёл к кофейнику, подтягивая спадающие штаны. Он сильно похудел от нервов, и Гарри старался его откормить, чувствуя свою вину. Том, оказывается, очень сильно мог переживать и отказываться от еды в стрессовые моменты, кто бы мог подумать?