— Нет, я не стану брать выходной из прихоти.
Драко упал с небес на землю.
— Может, после работы? — попросил он жалобно. — Я схожу с ума в этом пустом доме. Эти стены давят на меня тишиной, мне нужно немного развеяться. Может, заглянем в квиддичный магазин, я куплю нам новые мётлы, и мы полетаем?
Том дёрнул рукой и вино из бокала выплеснулось на белоснежную скатерть.
— Нет, никакого квиддича, — процедил он сквозь зубы. — Никаких мётел, квиддичных игроков и полётов. Я работаю, Драко, мне не знакома хандра. После работы я хочу лишь отдохнуть.
До Драко начало доходить, что он совершил непростительную ошибку, вызвав гнев Тома.
Он упомянул квиддич.
С тех пор, как Поттер попал в сборную Рэйвенкло, Том стал ярым ненавистником этого спорта. Раньше, на младших курсах, они постоянно вместе летали над Хогвартсом. Драко чувствовал себя исключительным, ведь Том летал только с ним одним. Поганый Поттер и тут всё испортил.
— Слушай, — попытался он успокоить друга. — Мы же не в школе. Поттер не отравит тебе настроение! Это же просто магазин, ничего такого.
Том странно на него глянул и криво усмехнулся.
— О, как же ты ошибаешься, — он в пару глотков осушил бокал, вызывая у Драко возмущение таким обращением с благородным напитком.
— Ну что ты в самом деле, — с досадой вздохнул он.
— Поттер работает в этом магазине, — наливая ещё один бокал, сказал тот с раздражением. — Стоит прямо на витрине. Прямо напротив моей аптеки.
Драко вздрогнул. Так вот, в чём дело! В скверном настроении Тома, как и всегда, виноват Поттер. Следовало догадаться. Всё странное, что происходило с Томом, всегда было связано с этим недоумком.
Драко заскрипел зубами. Хотелось грязно выругаться вслух и высказать всё, что он думает о Поттере, но при Томе этого делать было нельзя. Он не терпел ругательств и не терпел, когда Поттера оскорбляет кто-то, кроме него самого. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку.
— О, сочувствую, — искренне сказал он, состроив скорбное личико. — Но, может, ты устроишься в другое место? Тогда не придётся смотреть на него днями напролёт.
Чтоб этого Поттера гиппогрифы затоптали! Чёртова замарашка, урод и нищеброд. И почему Том так зациклен на нём? Драко иногда казалось, что он одержим.
Поттер был ненормальным, это все знали. Он двигался и смотрел так, что хотелось сбежать куда подальше, чтобы он не перегрыз горло за косой взгляд. Драко он напоминал собаку, больную бешенством. А ещё все знали, что он спит с ножом под подушкой и что никто и никогда не видел, что у него под одеждой. Ходили слухи, что во время взрыва его сильно изуродовало, поэтому он такой ненормальный.
Но Том, конечно, ни капельки его не боялся. Он словно специально искал его и нарывался на скандал. Драко каждый раз волновался, что Поттер однажды его всё же прикончит. В нём было столько ярости… В каждом движении, в глазах, в лице. Это по-настоящему пугало.
— Нельзя просто так уволиться и найти новую подработку, Драко. Волшебники грызутся за каждую свободную вакансию, в стране кризис, ты должен это знать, если собираешься пойти в политику, — Том с раздражением разрезал рыбу, громко лязгая ножом о тарелку.
Драко прикусил язык. С таким недовольным Томом страшно было разговаривать, он напоминал опасную змею, готовую вот-вот укусить, сделав один мощный бросок.
Мурашки по спине бежали от него такого.
— Да зачем мне знать о их проблемах, — как можно спокойнее улыбнулся он. — Ты же будешь министром. А я просто буду делать то, что ты прикажешь.
Кажется, он снова сказал что-то не то, потому что у Тома затрепетали ноздри.
Драко захотелось прикрыть руками голову, как в детстве, когда отец кричал на него за неправильно произнесённое заклинание.
— Верно. Забудем, — наконец проскрежетал тот, припадая к бокалу.
Ну нельзя же так пить вино! Это же не пойло из Дырявого котла!
Сколько бы Драко ни пытался запомнить, что Том никогда не воспитывался в благородном Доме, а всё никак не получалось.
Даже сейчас, в Малфой-мэноре, он сидел напротив Драко за длинным столом на тридцать персон и выглядел как хозяин поместья. Удивительное сочетание внутренней силы, идеальной внешней оболочки, магической мощи и знаний, и отвратительных, подчас, манер.
И работа эта. Драко было обидно за Тома: его предки промотали состояние, и он теперь вынужден терпеть общество всяких грязнокровок и магглов.
Жуть. Это несправедливо.
Драко попытался подобрать другую тему для беседы. В таком состоянии Тому вообще было всё равно, что он говорит, но Драко терпеть не мог эту тишину, возникающую между двумя собеседниками. Мать учила его заполнять такие паузы с малых лет.
— А мне недавно написала моя будущая жена, — наконец придумал Драко. — Ей всего двенадцать, но глупости как у восьмилетней! Я смеялся до слёз. Быстрее бы она выросла, я скоро сойду с ума от такого обилия сердечек в письмах.
Молчание.
Драко уже страшно было за их винные запасы. Том никогда столько не пил! Он глотал вино, как обычную воду, на его скулах уже появились два красных пятна, а взгляд стал совсем ужасающим. Как у бешеного гиппогрифа. Как у Поттера.
— И я… — промямлил Драко. — Я отправил ей плюшевого дракона, а она…
Говорить дальше было бессмысленно.
Том опустил голову и с силой сжал салфетку, как будто хотел испепелить её.
— Том, ну что с тобой? Скажи, пожалуйста… — сдался Драко. Он знал, что ничего не получит в ответ, кроме злости и раздражения, но видеть его таким было страшно.
Если даже Том может срываться, то что говорить о простых смертных?
— Что бы ты сделал, если бы твой отец сказал, что ненавидит тебя и не хочет никогда даже голос твой слышать? — внезапно спросил тот, уставившись в камин невидящим взором.
— Мой papa? Да он бы даже под пыткой такого не сказал! — взволнованно ответил Драко.
— Да я не о том… Мать, отец, подруга… Тот, кто тебе… небезразличен.
В оглушающей тишине поместья его тихий голос звучал как надгробная речь: пробирающий до костей, тоскливый и безнадёжный.
Драко знал, что он сирота. И подруг у него не было — он вообще никому никогда не открывался, даже самому Драко. Он был небожителем, высшим существом! Зачем он такое спрашивал?
Может, это одна из его излюбленных проверок? Внезапные опросы — его конёк.
— Я бы не поверил, — немного подумав, ответил Драко. — Между близкими людьми это обычно означает, что ты что-то натворил и тебя наказывают в порыве гнева. Но это не серьёзно, если ты, конечно, не убил ребёнка этого человека или любимую собачку. Так что я бы попытался загладить свою вину, выждал бы, пока человек не остынет и сделал бы что-то стоящее. Что-то, что покажет, насколько важен для меня этот человек и как я дорожу его мнением. Что-то искреннее.
Ответ понравился даже ему самому. На самом-то деле, когда мать или отец пытались поставить ему ультиматум и показывали, что обижены на него и не хотят разговаривать, Драко разыгрывал ещё большую обиженность и они довольно быстро стыдились своего поведения и уже сами бегали за ним с извинениями и объятиями. Но что-то подсказывало, что Тому такой ответ показался бы проявлением ребячества.
Тот посмотрел на него с нескрываемым удивлением.
— Что-то… Стоящее? И что это может быть?
Он был заметно пьян. Пьян настолько, что позволил себе облокотиться на спинку стула и закатать рукава рубашки. Пьян настолько, что спрашивал у Драко такие странные вещи.
Неужели, ему понравилась девушка? Если она была к нему неблагосклонна, то это точно была гриффиндорка. Даже смешно. Насколько нужно быть дурой, чтобы сказать Тому такую ужасную вещь?
Драко отказывался в это верить. Скорее, у Тома возникли разногласия с действующим наследником Гонтов, вот и всё. Кровь — не водица, какие бы вы чувства ни испытывали, а всё равно останетесь самыми важными друг другу людьми на свете.
— Нужно показать, что ценишь мнение этого человека, уважаешь его… — он начал перечислять все те догматы, что были написаны в детском учебнике по этикету чистокровных семей, но понял, что советовать Тому подчиняться старшему в Роду было очень плохой идеей. — И…