— Он наотрез отказался уходить со мной.
— Бедная Луна, — сказал Рон, покачав головой. — Что же с ней сделают?
— За её жизнь можешь не беспокоиться, — подала голос Нимфадора, оставив Ремуса в покое. — Она нужна им живой, чтобы приструнить дурака Лавгуда, и он тоже это понимает. Боюсь, журналу пришёл конец.
— Журналу, который мы знали, — справедливо заметила Джинни.
— Похоже на то.
— Нужно как можно скорее сообщить Кингсли и остальным! Если Лавгуд поддержит Министерство магии, магглорождённые окажутся под угрозой, — сказал Рон.
— Почему это?
— Потому что Лавгуд выдаст ваши точки сбора!
— Рон прав! — воскликнул Гарри.
Ремус устыдился из-за того, что сам не подумал об этом. А нечего было церемониться с Лавгудом! Схватить его и Луну, да бежать! Теперь же столько жизней оказалось под угрозой.
— Да, Рон. Ты молодец, — пробормотал Ремус, отправляя послание Кингсли с помощью зачарованного галлеона.
Ответ пришёл незамедлительно: «Ничего не предпринимайте. Ждите!»
— Ждите, — проворчал Гарри, прочитав надпись на ободке монеты. Его тон Ремусу совершенно не понравился.
Наблюдая за сыном лучшего друга, он чуть не пропустил нечто важное: выражение лица миссис Тонкс. Он отлично его знал. Так же смотрел Сириус, встретившись с Питером спустя тринадцать мучительных лет под сводами Визжащей хижины. Это взгляд человека, готового на всё. Но когда Ремус сообразил, что к чему, Андромеда уже покинула комнату.
— Кроме Империуса, что это может быть? — тихо спросила Гермиона, когда почти все разошлись. — Вдруг Регулуса чем-то опоили?
Гарри встал рядом с ней, хмуро буравя Ремуса глазами.
— Ты не хуже меня знаешь, Гермиона, что ни одно зелье не даст такой результат.
— А как же морочащая закваска? Я никогда её не варила, но читала, что это снадобье может изменить восприятие реальности, и вообще — на свете очень много дурманных настоев!
— Согласен, но моих знаний в этой области недостаточно, чтобы делать какие-то выводы. Мне искренне жаль, Гермиона, что так случилось.
— Это мог быть не Блэк, — сказал Гарри. — Кто-то другой, принявший Оборотное зелье с его волосом.
— Точно! — казалось, Грейнджер была готова расцеловать Поттера сию секунду.
Ремус не был столь уверен. Перед ним у пруда был Регулус. Настоящий Регулус Блэк.
— Хочу показать вам ещё кое-что, — сказал Люпин, протянув Гарри пожелтевший пергамент. Он промок, и изображение волшебницы немного расплылось.
— Рисунок вашей подруги. Взгляните. Это статуя Ровены Равенкло, которая украшает гостиную факультета. У неё на голове диадема.
Гермиона направила палочку на изображение и убрала влагу.
— Я уже видел это, — пробормотал Гарри севшим голосом.
— Я и не знала, что ты был в гостиной Равенкло. Чжоу тебя проводила?
— Нет, — Поттер улыбнулся совсем как Джеймс в далёком прошлом. — Я видел эту диадему и даже держал её в руках. Буквально в прошлом году.
Комментарий к Глава 49 — Люпин
1) За основу взята фанатская теория о личности Полной Дамы.
========== Глава 50 — Блейз ==========
Рождественский приём, устроенный Тёмным Лордом, был предназначен отнюдь не для того, чтобы вручить «верноподданным» подарки. Главной целью собрания было провести смотр свежей крови и привлечь талантливых кандидатов под свои знамёна.
Неудивительно, что Тео «подхватил жуткую простуду». Он будет увиливать от принятия Метки столько, сколько возможно. Отметки Нотта в последние недели скатились в Марианскую впадину, так что его отцу даже нечем было похвастаться перед Повелителем.
Мэнор поражал великолепием. Миссис Малфой постаралась на славу, украсив дом к празднику, поэтому Блейзу было обидно за напрасность её труда. Рождественским настроением здесь и не пахло.
Тёмный Лорд пока отсутствовал, но все ждали его появления, не позволяя себе расслабиться. Ни музыка, ни световые иллюзии на потолке, ни водопад шампанского в вестибюле — ничто не могло избавить гостей от тревоги.
Думая об этом, Блейз поражался спокойствию директора. Снейп не изменил себе, облачившись в чёрную мантию без изысков. Держался он со всеми холодно и лишь иногда перебрасывался репликами с Мальсибером, пока тот безнадёжно вздыхал, провожая взглядом подносы с эльфийским вином.
Блейз перехватил пролетающий мимо бокал и позволил себе выпить. В конце концов мама не могла ему запретить: она наотрез отказалась идти на приём, сославшись на недомогание. Ещё одна притворщица. Они с Тео оставили его одного в клетке с мантикорами.
Драко в противоположном конце зала выглядел, как ребёнок, попавший в чёрный список Санты.
Блейз обожал английское Рождество: обмен открытками, поцелуи под омелой, слаще которых только карамельные тросточки, а уж баночки «Кока-Колы» занимали особое место в его сердце. Маггловский дедушка в красном кафтане и с мешком за спиной покорил даже волшебников, преуспев в этом куда лучше Тёмного Лорда.
В отцовском доме в Италии праздновали совсем иначе: семья Забини признавала католическое Рождество, но вместе с тем с размахом отмечала именины Геркулеса, Бахуса и Сатурна, устраивала фестиваль зимнего солнцестояния. И всё в один сумасшедший день! Каждая тётушка, а у Блейза их было восемь, так и норовила затащить его на площадку для танцев, которую разворачивали под открытым небом, и облобызать его в обе щеки. Желательно по два раза, а это на тридцать два поцелуя больше, чем ему хотелось получить.
Сегодня же Блейз умирал от скуки так, что предпочёл бы подвергнуться пытке любвеобильными тётушками, нежели и дальше чинно околачиваться по углам мэнора. Отчаянные времена требовали отчаянных решений. Блейз уже смирился с тем, что придётся подойти к Малфою и заговорить с ним первым. Драко довёл умение ныть до невероятных высот и явно собирался излить свои горести на первого, кто проявит хоть какое-то участие.
Или ещё понаблюдать за Снейпом? Забини пока не определился. До сих пор в голове не укладывалось, как тот сумел вызвать патронуса. У него же на лице написано: «Дементорам тут ничего не светит».
Склад в Уэст-Бромидже обыскали вдоль и поперёк, но он оказался пуст. Ли Джордан вновь ускользнул, так что «Поттеровский дозор» по-прежнему радовал слушателей сводками новостей.
Неужели Снейп предупредил? Чушь! Он был правой рукой Волдеморта! Убийцей старика директора.
Дамблдор столько лет безгранично доверял слизеринскому декану. Раньше Блейз считал, что старикан выжил из ума и потерял нюх, но теперь сомневался в поспешных выводах.
— Слушай, Забини, если сейчас тебя ударить лбом о свежий гипс, то останется оттиск, похожий на иероглиф.
Блейз перестал хмуриться и повернулся к Драко, прокручивая в уме остроумный ответ, когда Селвин провозгласил:
— Слава Тёмному Лорду!
Разговоры смолкли, музыка стихла, и все обратили взоры к дверям. Тёмный Лорд торжественно шествовал к креслу, установленному для него в противоположной стороне зала.
— Слава Тёмному Лорду! — грянул нестройный ряд голосов.
С появлением Волдеморта, казалось, даже свет потускнел, а по ногам повеяло сквозняком.
Малфоя-старшего и след простыл. Беллатриса Лестрейндж, наоборот, постаралась занять место в первых рядах — как можно ближе к Повелителю.
— Приятно видеть вас здесь, друзья. Этот год подходит к концу, он был тяжёлым для нас, но плодотворным. В Магическую Британию наконец-то приходит порядок. Настоящие волшебники занимают положенные им по статусу места, а чумная зараза в виде маггловских выродков уходит в прошлое. Позорное прошлое.
Две булавочные головки зрачков засветились красным на лице Волдеморта, а губы растянулись в холодной улыбке.
— Мне больно осознавать, что некоторые волшебные семьи оторвались от нас. Страна только начала приходить в себя после упадка, и внутренние распри нам совершенно ни к чему. Снова и снова мы пытались прийти к мирному решению, но этот мальчик… Гарри Поттер словно околдовал часть наших собратьев. Он ведёт их к гибели, вынуждая жертвовать жизнью ради него! Это ли не самое подлое преступление? Сегодня я обещаю вам, мои верные соратники, что не остановлюсь ни перед чем и принесу мир в ваши дома. Я искореню маггловскую заразу, поразившую сердце Магической Британии, приложу все силы для помощи министру Тикнессу. Вместе мы, все мы, приступим к строительству нового мира. Нам предстоит много работы, но мы презрим опасности и бросим вызов судьбе. Презрим саму смерть!