— Хочешь, поделюсь секретом? Я всегда завидовала Уизли, — проговорила Гермиона, неуютно поёжившись под его удивлённым взглядом. — Мои родители часто отсутствовали дома — настоящие трудоголики. Им ничего не стоило сорваться с места и уехать в другую страну ради семинара по зубной эмали. Раньше мы часто отдыхали в лесу Дин недалеко от озера. Зимой там особенно красиво. Всё такое белое, чистое, как будто сложено из бумаги. Последний раз мы были там осенью. К вечеру пошёл ливень. Мы спрятались в машине от дождя, слушали радио и смотрели на огни автомобильных фар.
Гермиона непроизвольно улыбнулась, представив оранжевые пятна на мокрой земле.
— Они любили меня. Мама с папой. Но со временем всё больше отдалялись. Я не хотела пугать их, многое умалчивала — боялась, что они не отпустят меня в Хогвартс, если узнают, что за моим лучшим другом охотится самый страшный волшебник на свете. Магия воздвигла между нами стену, и с каждым годом она лишь росла. С другой стороны, Уизли всегда были мне рады. Я стала чаще проводить каникулы в «Норе», оставаться там на праздники. Даже на Рождество! Мне было стыдно из-за того, что я не хочу домой. Мир без волшебства стал скучен, словно потерял краски. А в доме Уизли было весело, несмотря на странные рождественские свитера и плум-пудинг. (1) Молли всегда перебарщивает с сахаром в тесте, но мне не хватает смелости сказать ей об этом. Один раз я чуть не сломала зуб из-за попавшейся в начинке пуговицы.
— Я ни разу не пробовал плум-пудинг, — задумчиво сказал Регулус.
— Да ты шутишь?! Это же рецепт идеального праздника!
— И у меня никогда не было странного рождественского свитера.
— Кажется, я знаю, что подарить вам в Сочельник, мистер Блэк, — проговорила Грейнджер.
Регулус с интересом посмотрел на неё сверху вниз.
— Я, между прочим, тоже немного вяжу. Мы обязаны восполнить пробелы в твоём рождественском невежестве! — деловито сказала Гермиона и грозно предупредила: — Только посмей раскритиковать мой свитер!
Регулус рассмеялся.
Она не хотела признавать, что иногда, очень-очень редко, он был сносен.
На его лице была странная улыбка, дразнящая и нежная одновременно, что так отличалась от его обычной надменной ухмылки.
Обычной…
Но знала ли Гермиона его вообще? Что она видела, кроме красивого лица и напускной надменности, по-видимому, наследственной.
Она не знала ничего о нём.
Ничего.
Гермиона закусила губу, ногти впились в ладони. Она подошла ближе и внимательно заглянула ему в глаза.
— Можем ли мы начать сначала?
— Извини?
— Наше знакомство не задалось, — сказала Грейнджер, поколебавшись. — Это несправедливо. Мы не имели право требовать от тебя помощи после того, что случилось. Я знаю, ситуация поймала тебя врасплох, и это, вероятно, послужило причиной того, почему ты был груб, высокомерен, дерзок…
— Ничего себе, — присвистнул Регулус, — это лучшее извинение, что мне доводилось слышать.
— Сам посуди: у тебя появился прекрасный шанс прожить целую жизнь. Я бы хотела, чтобы мы стали в ней друзьями, — с неловкой улыбкой продолжила Грейнджер и протянула руку. — Это возможно? Всё заново, всё с нуля.
— Друзьями, да? — Блэк с любопытством склонил голову набок. Он медлил, заставив Гермиону нервничать, но всё-таки ответил на рукопожатие и легко сжал ей пальцы. — Как ты и Гарри? Или как ты и Рон?
Гермионе не понравилась его интонация и то, как он разделил мальчиков.
— Мы могли бы попробовать, — добавил Регулус, не дождавшись ответа.
— О! Ну… это здорово…
Грейнджер выдохнула, аккуратно вытянув ладонь из его захвата, и скрестила руки на груди.
— Так что же вчера произошло на самом деле? Ты видела Гарри с медальоном?
Мысленно она поблагодарила его за шанс замять неловкость.
— Да! Он оглушил Амбридж и воспользовался Перуанским порошком мгновенной тьмы, чтобы сбежать. Мне удалось обменяться с ним парой слов.
— Странно, что вы ограничились только этим. Я имею в виду, почему ты не ушла вместе с ним?
— Потому что не могла подвести тебя, — сказала Гермиона, — и мистера Уизли.
— Да? — без энтузиазма отреагировал Регулус. — Значит, крестраж теперь у Гарри.
— Его ещё надо как-то уничтожить.
— Кричер что только ни перепробовал…
— У него не было яда василиска! — самодовольно произнесла Гермиона. — Он практически прожёг дневник Риддла, когда Гарри проткнул обложку клыком василиска на втором курсе.
— Дора рассказывала о Тайной Комнате. Поттер убил змея Салазара Слизерина. С ума сойти!
— Гарри убил его мечом Годрика Гриффиндора. Меч закалён кровью василиска! Им можно уничтожать крестражи, поэтому Дамблдор оставил меч Гарри, но министр не позволил забрать реликвию одного из Основателей обыкновенному школьнику. Это значит, будь у нас меч, мы смогли бы избавиться от медальона, — на одном дыхании выпалила Грейнджер.
— Звучит логично, но нет, — сказал Регулус, стряхнув невидимую пылинку с манжеты. — Я не готов сложить голову за ваше правое дело. Один раз ещё куда ни шло, но дважды…
— Я пока ничего не предложила!
— Я понял, к чему ты ведёшь. Вот только не надо пытать меня щенячьим взглядом, у меня высокая сопротивляемость к нему, выработанная годами. Вы сумасшедшие. Ты, Уизли и Поттер. Иначе бы тебе и в голову не пришло выкрасть меч из Хогвартса.
— Значит, ты такой же, раз подумал о том же, — с нажимом произнесла Грейнджер.
Регулус сорвал с ближайшей ветки небольшое сморщенное яблоко, взвесил его на ладони и подбросил.
— Меч находится в кабинете Снейпа, так? — Ещё бросок. — Как ты себе это представляешь? Мы придём к нему и попросим отдать оружие против Тёмного Лорда? — Блэк сжал плод в руке до хруста. — Разве что он грохнется в обморок, увидев меня живым и невредимым. Чёрт, я бы хотел это увидеть, но не ценой своей жизни.
У Гермионы был ответ и на это.
— Мы воспользуемся Оборотным зельем и отправимся в Хогвартс! Я сварила достаточно.
Регулус застонал.
— Ни следа здравого смысла, одни спонтанные решения. Давай уточним кое-что: ты предлагаешь мне выкрасть один из самых важных исторических объектов волшебного мира?
— Кто бы меня учил! Я давала тебе мантию-невидимку для поиска ингредиентов, а не для кражи серебра.
— Нельзя украсть то, что и так принадлежит мне! Флетчер не имел права распоряжаться имуществом моей семьи. Я лишь вернул награбленное. Никого даже не покалечил в процессе.
— Какое великодушие. Ты подвергал себя опасности!
По лицу Регулуса поползла улыбка.
«Плохой знак, плохой знак!»
— Волновалась за меня, да?
Гермиона насупилась.
— Очень странно, — вслух рассуждал Регулус. — Ведь тогда мы ещё не были друзьями.
— О, замолчи! Тебя поэтому выставили из Пожирателей — за паршивое чувство юмора?
— Это семейная черта, — сообщил Блэк, надкусив яблоко. — Совсем кислое. Как же твоя вера в Поттера и Орден? Они сами не справятся?
— Невинных людей сажают в Азкабан, а та уродливая скульптура… Ты же видел, какое место уготовано магглам! — напустилась Гермиона. — Неужели тебе всё равно? Знаешь, что я почувствовала, когда мы спасли братьев Криви?
Линия его губ чуть искривилась, как всегда, когда речь заходила о магглах или магглорождённых. В эту минуту сходство с Сириусом испарялось.
— Удовлетворение! Радость! — торжественно произнесла Гермиона.
— Избавь меня от нотаций, Си, — с видом великомученика пожаловался Регулус.
Гермиона понятия не имела, кто такая эта «Си» и почему он окрестил её подобным образом. Может, так звали няню, заставлявшую его мыть руки перед едой и чистить зубы после? И бывают ли у волшебников няни? Может, детьми занимаются специально обученные эльфы-домовихи?
Неважно. Она должна до него достучаться, отыскать нужные слова, подстегнуть к действию. Но как это сделать, если у него совершенно иные принципы? Может быть, хороший пинок проймёт его? Есть ли смысл упорствовать?
Внезапно он охнул, будто получил бладжером в живот.