— Тогда ты и предложил Доре уехать.
Люпин подобрал камень с берега, но так и не бросил — подержал несколько секунд и выпустил из пальцев, позволив голышу плюхнуться в песок.
— Предложил, но она взъелась почище мантикоры.
— Значит, предложи ещё раз. И снова, если понадобится. И снова. Увези жену из страны. Она — лучшее, что есть в твоей жизни!
— Мне ли это не знать…
Регулус развернулся к Люпину.
— Где ты был?
— У близнецов Уизли, — удивлённый резкостью Блэка, ответил Ремус. — Как и вчера.
— Твоя семья здесь, — сказал Регулус. — Ты думаешь, если будешь проводить время с фениксовцами, то всё решится само собой?
— Ты не понимаешь. Я сделал свою жену изгоем для общества. О чём я думал, женившись на ней? Я жалею об этом, — забормотал Люпин, — а теперь она ждёт ребёнка. Нимфадора надеется на лучшее, но…
— Ты боишься, это я могу понять, — перебил его Регулус. — Но жалеешь? О чём ты говоришь? Она любит тебя. Не знаю, за что, но любит! Только попробуй оставить её, Люпин. Только попробуй, и тогда, клянусь, я тебя найду и всю душу вытрясу!
Ремус умолк с совершенно растерянным видом. Несколько минут он будто переваривал услышанное, потом как бы между прочим осведомился:
— Сам-то как, в порядке?
«Сговорились они, что ли?»
— Все меня спрашивают, и до сих пор я отвечал «да», сейчас уже сомневаюсь.
С лицом обычно угрюмого Люпина произошла удивительная метаморфоза: он улыбнулся. Регулус подозрительно прищурился. Ничего: жабы с небес не посыпались, и земля не разверзлась по экватору. Хотя кто знает, экватор далеко…
Солнце медленно путешествовало по небу. Из печной трубы «Гнезда» валил слабый дымок.
Грейнджер показалась в окне второго этажа. Регулус помахал ей, но девушка сию секунду задёрнула штору. Люпина это явно позабавило. Его бессовестное фырканье настигло Блэка раньше, чем он сообразил, что произошло — Гермиона его умышленно проигнорировала.
— Что натворил?
— Хотел бы я знать, — со вздохом поделился Регулус, пнув раковину. Волна подхватила её и снова вымыла на берег. — Попробуй угоди этим женщинам.
Ремус одарил его понимающей улыбкой.
— Добро пожаловать в мою лодку. Надеюсь, Блэк, ты взял с собой весло?
Комментарий к Глава 32 — Регулус
1) «Friends Will Be Friends» (с англ. — «Друзья останутся друзьями») — песня с альбома A Kind of Magic британской рок-группы Queen.
2) Деви Джонс - морской дьявол в фольклоре европейских (преимущественно английских) моряков. Выражение «сундук Дэви Джонса» обозначает некий огромный бандитский клад, а фраза «попасть в рундук Дэви Джонса» - смерть в море.
========== Глава 33 — Гермиона ==========
Прошедший вечер Грейнджер провела, закопавшись в книгах с собственноручными заметками. Она искала информацию о предметах, которых Волдеморт мог коснуться своей магией и превратить в хранилища для души.
В какой-то момент перо стало впустую царапать пергамент и оставлять кляксы.
«Непозволительная небрежность», — голосом Снейпа отчитало сознание. Чего-чего, а сознательности Гермионе было не занимать. Она проштудировала гору книг и остановилась на том, что крестражем Волдеморта могла послужить диадема Ровены Равенкло. Гермиона составила арифмантическую схему, рассчитав вероятность своей догадки. Семьдесят процентов — это не шутки! Но исключать ошибку тоже нельзя…
Здорово, если Гарри уже догадался насчёт последнего крестража и нашёл способ уничтожить их все! Если нет — меч Гриффиндора к его услугам.
За этими думами Гермиона забылась сном раньше, чем добралась до подушки, и проснулась от крика пролетевшей мимо окон птицы, спешащей к морю на утреннюю трапезу. День обещал быть ясным и лишённым потрясений, пока Регулус не выбил её из колеи своим внезапно проснувшимся дружелюбием.
Конечно, иногда Гарри с невиннейшим выражением лица говорил, что она отлично выглядит, и тогда Грейнджер отчётливо понимала: он забыл про эссе для Флитвика или тест для МакГонагалл. Память лучшего друга страдала избирательностью, когда дело касалось учёбы. Гарри надо выручать!
Комплименты Рона чаще всего касались её умственных способностей, вовремя протянутой руки помощи, мастерскому исполнению заклинания… Летом, начитавшись книжек по обольщению юных волшебниц, он перешёл на новую ступень отношений. Его напор усилился на свадебном торжестве, пока Уизли не испортил всё ревностью к Виктору.
Стараясь мыслить позитивно, Грейнджер вызвала в памяти образ самого Крама. Четвёртый курс, Святочный бал, чарующая музыка и атмосфера… Языковой барьер и природная замкнутость Виктора мешали ему красноречиво выразить симпатию и донести её по адресу.
Так или иначе, она никогда не теряла самообладание.
Гермиона ополоснула лицо водой в надежде обрести ясность мышления и почти заскрипела зубами. Всё тщетно! Она ещё могла понять, если бы дело касалось не её, а, скажем… Флёр! Точно, Флёр. Или другой миловидной француженки с очаровательными ямочками — её младшей сестрицы. Та выглядела бы сногсшибательно даже с молочной пенкой на губах… в мешке из-под картошки. Лысая.
«Ты красивая».
Грейнджер фыркнула.
На ней были потёртые джинсы и свитер из голубой шерсти со снежинками размером с яблоко — то немногое, что она не взяла с собой в Хогвартс и оставила в «Гнезде», потому что Джинни никогда бы такое не надела. На запястье левой руки красовался чудодейственный пластырь радужной расцветки. Мама покупала ей почти такой же, маггловский, когда учила кататься на роликах. Синяки под глазами были больше самих глаз. Волосы… В зеркале ванной у них был такой жалкий вид, что Гермиона обречённо вздохнула и смиренно взялась за щётку. Привести их в порядок без волшебства — заранее проигрышное предприятие, но почему бы не попробовать. Магия «бесподобных локонов» так и осталась для неё загадкой, а Браун не спешила поделиться секретом идеальной причёски на каждый день. В конце концов Гермиона считала косметические зелья напрасным переводом полезных ингредиентов.
«Ты красивая».
— Простая вежливость, — произнесла Гермиона, заколов непослушные пряди. Её хмурое отражение не выглядело убеждённым.
Она назвала Регулуса другом, и он сделал ей приятное в ответ. Однако Невилл, Симус, Дин и даже Кингсли тоже были её друзьями, но никогда не говорили ей:
«Ты красивая».
Тем более таким глубоким бархатным голосом, от которого мурашки бегут по коже, сердце замирает в груди, а в животе что-то сладко переворачивается.
Она не виновата, что Блэк одной обронённой фразой заставил её дыхание участиться.
Гермиона стрелой вылетела из его комнаты и едва не сшибла Люпина, спасшего её, запутавшуюся в собственных ногах, от встречи с полом.
— Ты добрый утром, Ремус, — пропищала Гермиона. — То есть, утренней доброты. О Мерлинова борода! Доброе утро!
— Ты тоже добрая утром, — поддержал Ремус с понимающей улыбкой.
Гермиона протиснулась мимо него в надежде, что ей хоть чуточку удалось скрыть своё состояние — состояние полной растерянности.
Весь день она провела, ловя своё отражение в зеркалах, чтобы понять наконец, почему Блэк сказал:
«Ты красивая».
— Чёрт возьми! — прорычала Гермиона, поймав себя за тем, что прислушивается к запаху собственных волос.
У неё были куда более важные заботы, требующие внимания.
Ни одно злодеяние в мире не обходилось без участия представителей змеиного факультета. Забини, самый настоящий змеёныш, практически загипнотизировал её своими речами. Ему бы в театр на роль Гамлета, или лучше Макбета — презренного предателя!
С Ноттом всё ещё запутаннее, но факт остаётся фактом — он их спас. Возможно, Тео пришлось поплатиться за свою выходку. Почему он помог? Регулус вроде как проникся к нему симпатией, когда закончилась их дуэль — насколько слово «симпатия» вообще вписывалось в его скудное понимание ситуации. Гермиона могла бы расспросить его, что он думает о Нотте, о Кэрроу, о дальнейших действиях Снейпа, но теперь… Теперь её чувство уверенности в себе изрядно пострадало. По его вине!