Прямо на дороге возле входа в Мунго лежало человек пять убитых волшебников. На обочине валялся манекен-проводник, а рядом — лимонный халат и сброшенная кем-то больничная пижама, по которой ползала пчела.
Битва продолжалась на улице. Среди сражающихся Тед выхватил высокую фигуру целительницы Страут, чуть дальше без передышки палил обезоруживающими чарами стажёр Сепсис. Плевать, что на улице была минусовая температура, а они выскочили в одних халатах. Некоторые больные, выбежавшие из госпиталя, не могли аппарировать и до сих пор топтались неподалёку. Псевдо-газовые уличные фонари дрожали из-за перебоя напряжения. Тротуарная плитка местами вздыбилась. Машина, припаркованная у соседнего дома, безостановочно сигналила. Маггловская техника сходила с ума от переизбытка магии рядом.
— Папа! — Дора подскочила к Теду, придерживая разорванный рукав, медленно пропитывающийся кровью. — Где Батильда?!
— Мертва.
— Ясно, — сухо сказал Блэк, подбежавший к ним. — Значит, делать тут больше нечего. Уходим!
— Да, — согласился Тонкс, прижав дочь к себе для короткого объятия. — Вам — определённо надо уходить.
Нимфадора вырвалась.
— Как это — нечего? Как это — уходить?! Этим людям требуется моя помощь. Я аврор!
— Я знаю, что ты аврор, — резко сказал Тед, уступив раздражению. Дора дёрнулась, и он продолжил мягче: — Пожиратели пришли сюда за Бэгшот, теперь они уберутся. Посмотри, сколько раненых, детка. Им нужна помощь медиков, а не авроров. Иди.
— Папа!
— Не спорь со мной, Нимфадора, — сурово произнёс Тед. — Отправляйся в «Гнездо», тебе есть о ком позаботиться. Твой малыш… подумай о нём, о себе…
Дора беспомощно смотрела на него, держа раненую руку в напряжении. Тед отвернулся. Этот взгляд был невыносим.
— Регулус, забери её наконец отсюда!
— Возвращайся поскорее, — пробормотала дочка, когда Блэк протянул ей руку.
Тед кивнул ей напоследок, после чего Регулус и Нимфадора аппарировали.
Он оказался прав. Бой вскоре стих. Похоже, прихвостни «Того-Кого-Нельзя-Называть» обнаружили тело Батильды. Пожиратели смерти ушли, и над лондонской улочкой на некоторое время повисла тревожная тишина. Целители во главе со Страут начали обход пострадавших. Мимо Тонкса, управляя волшебными носилками, пробежала медицинская сестра. Не Гретель. Она уже никого не спасёт.
Лишь полчаса спустя перед Мунго появились стиратели памяти и авроры. У разгромленной приёмной мелькнула вспышка колдокамеры… Гиппократ Сметвик пришёл в себя и, потирая свежий синяк на подбородке, давал путанные разъяснения какому-то министерскому работнику. От лицемерия последнего сводило зубы.
Тед сбился с ног: он помогал восстанавливать подобие порядка в уцелевших палатах, успокаивал пришедших в себя после колдовского сна пациентов, счастливо проспавших разразившуюся в Мунго катастрофу. На вызов патронуса ушли последние силы. Маленькая певчая птичка полетела к морю в «Гнездо» с коротким сообщением: «Со мной всё в порядке. Работы много. Скоро не ждите».
— Мистер Тонкс?
Тед убрал палочку и медленно обернулся к обратившемуся к нему мужчине. У того было грубое, жестокое лицо, практически звериный взгляд… Дорогая мантия выдавала в нём министерскую шишку.
— Всё верно. С кем имею честь?
— Глава отдела магического правопорядка, — представился чиновник.
— Я не знаком со списком министерского кабинета. Не довелось быть представленным.
Ни один мускул на лице волшебника не дрогнул.
— Корбан Яксли, — руку он так и не протянул. — Случившееся сегодня в Мунго недопустимо. Министр крайне обеспокоен. Массовые беспорядки приводят к массовым жертвам. Пострадали невинные люди. Ваши пациенты, полагаю?
— Да, — угрюмо сказал Тед. — Так или иначе.
Он подумал о девочке с забинтованной ногой — маленькой Джонс, о Батильде, несчастной юной Гретель и убитой Пожирателями Аббот. Какие разные судьбы, а исход…
— Батильда Бэгшот, — продолжил Яксли, — невосполнимая утрата для магического мира.
По его тону нельзя было сказать, что он скорбел.
— Она тоже была вашей подопечной, если не ошибаюсь. Вы были последним, кто общался с ней.
— Откуда вы знаете?
Губы чиновника изогнулись. Получившуюся гримасу нельзя было назвать улыбкой. Такие люди не умеют улыбаться, но он явно был чем-то доволен.
— Одна из медсестёр рассказала мне. Кажется, её звали Гретель.
Тед выхватил палочку, но было поздно.
Комментарий к Глава 34 — Целитель
1) «Если небо упадет, мы будем ловить жаворонков…» — английская пословица. Русский аналог: «Если бы да кабы…», т.е. речь о том, чему не суждено случиться.
2) Фредди Меркьюри — солист, главная звезда британской рок-группы Queen.
========== Глава 35 — Андромеда ==========
— Безумие! — негодовал Люпин, расхаживая по комнате. — Самое настоящее безумие, Нимфадора!
— Да, нехорошо получилось со старушкой.
— Нехорошо?! Когда в зелье бодрости кладут два крысиных хвоста вместо трёх — вот это нехорошо!
Дора сидела на диване, заломив руки и изображая мировую скорбь, изредка поднимая взор на бушующего мужа.
Андромеда впервые видела зятя таким взвинченным. Она бы и сама отчитала не в меру активную дочурку, но после его гневной отповеди ей было нечего добавить.
Чувствуя, что нотации не производят должного впечатления, Ремус страдальчески вздохнул, запустив пальцы обеих рук в волосы, и перекинулся на Регулуса:
— И ты тоже хорош!
Кузен отрешённо молчал, уставившись на сморщенный лист, прилипший к оконному стеклу. Дождь за ним шёл такой мелкий, что походил на пудру.
— Только изощрённый слизеринский мозг мог породить подобное коварство… Выкрасть больного человека из госпиталя!
— Ужас какой! — Нимфадора покачала головой в знак солидарности с супругом и вновь обратилась в саму кротость.
— Гермиона, только не говори, что ты тоже причастна к этому безумству? — с надеждой спросил Люпин.
Грейнджер уткнулась взглядом в свои колени, на которых лежал трактат о рунической магии.
Интересно, сколько раз Сириус и Джеймс Поттер сидели с такими же покаянными физиономиями и выслушивали причитания своего более ответственного приятеля? Не сосчитать.
Нимфадора была Сириусом в юбке — чистейший образец порывистости и беспечности. Это особый тип людей, которых ничем не проймёшь. Они врываются в твою жизнь ураганом, а разве можно приструнить ветер? Укротить шторм? Это люди свободы, люди-ветер, а есть люди… люди-птицы. Ветер сминает крылья, если птица вздумает лететь против него. Только альбатросам-буревестникам всё нипочём, но таких единицы.
Андромеда вспомнила деда, седого, сухопарого Арктуруса Блэка. Когда Поллукс собрался проклясть беглянку Лукрецию, только Арктурус возразил ему, только он пошёл поперёк решения семейного совета. Ветер крепчал, но старик не гнулся к земле, не прятался, он стоял на своём.
Даже на смертном одре Арктурус выкинул номер: завещал дом и состояние Андромеде.
Может, он нашёл в ней родственную душу?
Она обладала определённой выдержкой, раз смогла хлопнуть дверью отчего дома и выйти замуж за любимого человека, а не того, кто приглянулся семье своей родословной. Разделы светских сплетен подхватили эту историю, смакуя и раздувая масштабы бедствия в чистокровном семействе, несмотря на все усилия Блэков задуть фитиль скандала на начальной стадии. Постепенно, пусть и очень медленно, весть потонула сама под наплывом статей о Волдеморте, нападениях Пожирателей смерти, реформах Гарольда Минчума, сменившего на посту министра излишне либеральную Дженкинс, и беспорядках у магглов.
Забастовки шахтеров и рабочих, диктат профсоюзов, рост налогов, ирландские радикалы — так выглядела маггловская Англия, куда Тед «привёл» молодую жену. На первый взгляд, контраст с волшебным миром был ошеломляющим. Лишь позже, намного позже Андромеда осознала, что проблемы магов и магглов оказались до горечи схожи: методы И.Р.А. (1) не так уж отличались от приёмов Пожирателей смерти, марши рабочих напоминали пикеты сквибов в борьбе за гражданские права, а Великая инфляция в старых промышленных районах Англии волшебным образом совпала со скачком цен на котлы в Косом переулке. Ей понадобилось время, чтобы понять: законы человеческой психологии едины. Да и как она могла заметить это раньше? В её облачном замке жизнь протекала размеренно и чинно. Мир был прост и понятен. Её родные ни в чём себе не отказывали, катались как сыр в масле, получив привилегии от рождения, и трепетно оберегали свой мирок от влияния магглов. Доходило до абсурда: тётя Вальбурга отказывалась верить, что её любимый дизайнер — леди Сибил Коулфакс (2) — не имела в жилах ни капли волшебной крови. А мама втайне по ночам читала маггловский «Татлер»(3) и неплохо разбиралась в светской жизни знаменитостей.