— Ты уверен, что с тобой все в порядке?
Ухватившись за ручку над дверью, он приподнялся и сел на свое место.
— Когда-нибудь посадка в эту машину будет стоить мне моих плеч. Большой высокий внедорожник. Забираться в него — все равно что заниматься скалолазанием.
Удар прямо между глаз.
— О Боже!
Он захлопнул дверцу.
На обратном пути он сидел, откинувшись на спинку сиденья, и смотрел в окно. Разговаривать ему не хотелось. Его опять одолевали невеселые мысли. У моего дома он сразу же направился к своей машине, которая стояла на улице.
— Мне поехать с тобой? — спросила я.
— Твои родные здесь, так что оставайся.
Забор был обвит темнеющим в сумерках плющом. Джесси остановился у своего «мустанга». В свете уходящего дня он выглядел старше своих двадцати восьми лет. Я отвела локон волос на его голове за ухо.
— Я знаю, — сказал он, — что веду себя подобно болезненному ребенку. Извини меня за грубые слова там, рядом с «Эксплорером».
— Никаких проблем. Извини, что я не дала тебе сломать колено этому идиоту.
— Да, это дало бы повод придумать хороший заголовок: «Потливого Шона согнули в три погибели».
— Я и не думала, что ты узнал его.
— Не каждый день меня избивает отвергнутый герой реалити-шоу. — Он нагнулся, чтобы посмотреть мне в лицо. — Ты, наверное, знаешь, что членом жюри, который назвал Шона «потливым», был Рикки Джимсон, ведь так?
— Да, верно. И теперь я вспомнила, где видела его раньше. В машине Джимсонов со всеми ведущими у «Санчес-Маркс». Они курили опиум с Синсой.
Некоторое время Джесси стоял задумавшись.
— Меня только что топтал ревнивый любовник. Дело становится с каждым разом все хуже.
Я протянула руку, а когда он взял ее, я приподняла юбку и села на его колени. Он обнял меня. Мои ноги болтались где-то позади.
— Хотелось бы сейчас иметь жезл, которым можно было бы размахивать.
— Ничего не поделаешь. Ты играешь только теми картами, которые тебе сданы. — Он часто задышал. — Впрочем, иногда мне кажется, что обыкновенная сдача тоже может быть хорошей.
Он никогда не признавался в том, что наезд на него и бегство преступника сломали ему жизнь. Он перенес свой недуг и продолжал жить полноценной жизнью. Он выжил. И хотя его ноги больше не двигались так, как положено, можно использовать либо инвалидную коляску, либо костыли и делать то, что можешь делать. Так что катастрофа не всегда казалась слишком серьезным ударом. Однако в случаях, подобных этому, сила воли срабатывала не всегда. Хоть плачь.
Но я не плакала. Я смеялась.
— Ну, парень, ты сама страстность.
— Правда?
— Джесси Мэтью Блэкберн, лихой парень, умница, чемпион страны, мастер перекрестных допросов. Когда тебе хотелось по-настоящему быть обыкновенным человеком?
Джесси все еще хранил мрачное выражение лица, но я лишила его этой возможности, и он закатил глаза.
— Не обращай внимания на мою хандру. Может быть, один раз в году. Вот и все, что я прошу.
— Возможно, на твой день рождения.
Дальний свет фар захватил нас врасплох. Это подъехал серебристый «форд» Марка Дюпри. Мы почувствовали себя как подростки, нарушившие комендантский час. Я спрыгнула с колен Джесси и одернула юбку, а Джесси убрал закрывавшие ему глаза волосы.
Марк поставил машину и выключил фары. Брайан вышел из машины и прошел, посвистывая, мимо нас с непроницаемым лицом. За ним последовал Марк.
— Офицер, клянусь, что она выглядела восемнадцатилетней, — сообщил ему Джесси.
Марк засмеялся и вошел в калитку. Джесси достал ключи от своего автомобиля. Представление закончилось.
Когда я вошла в дом, Брайан занимался поиском еды в холодильнике. Он вынул кусок сыра, понюхал его и начал обрезать голубые участки.
— Все в порядке? — спросил он.
— Это рокфор. Голубой цвет — его особое качество.
Мне не хотелось ничего рассказывать о случившемся и еще меньше о своей личной жизни.
— Джесси выглядел довольно усталым.
— День был длинный.
Он продолжал обрезать.
— Сколько он потерял в весе?
Я стояла, облокотившись на стойку, и молчала.
— Эван, с ним все в порядке?
Я уже не могла скрывать. Он положил нож, привлек меня к себе и обнял.
— Брайан, я так напугана.
Глава одиннадцатая
Утро понедельника выдалось тихим. Шторм прекратился, и над горами простерлось лазурное небо. На улице был небольшой морозец. Я поехала в Голету, где на углу аллеи стоял банк «Эллайд Пасифик». Войдя внутрь, я сказала, что желаю поговорить с менеджером.
Бьянка Нестор, одетая в узкую юбку, быстро подошла ко мне. Я вручила ей заявление о преступлении, поданное мной в полицейское управление Санта-Барбары.
— Полагаю, что похититель открыл в вашем банке счет до востребования на мое имя.
— Сложное дело. — Она уставилась на мое заявление в полицию. — Мы займемся этим, и вам будет сообщена вся информация, которая имеет отношение к делу. Обычно на это уходит десять дней.
Карен Джимсон жаждет моей крови сегодня пополудни.
— Не могли бы вы проверить прямо сейчас? Пожалуйста. У меня большие неприятности.
Она постучала пальцами по столу, повернулась к клавиатуре и начала печатать, глядя на экран компьютера. Минуту спустя она поморщилась.
— Я права, — сказала я. — У вас есть счет на имя Эван Делани.
— Нет. — И она прочитала то, что появилось на экране. — Сегодня утром счет был закрыт.
Мы встали одновременно. Выйдя из-за стойки, она опросила всех кассиров. Наконец один лысеющий молодой человек согласно кивнул ей. Бьянка Нестор вернулась, постукивая каблуками.
— Мы только что разминулись с ней?
— Нет. Мистер Эван Делани закрыл счет до востребования за двадцать пять минут до того, как вы пришли сюда.
Мужчина. И виноваты в этом мои родители, назвавшие меня мужским именем. Так что мошенничать с моим именем может кто угодно.
— Как он выглядел?
— Лет двадцать с небольшим. Белый. Неряшливые волосы, покрытые перхотью, как говорит мой кассир.
Пи-Джей.
Она строго посмотрела на меня:
— Вам известно, кто это был?
Чем меня еще мог разочаровать Пи-Джей, я просто не знаю. Но ему это удалось.
— Возможно.
Она проводила меня до двери.
— Мы внесем его в список подозреваемых. Доверьтесь мне. Я свяжусь с вами.
Я вышла на улицу в морозный и солнечный день. Рядом с моей машиной стояла, облокотившись на нее, детектив Лили Родригес.
— Поговорим, если не возражаете.
Я не умею лгать. Вот почему я не являюсь ни секретным агентом, ни автором таких книг, как «Семь секретов похудения». Я становлюсь застенчивой при общении с людьми, которых я уважаю. Однажды я попыталась прикинуться во время близости, и Джесси сказал: «От твоего вранья взорвется печатный полиграфический станок».
Но лгать Родригес не было необходимости. Мне нужно убедить ее в том, что я всего лишь честная гражданка своей страны. Что было не менее трудно, потому что все испытывают беспокойство, когда приходится отвечать на вопросы полицейского. «Это ваши пальцы торчат у вас на ногах?» Человек начинает заикаться. «Да, мои». — «Они не завезены контрабандным путем из Южной Америки?» — «Бог мой, нет!» Паника и наигранный смех.
Мне пришлось проехать через весь город для того, чтобы убедить Лавонн Маркс в том, что никакой кражи я не совершала.
Родригес была одета в блейзер и рубашку цвета хаки. На голове торчал ужасный вихор. Из-за него она была похожа на мальчишку.
— Фальшивые чеки? — спросила она.
— Как вы догадались?
— Лейтенант Роум передал мне заявление о преступлении, которое вы подали.
Я подумала, что лейтенанту Роуму надо бы послать букет сорняков.
Она открыла свою записную книжку.