Он тащил меня к ванной комнате, пытаясь затянуть внутрь. Сам он из ванной комнаты не выходил, поскольку ему хотелось снова поставить меня перед зеркалом. Пистолет теперь был направлен на комод с зеркалом. Я скользила на коленях к ванной комнате, изо всех сил пытаясь направить пистолет в сторону двери. Шон увидел это и захлопнул дверь в ванную комнату.
Я извивалась, пытаясь встать на ноги, но, к моему ужасу, клейкая лента продолжала исчезать под дверью, затягивая меня все ближе и ближе. Вдруг меня поразила мысль: он намеревался придавить мои руки дверью и выбить из рук пистолет. И тогда я окажусь в его руках. Я кое-как направила пистолет в сторону двери и выстрелила.
Звук выстрела оглушил меня. Пистолет подбросило кверху. Я подняла его и выстрелила еще дважды. От двери в ванную комнату отскакивали щепки. Я услышала, как в гостиной разбили стеклянную дверь. Это был Марк.
Натяжение клейкой ленты ослабло. Я почувствовала запах пороха. В ушах звенело. В комнату ворвался Марк. Я сняла палец со спускового крючка, и пистолет повис на нем.
Не говоря ни слова, Марк взял у меня пистолет и направил на дверь.
— Открой ее, — попросила я.
Он открыл. Шона там не было.
Глава тридцать пятая
Шон вылез в окно. Потом он перелез через забор и побежал к улице. В промозглых сумерках Хелен Поттс видела, как он пробегал мимо ее дома, оглядываясь на мой дом.
Пока сотрудники управления полиции Санта-Барбары и криминалисты осматривали мой дом, мы с Марком сидели на крыльце дома Винсентов.
— Что ты собираешься делать? — спросил он.
— Взять в аренду бульдозер и снести к чертовой матери ванную комнату.
— Ты уже положила этому начало. Кафель разбит на мелкие кусочки.
— Я вполне серьезно. Я не впервые сталкиваюсь с проблемами под этим душем.
Он потер мне спину.
— Плохое мыло?
— Хуже.
Он искоса взглянул на меня:
— Что?
— Мой диплом юридической школы. — Я зажала руки между колен. — Это настоящий водоворот, что-то вроде греховного вихря.
— Если ты напугана, Эван, то скажи об этом.
— Кому вообще нужна вода? Возможно, я никогда больше не буду принимать ванну. Вместо этого я лучше буду пользоваться влажными полотенцами. Я поставлю ящик с песком и буду вертеться в нем, как это делают шиншиллы.
Марк обнял меня. Я не возражала.
— Бог — отвратительный комедиант, — продолжала я.
— Тебе нужно выпить.
— И как следует. Но никакой жидкости. Вот в чем проблема.
Вышел Карл с Теа на руках. На ней была хорошенькая пижамка, а во рту соска-пустышка. Он сел на ступеньки рядом со мной и поднял повыше очки.
— Он выманил Олли из калитки на улицу, так ведь? И Теа пошла за ним.
— Как было бы хорошо, если бы мне удалось пристрелить его! Я выпустила бы в него весь магазин.
— Тебе нужно выпить, — предложил Карл.
— Мне об этом уже говорили.
Он посмотрел через лужайку на полицейских, которые собирали в моей гостиной улики.
— Не знаю, как и сказать, Эван, но ты никогда не задумывалась, почему такое всегда происходит именно с тобой?
— Мой душ — это средоточие зла.
— Ах вот в чем дело. — Он ласково прижал к себе Теа. — Так ты не собираешься…
— Я найму цементовоз, чтобы снести его. Или заклинателя, изгоняющего беса.
— …поменять образ жизни, чтобы эта жизнь стала более спокойной?
Я прижала ладони к глазам, а Марк еще крепче прижал меня к себе. У меня уже кончалось терпение. Карл на что-то намекал, а я не была готова разбираться с этим.
Ники просунула руку через дверь-ширму и протянула мне телефон.
— Это Джесси.
Марк снял руку с моих плеч и встал. Я приставила к уху трубку.
— Ты слышала? — спросил Джесси.
— Лейтенант Роум сказал мне.
Клейтон Роум находился с полицейскими в моем доме. Он и сообщил мне о том, что Рики Джимсон мертв.
— Его обнаружила Карен. Ты можешь себе представить?
Да, я могла себе представить, как это страшно — обнаружить тело собственного мужа. Ничего хуже я представить себе уже не могла.
Марк сжал мою руку. Он сошел вниз по ступеням и, сунув руки в карманы, пошел на лужайку. У него изо рта шел пар. Было холодно.
— Ты уверена в том, что находишься в целости и сохранности? — спросил Джесси.
По шуму в телефоне можно было понять, что он едет на машине.
— Судя по всему, да. Послушай, я пыталась связаться с Пи-Джеем, но его нет дома.
— Возможно это и хорошо, если принять во внимание то, что Шон все еще на свободе.
— Ты думаешь, что он мог убежать?
— Это вероятно. Но скорее всего он у родителей.
— Да.
— Марк с тобой?
Я посмотрела на лужайку. Марк смотрел на звезды.
— Да.
— Не дай ему уехать. Я хочу поблагодарить его.
— Я попрошу, но гарантий дать не могу, — сказала я, а сама подумала: Джесси знает, что меня ему опасаться нечего. Марк — тоже.
— Почему ты замолчала? — спросил он. — Впрочем, ты права. Я не смог бы выдержать хорошую мину при плохой игре.
Я слабо хихикнула.
— Эван, я очень сожалею. Не пропадай. Я буду у тебя в самом скором времени.
Положив трубку, я прошла на середину лужайки. Марк продолжал пристально смотреть на звезды.
Замерзнув, я скрестила руки на груди.
— Ну и отпуск у тебя здесь выдался!
Он усмехнулся:
— Я ехал в Санта-Барбару, полагая, что ты лежишь в морге на льду. В сравнении с этим то, что произошло, можно считать новогодней вечеринкой.
В сумерках он казался очень высоким и, как всегда, загадочным.
— Пожалуйста, не волнуйся. Говорить ничего не нужно.
— Нет, нужно, — возразила я.
— И что ты сказала бы? Что в какой-то другой жизни, в другое время мы будем только вдвоем?
— Я никогда не сказала бы ничего подобного такому человеку, как ты.
— Если…
— Никаких «если». Существует и будет существовать лишь то, что есть.
Он засунул руки в карманы и повернулся лицом ко мне:
— Прекрасно. Никаких «если». Никакой иной жизни, никакого иного мира. Есть жизнь сегодня. Есть нынешнее время. Существуешь ты, и существую я, и существует настоящее время. — Он улыбнулся. — И существует неопределенное завтра.
От него шло невидимое тепло. Его глаза светились.
— Будь счастлива, — сказал он. — Он любит тебя.
В моем доме зазвонил телефон. Его подключили полицейские. Лейтенант Роум выглянул из двери и позвал меня:
— Это Кейт Блэкберн.
Это было странно. Возможно, какая-то неприятность. Я побежала к телефону.
— Почему по твоему телефону отвечает офицер полиции? — спросил Кейт.
Он ничего не знал о том, что произошло, и звонил по другому поводу.
— Что случилось, Кейт?
— Ты не могла бы приехать к нам? Пэтси хочет увидеть тебя.
Еще ни разу за три с половиной года Пэтси не просила меня приехать.
— Кейт?
— Я не знаю, что случилось. Она ничего не хочет объяснять. Она просто говорит, что тебе следует приехать. Пожалуйста, она вот-вот впадет в истерику.
Вот это дела. Я пригладила пальцами волосы и посмотрела наружу. Марк ушел. Было слышно, как отъезжает его автомобиль.
Джесси заехал на своем «мустанге» на подъездную дорожку у дома родителей. На темном небе уже всходила луна, мимо быстро неслись гонимые ветром облака. Кейт был в гостиной. Он ходил по комнате туда и обратно. Заметив нас, он поспешно вышел наружу.
Он открыл дверцу со стороны Джесси и заговорил:
— Я не понимаю, что происходит. Никак не могу получить от нее ясного ответа. Может быть, вам удастся.
Это не предвещало ничего хорошего. А прямые ответы звучат только в речах конгрессменов. Джесси достал свои принадлежности с заднего сиденья, присоединил к раме колеса и вылез из машины. Когда он захлопывал дверцу, я посмотрела на его лицо.