– Нет. Я не могу простить себе, что сил не нашел, не смог вытащить его тело.
– Он моряк, мы с тобой тоже, – хмуро заметил отец. – Для нас пучина всегда была нормальной могилой. Тогда ты был ранен, но все-таки сумел спасти девушку. Тоже раненую!
– Если бы она погибла, то я не смог бы объяснить этого ее родителям, – сказал Андрей и вздохнул. – У нее в родне не было ни сухопутных военных, ни моряков.
– Ты больше не встречался с ней? С этой девушкой, Марией? – снова сменил тему отец. – После того раза?..
– Вообще-то это военная тайна. – Андрей улыбнулся.
– Что, все-таки встречался?
– В прошлом году я был в командировке, помнишь?
– Это когда вы ходили к берегам Африки, да?
– Да. Но мы ходили не столько к берегам, сколько именно по ним. У нас был приказ ее вытащить, вот мы и гонялись там как сухопутные.
– Вытащили?..
– Обижаешь, папа!
– Не зарывайся, сынок. Не надо. Удача – девка капризная. Если ее дразнить, то она тебе может и фигу показать. Ладно, больной, отдыхай, а мне пора. У нас сегодня встреча с ребятами с нашей лодки.
– Привет ветеранам, папа! Ты только смотри там, не очень налегай на коньяк.
– Но-но! – Отец сделал чересчур уж серьезное лицо. – Указывать старшему по званию? Не позволю!
– Пока, старший! – заявил Андрей и улыбнулся, поняв, что настроение у отца все же улучшилось.
Он проводил взглядом спину старого моряка, уже довольно сутулую, отметил, что и шаг Истомина-старшего был уже далеко не так тверд, как когда-то на палубе подводного ракетного крейсера. Стареет морской волк, это очевидно. И процесс этот для него очень болезненный. Андрей закрыл дверь. Он знал, что отец не любил сантиментов, всяких там провожаний до ворот или до лестницы. Даже долгих взглядов, брошенных вслед, терпеть не мог.
Из коридора донеслось четкое:
– Здравия желаю, Владимир Иванович!
Андрей подумал, что отцу встретился кто-то из знакомых. Это же госпиталь, тут всегда лежит много отставников.
Истомин собрался было пойти погонять шарики, но тут дверь без стука отворилась. Он обернулся и увидел своего командира.
Капитан второго ранга Серов был моложав, энергичен, бодр и проницателен. Многие боевые пловцы признавались, что им становилось не по себе от пронзительного взгляда голубых глаз этого человека. Им казалось, что он заглядывает куда-то очень глубоко, в самую душу.
Серов снял фуражку, коротким привычным движением пригладил ладонью седину на висках, подошел к Истомину и заявил:
– Докладывай о здоровье! Не надоело валяться тут?
– Я правильно понял, что этот вопрос уже кое-кто решил за меня? – осведомился Андрей и улыбнулся. – Не каждый день командир навещает своих подчиненных в лазаретах.
– Молодец, принцип понимаешь, – без улыбки ответил командир. – У тебя тут есть место, где можно поговорить спокойно, без чужих ушей?
– Можно выйти на улицу, но там жарко. Есть буфет, но там сейчас народа полно.
– Поглядите на него!.. – заявил Серов и наконец-то позволил себе улыбнуться. – Боевой пловец, краса и гордость морского спецназа страны! И жарко ему, видите ли!
– Можно пройти в конец коридора и посидеть в эркере. Сердобольные мамаши обычно снабжают там домашними пирожками молодых моряков. Сегодня вроде пусто.
Серов кивнул и вышел из палаты. В эркере под сенью двух искусственных пальм и правда никого не было. Лавки с мягкой обивкой стояли у высоких окон, заманивая к себе тех людей, которые хотели уединиться.
Какой-то парень, остриженный под машинку, по виду срочник или контрактник, шмыгнул было в эркер под ручку с девушкой.
Тут Андрей коротко и веско рыкнул на весь коридор:
– Отставить!
Парня с девушкой как ветром сдуло.
– Я правильно понял, что вы не собираетесь отправлять меня на «Москву», в Средиземное море? – спросил Истомин, когда они уселись в эркере под пальмами.
– Смысл?.. Или ты полагаешь, что Орлов не справится?
– Справится, но я же…
– Так справится или нет? Твое мнение, Андрей?
– Справится, конечно, – решительно ответил тот. – Сознаюсь, ревность одолевает и все такое… неуместное. Я готовил группу, командовал ею. Хотелось бы самому и закончить эту операцию. Вот как-то так.
– Послушай меня, Андрей! Ты один из самых опытных пловцов, прекрасно подготовлен психологически и физически. Поэтому я хочу отправить тебя на испытание нового снаряжения.