Мокрые носки, майки, штаны — всё над печкой, над котелком, в котором скоро забурлит вода, чтобы мы смогли приготовить чай. А где заварка? Нет заварки! Отдали всё Мельнику, как оказалось. Заварили какой-то местный «Курильский» чай. Получилась какая-то лажа в котелке — поверх плавали, похожие на опилки, соломинки, которые не заваривались и не тонули. Но, добавив пачку «Колдрекса», мы добились некого вкуса, и кипяток пошел за милый мой!
Костя «пригласил» нас ещё в «не остывшую баню», как он выразился, («дамы мылись недавно перед вашим приходом»). Банька была не очень-то, мягко говоря. Пол холодноват, и горло першило от едкого дыма, который проникал в парилку, стоило дунуть ветерку. А ветерок всё сильнее дул и дул (как там наши на лодке?) Но и то хорошо — как-никак, согрела банька и грязь недельную отмыла.
Валентин увлеченно рассказывал ЕЕ, как он у себя дома сделал дверь в бане. Долго, внятно и подробно объяснял, как «мастер» вместо деревянных клинышков прикрутил поперечины металлическими саморезами. «Теперь пришлось дверь разбирать, это самое, переделывать». Евгений Ефимович зачем-то задавал встречные вопросы, понуждая Валю ещё более подробно всё описывать, а сам, тем не менее, внимательно слушал. Он, вообще, умеет слушать.
Я слушать утомился, и ушел!
Ботинки безнадежно не просыхают!
ЕЕ сказал: «Ботинки говорят о многом. Где был их хозяин, как жил, чем занимался, что за человек. Ботинки говорят о многом!» Он прав, его «прошлогодние» ботинки, теперь с заплаткой, могли бы рассказать, как в прошлом году их хозяин штурмовал горы на Шартлае. А о чем могут рассказать лакированные коры? Или рваные кеды? Или остроносые «турецкие» ботики «стильных пацанов»? Наверняка, о многом. Характер хозяина даже в стоптанности ботинок проявляется. Говорят, можно узнать, некоторые болезни по сношенности каблука. Так ли это? Опытный следопыт узнает пол и возраст животного по следам, почему бы, не вычислить ангину по ботинкам? Шутка? Куда уж там — остроглазое наблюдение. Сфотографируйте свою обувь — посмеетесь через десяток лет, в чём вы ходили. Ботинки говорят о многом!
Мы уже крепко спали, когда раздался грохот открывающейся двери, звон бутылок и пьяные голоса наших «ходоков».
— Просыпайтесь! Хорош спать! Мы приехали! — Налейкин здесь был хозяином, и ему положено было орать. — Вставайте, надо отметить знакомство!
Нехотя, почти все поднялись. Мне вставать было — в лом. Я решил не бухать — желания нет, спать охота. Да и о чем сейчас говорить? К тому же, я здесь со всеми знаком! И я рубанулся дальше.
Бедные мои компаньоны. Им тоже не хотелось бухать, а спать хотелось очень, но законы гостеприимства гнали их к столу. Кряхтя, все расселись. Налили (это было слышно). Они говорили слова благодарности хозяину за приют, за тепло за баню, хвалили дом и его гостеприимство… А он почему-то наглел и говорил, чтобы Костя принес ему зачем-то какой-то его пистолет, и что он всем, если надо, покажет, кто здесь хозяин! Но Костя пистолет не нес, поэтому напряжение, возникшее было после таких слов, спало. Вновь стали благодарить хозяина… А он опять чему-то был не доволен. Всё это порядком начинало надоедать, и я хотел было выйти, но решив, что мой приход только подхлестнет новые темы для разговоров и продлит время пьянки, остался. Оставалось ждать, когда это всем надоест или когда хозяин угомониться. К счастью, напился наш хозяин довольно быстро, и кое-как ушел. Все мои компаньоны облегченно выдохнули и разошлись по койкам, досматривать сны. Но не надолго…
Рассвело, и вновь появился Налейкин.
Палыч, как настоящий командир, взял его на себя. Он встал, молча прошел к столу, достал бутылку и налил себе и хозяину. У них завязалась беседа. Палыч говорил, что именно нужно сделать, чтобы жизнь в заповеднике и на метеостанции стала совсем другой. И правильные вещи он говорил. Да вот только хозяин его почти не слушал.
Зато мы все слушали. Это было бесплатное «радио» шоу! Как такое пропустить?!
— Тебе нужно поставить здесь космическую тарелку! — говорил Владимир Павлович, заменив слово «спутниковую» на «космическую» (Налейкин, как мне кажется, вообще не понимал, что это за тарелка).
А ведь и вправду, с телевизором, как окно в мир прорубили бы. Может, их жизнь с Алёной приобрела бы какой-то цвет? Палыч обещал дать денег на тарелку. Налейкин ерепенился и говорил, что и сам может заработать. «Но нахер она нужна?»